ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ К КОРИНФЯНАМ СВЯТОГО АПОСТОЛА ПАВЛА (истолкованное святителем Феофаном)

Являеми, пред всеми являетесь, всем узнающим вас явно бывает, что вы послание Христово, послание Самим Христом писанное и о Христе, то есть послание, свидетельствующее о спасении во Христе, или писанное в духе и по предмету домостроительства спасения во Христе Иисусе. На вас для всех видно, как начинается дело спасения, как устанавливается, как спеется, чем красится (дары Духа Святого) и чем увенчается; вы — живописанный закон жизни о Христе Иисусе. Святой Златоуст говорит: «Возводя их к высшему разумению, называет их посланием Христовым, как имеющих в себе написан закон Божий (о Христе Иисусе). Что Бог благоволил открыть всем (чрез благовестие наше), все сие, говорит, написано в сердцах ваших». Феодорит пишет: «И что я говорю: наше? Вы — послание Самого Спасителя нашего, изречения самой проповеди Его». Экумений и Феофилакт толкуют: вы послание Христово, «потому что закон Его и заповеди Его в вас пребывают и вами блюдутся».

Служеное нами. Написал вас Христос Духом Святым, «а мы только служители писмен» (Феодорит). «Мы приготовили вас к принятию писмен сих. Как Моисей обделал камни и скрижали, так мы приготовили души ваши» (святой Златоуст). «Таким образом, мы посредством проповеди были служителями только веры вашей и вашего ведения дела спасения» (Экумений и Феофилакт). Сама же вера и само ведение и все прочее, чем содевается спасение, написано было в сердцах ваших не нами. Помимо нас, хотя при нашем служении вам словом и действием, все то написал в вас Дух Святой.

Написано не чернилом, но Духом Бога жива. Хочет сказать, что писание их совершалось не внешно, а внутренно, не внешним, а внутренним способом. Обыкновенно пишут на бумаге чернилами. Желающий знать написанное читает, понимает и принимает: так оно переходит к нему внутрь — в сознание, и там умом понимается, сердцем ощущается и вступает в чин возбудителя желаний и деятельной энергии. С вами, говорит, не так было: Дух Божий прямо проник в сердца ваши и там живописал истины спасения, преобразившие вас и исшедшие потом в дело. Вместе с словом благовестия, — духодвижным и духоносным, — Дух Божий проходит ко внутреннему человеку и возбуждает его к вниманию. Внемлющий, принимая чрез слова представление за представлением, узревает наконец, в чем дело и что требуется. По узрении этого, не без содействия благодати, ему предлежит решить, согласен или не согласен. Дух благодати отстраняется при сем: решение принадлежит свободе. Но когда внутри изречется согласие, то оно закрепляется в существе души благодатию, причем и все слышанное из ума, где оно собрано было вниманием, переходит в сердце и печатлеется там живосоставно. Это первое — начальное писание. В нем программа новой жизни, которой требования отсюда же исходят, но не вдруг сознаются и приемлются. Христианство — не теория, а жизнь. Изрекающий согласие принять его принимает обязательство и жить по нему. Эти требования жизни тотчас и входят в сознание и приемлются совестию в закон. Но при всем том, это новый процесс внутренней духовной жизни. Дух благодати помогает ясно вообразить все требуемое и снова отступает, чтобы свобода сама непринужденно изрекла согласие на это. Когда изречется сие согласие, Дух благодати все сознанное, как условие христианской жизни, печатлеет тогда в совести и в сердце: и се живописанные скрижали закона жизни о Христе Иисусе! Это второе писание. Третье писание продолжается непрерывно во всю жизнь. Ничто из этого не делается без Божественных таинств: первое писание завершается святым крещением; второе — святым миропомазанием, а при Апостолах — возложением рук; третье — всю жизнь повторяющимися таинствами покаяния и причащения.

Таким образом, верует кто, возрождается, вступает в новую жизнь и ведет сию жизнь, — все действием Духа Божия. Если все сие и есть именно писание Христово, то само собою очевидно, почему оно написанным почитается не чернилами, а Духом Бога жива.

Не на скрижалех каменных, но на скрижалех сердца плотяных.

От рекомендательных писем перешел Апостол к живому писанию, чрез благовестие напечатленному в коринфянах, а это привело к писанию Духом в сердцах, в отличие от писания хотя перстом же Божиим, но вне, на скрижалях каменных. Так все это отделение о превосходстве новозаветного откровения составляется у святого Павла, как вяжется цепь, звеном цепляясь за звено.

Моисей приготовил каменные доски. Бог же перстом Своим написал на них заповеди закона Своего. Это великий символ, изображающий нравственный строй Ветхого Завета. Скрижали — вне человека подзаконного. Читая их, он понимал, что требовалось, и, поелику при законе лежал ответ кровию за неисполнение, понуждался исполнять то. Но это шло отвне, и на нем лежало, как внешнее иго. В христианстве закон жизни о Христе Иисусе пишется Духом Бога жива во внутреннем человеке, в сердце, самом исходище жизни, и, оттуда исходя и обнимая сознание и свободу, наполняет все исходища жизни и является вовне в делах, как естественное проявление того, что состоялось и созрело внутри. Вот великое и существенное различие христианского законописания и законописания ветхозаветного. Там закон читаем был на скрижалях, входил в сознание и ложился на совесть; здесь исходит из сердца вместе с сознанием и совестию, и прямо возбуждает и располагает к делам, кои охотно творятся, а не как там, из-под ига.

На скрижалях сердца плотяных, — Феофилакт и Экумений переставляют так: на скрижалях плотяных, то есть на скрижалях сердца, или в сердце. Сердце — скрижали Закона, когда оно все пропитано заповедями, или одною волею Божиею, так что ни сочувствия, ни расположения не являет ни к чему, кроме заповедей, или кроме того, на чем есть печать воли Божией. Тогда сердце сочетавается с совестию неразрывно, объединяется с нею, и совесть делается ясным и точным определителем закона жизни о Христе Иисусе и вообще, и в частностях. Апостол представляет дело в идеальном совершенстве, достижимом однако ж. Чтобы сердце дошло до такого совершенства, много нам надо трудов и подвигов. Это состояние современно с чистотою сердца. Почему пророк и молился: сердце чисто созижди во мне Боже и Дух прав обнови во утробе моей. Дух прав обновляется вместе с чистотою сердца, или чрез чистоту сердца. Дух же правый во утробе и есть Духом Бога жива написанное на скрижалях сердца писание закона жизни о Христе Иисусе. — Эту цель имели в виду все святые Божии и мерою достижения ее меряли степени восхождения своего к совершенству.

бб) Слово благовестия не наше, а от Бога и преславно, — преславнее откровения ветхозаветного (3, 4–11)

Стихи 4 и 5. Надеяние же таково имамы Христом к Богу; не яко доволни есмы от себе помыслити что, яко от себе, но доволство наше от Бога.

Хотя впереди Апостол все относил к слову благовестия и благодати Духа, живописавшего на сердцах коринфян; не мог однако ж умолчать, что то и другое было и служило ко спасению чрез них. Они были ближайшие к коринфянам орудия Божественного на них воздействия благодати. И коринфяне это знали из самого дела. Из уст их шло победительное слово благовестия; чрез крещение, или ими самими, или по их руководству совершавшееся, подавалось возрождение к новой жизни; чрез возложение их рук нисходили дары Святого Духа. Все это ведали коринфяне. Потому когда Апостол возвеличил так дело Божие, в них и на них явленное, мог подать им повод подумать о нем и других содействователях ему более, нежели сколько они суть. Почему и счел нужным оговорить это и представить дело, как оно есть. Он говорит как бы: точно, и мы тут действуем и действуем с полным дерзновением, с полною уверенностию в Боге чрез Христа Господа; и Он никогда не посрамляет нашего упования, но всегда действует чрез нас по всей полноте действий Божественных, каким положил Он совершаться в людях по домостроительству спасения. Но не подумайте о нас что-либо лишнее. Несмотря на все это, чрез нас совершающееся, мы тут — ничто. Не только придумать от себя что-либо к лучшему на людей действию мы не можем, как от себя, но и того, как все действуется, не понимаем. Действия, во спасение от нас исходящие, оказываются полными, и мы являемся будто гожими и способными к совершению их, но сия гожесть и способность не от нас — довольство наше от Бога. Он действует чрез нас о Христе Иисусе благодатию Святого Духа.

Надеяние — имамы, — πεποιθησιν,— уверенность в Боге имеем, что Он не откажет воздействовать чрез нас в том или другом случае, как обетовал и положил, и имеем сию уверенность чрез Христа Господа, ибо действуем в порядке домостроительства спасения, совершенного Господом. Феодорит пишет: «Смело уповаем на Бога всяческих, потому что Христос дерзновение сие дал нам; о себе же не думаем высоко и не из собственных своих помыслов слагаемую предлагаем проповедь». — Святой Златоуст говорит: «Опять все приписывает Богу и виновником всего называет Христа. Не сказал: надеяние имамы таково, по которому одно усвояем себе, а другое Богу; напротив, таково, которым все возлагаем на Бога и Ему вменяем: ибо довольство наше от Бога». Вот Экумениево слово: «Надеяние имамы, дерзаем, говорит, совершенно возлагаемся на Бога, чрез Христа исполняясь воодушевленным к Нему дерзновением; сами же по себе мы нисколько не довольны достойно поработать в сем служении; даже в ум взять не можем величия дел, а не только понять что-либо в нем».

Стих 6. Иже и удоволи нас служители быти Нову Завету, не писмене, но Духу: писмя бо убивает, а Дух животворит.

«Что значит: удоволи нас? — То, что Бог сделал нас способными к таковому служению. Ибо великое дело — сообщить вселенной такие скрижали и писмена, которые гораздо важнее первых. Потому присовокупил: не писмене, но Духу. Вот различие ветхих и новых скрижалей! Моисей принес не Дух, а писмена, а нам вверено преподание Духа» (святой Златоуст). «Сам Бог всяческих преподал нам силу, достаточную к тому, чтобы служить благодати Духа. Ибо предлагаем не ветхие писмена Закона, но новый дар Духа» (Феодорит). «Бог удоволил нас, исполнил силою Своею, сделал нас служителями, пригодными к такому великому и Божественному делу, служителями Нового Завета, не писмене, но Духа. И Закон был духовен, но Духа не подавал, как подает Новый. Нам, говорит, вверено преподание не писмени, как Моисею, но Духа. Апостолы не учение только о духовном и Божественном преподавали, но подавали Духа, возлагая руки на верующих» (Феофилакт).