Так как в искушение впадает тот, кто им побеждаем бывает, то мнение, будто Бог кого–либо вводит в искушение, его как бы предавая на поражение, оказывается неуместным. Ту же самую нелепость представляет первое вошедшее на ум понимание места: Молитесь, чтобы не впасть в искушение (Лк. 22:40; Мф. 26:41). А именно, если нечто злое представляет собою подвергаться искушению и если мы молимся, чтобы с нами этого не случалось, то не бессмысленно ли думать, что добрый Бог, Который не может приносить злых плодов (Мф. 7:18), кого–либо ввергает во грехи? Здесь полезно будет привести то, что говорит Павел в Послании к Римлянам. Выдавая себя за мудрых, они обезумели и славу нетленного Бога изменили в подобие и образ тленного человека, и птиц, и четвероногих, и пресмыкающихся животных. Потому и предал их Бог в похотях сердца их нечистоте, так что они взаимно сквернили свои тела (Рим. 1:22—24). И несколько далее: Потому предал их Бог постыдным страстям: женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобным образом и мужчины, оставив естественное употребление женщины, разжигались (Рим. 1:26–27) и т. д. И опять несколько далее: И так как они не заботились Бога иметь в разуме, то предал их Бог превратному уму творить неподобающее (Рим. 1:28).

И я хорошо знаю, что это приводит их в великое замешательство. Другого Бога, нежели Творец неба и земли, в своем воображении они потому ведь и создали, что в законе и пророках многое нашли в этом роде, и потому они преткнулись о мнение, будто бы Тот не благ, Кто изрекает такие слова.

Но из–за изложенного сомнения относительно места: Не введи нас в искушение, ради которого мы привели слова апостола, теперь мы должны рассмотреть, не можем ли мы найти разрешение противоречий, которое достойно было бы признания.

Держусь я того мнения, что Богом каждая разумная душа руководится с отношением к ее вечной жизни; а именно, она постоянно сохраняет свободный выбор и соответственно своим собственным решением или вперед движется по пути добра, восходя даже на вершину добродетели, или же она по различным ступеням, начиная с невнимательности, сходит в очень глубокие пропасти порока.

Подобным образом те, которые к израильтянам приметались, некогда возымели страстное желание, сидели и плакали вместе с сынами Израиля и говорили: Кто накормит нас мясом? Мы помним рыбу, которую в Египте ели даром, огурцы, и дыни, и лук [зеленый], и лук репчатый, и чеснок; и теперь мы исхудали. Ничего не видим, кроме манны (Числ. 11:4—6). Потом говорится несколько далее: И услышал Моисей, что народ плачет в семействах своих, каждый у дверей шатра своего (Числ. 11:10). И опять несколько далее Господь говорит Моисею: И ты должен сказать народу: освятите себя, [очиститесь] наутро и будете есть мясо. Так как вы плакали пред Господом и говорили: Кто накормит нас мясом; хорошо нам было в Египте: то и даст вам Господь мясо и будете есть мясо. Не один день будете есть, не два дня, не пять дней и не двадцать дней, целый месяц будете есть, пока оно не пойдет у вас из носа и не сделается для вас отвратительным за то, что вы презрели Господа, Который посреди вас, и не доверяли Ему, и плакали пред Ним, и говорили: зачем это мы вышли из Египта (Числ. 11:18—20)? Теперь мы посмотрим, целесообразно ли привели мы этот рассказ для разрешения трудности, заключающейся в месте: Не введи нас в искушение — и в словах апостола (Рим. 1:23–28).

В своем страстном желании чужеземцы плакали в среде Израиля и сыны Израиля с ними (Числ. 11:4). Ясно, что доколе желанного они не имели, то никакого отвращения к тому не получали и не могли заглущить в себе своей страсти; а когда любвеобильный и милосердный Бог желанное дал им, то восхотел Он им дать в такой мере, чтобы пожелания более не осталось. Потому говорит Он, что должны они не в течение только одного дня мясо есть (Числ. 11:19); страсть в душе разгоряченной и воспламененной оставалась бы, если бы она получила мясо лишь на короткое время. Но и не на два лишь дня Бог дает им желанное; Он хочет поселить в них отвращение к нему; и потому в словах, которыми, казалось бы, выражается к ним благоволение, для способного судить как бы не содержится никакого обещания, а угроза, а именно когда Он говорит: «И не только в течение пяти дней будете вы мясо есть или в течение двойного количества этих дней или двойного количества этих усвоенного, но дотоле вы будете то мясо есть, — потому что вы в течение целого месяца будете то мясо есть, — доколе мнимое удовольствие и предосудительное постыдное желание мяса не пойдет у вас ноздрями назад в виде рвоты. Таким образом, Я отзову вас из этой жизни свободными от плотских пожеланий; и если вы оставите жизнь в таком состоянии, то чистые от тех пожеланий и помня великие страдания, через которые от них освободились, в состоянии будете или вовсе не впадать в них снова, или, если случаться будет когда–либо через долгие периоды времени, что вы забудете страдания, какие терпели из–за своей похотливости; и в случае, если не присмотрите за собой и разум в советника себе не пригласите, — разум, который совершенно и от всякой страсти освобождает, снова в порок впадете и потом из преданности временному повторно желать будете ваши пожелания видеть удовлетворенными, то в состоянии будете предметом пожеланий пренебречь и, таким образом, снова обратиться к пище доброй и небесной, которой вы пренебрегли, вместо и ее пожелав дурного». Подобное тому, что происходит с этими, происходит и с теми, которые славу нетленного Бога изменили в образ и подобие преходящего человека и птиц, и четвероногих, и пресмыкающихся животных (Рим. 1:23): они оставлены [Богом] и преданы в пожеланиях их сердца нечистоте, так что они сквернят свои тела (Рим. 1:24), они, до мертвого и бесчувственного тела (т. е. идолов) унизившие имя Того, Который все существам, одаренным чувством и разумом, дарует, что они не только чувствуют, но и разумно чувствуют, а некоторым даже и то, что они чувствуют и мыслят совершенно и добродетельно.

И по праву оставивишие Бога и Им оставляются и предаются постыдным страстям (Рим. 1:26): они получают в этом наказание за свое заблуждение, в котором они полюбили схожее с чесоткой удовольствие. Будучи предаваемы постыдным страстям (Рим. 1:26), они за свое заблуждение несут высшее наказание, чем какое несли бы, будучи очищаемы духовным огнем, и нежели какое несли бы принужденные в темнице уплачивать все свои долги даже до последнего кодранта (Мф. 5:26). Потому что, предаваемые постыдным страстям не только естественным, но многим и противоестественным, они себя оскверняют и плотью бывают притупляемы (толстеют, жиреют)

Омоет ведь Бог скверну сынов и дщерей Сиона и очистит кровавую вину из их среды духом суда и духом огня (Ис. 4:4); Он придет как огонь в плавильной печи и как щелок очищающий (Мал. 3:2) и омоет и очистит тех, для которых так целебные средства были необходимы, потому что они не позаботились о том, чтобы Бога иметь в разуме (Рим. 1:28). И если этим (т. е. спасительным) средствам они отдаются с готовностью, то бесславный образ расположений становится им ненавистен. Бог не хочет, чтобы кто–либо был добродетельным по принуждению, но чтобы таким был каждый по доброй воле. Многие вследствие своей весьма долгой жизни во грехе гнусность его едва ли даже и знали, и они теперь отвращаются его, потому что они ложно считали его за добро.

Рассмотри далее, не для того ли Бог и сердце фараона ожесточил (Исх. 7:3; 8:15), чтобы он мог говорить то, что уже, не будучи ожесточенным, говорил: Господь праведен, а я и мой народ виновны (Исх. 9:27). Но надлежало его еще более ожесточить (Исх. 9:34— 35), и еще большие бедствия он должен был потерпеть, чтобы презрел он ожесточение как зло именно вследствие не слишком скорого прекращения ожесточения и, таким образом, чтобы не нужно было ожесточать его еще чаще.

Потому, если не несправедливо птицам сети расставляются, как об этом говорится в Притчах, напротив, справедливо Бог вводит в сеть, по слову: Ты ввел нас в сеть (Пс. 65:11); и если без воли Отца и малейшая между птицами, а именно воробей, не попадает в силки (Мф. 10:29; Лк. 12:6), — потому что кто в силки попадает, тот потому в них попадает, что, значит, не пользовался надлежащим образом данными ему для полета крыльями, — то должны мы молиться, чтобы нам ничего такого не делать, чем заслужили бы попущение от праведного суда Божия быть введенным в искушение. В искушение вводим бывает каждый, кто предается Богом в пожеланиях своего сердца нечистоте (Рим. 1:24); и каждый постыдным страстям предаваем бывает (Рим. 1:26), и каждый подобным же образом, как он отверг Бога в себе (в духе следует Бога знать, в разуме иметь), оставляется превратному уму творить неподобающее (Рим. 1:28).

Польза же от искушений следующая. Что в нашей душе ото всех, кроме Бога, даже от нас скрыто, в искушениях это открывается, так что явным делается, каковы мы. Учимся мы тогда сами себя познавать, и таким образом при доброй воле примечать собственные недостатки, и за добро, какое открывается в искушениях, благодарить. А \ что искушения для той цели настают, дабы открылось, кто мы, или для объявления тайн нашего сердца, это доказывается изречением Господа в книге Иова и местами во Второзаконии, гласящими так:

«Думаешь ли ты, что я с тобою с другою какою–нибудь целью состязался, а не с тою, чтобы явить твою справедливость»? И во Второзаконии: Ом испытывал тебя несчастием, томил тебя голодом и питал манною (Втор. 8:3), и Он был твоим путеводителем в пустыне, где жалятся змеи (Числ. 21:6) и скорпионы и жажда (Втор. 8:15), дабы открылись расположения твоего сердца (Втор. 8:2). А если мы захотим и из истории себе нечто припомнить, то должны будем понять, что легковерность Евы и непостоянство ее духа не тогда только обнаружились, когда Бог презрел ее и на змея обратил Свое внимание, но, очевидно, уже ранее существовали, потому что змей ведь потому к ней и приблизился, что в своей хитрости заметил ее слабость (Быт. 3:1—6). И в Каине его злое намерение не тогда произошло, когда он своего брата убивал, потому что уже и ранее того Сердцеведец Бог не зрел на Каина и его жертву (Быт. 4:5): открылась же его злоба, когда он Авеля убивал. Далее, если бы Ной не напился вина, им возделанного, и вследствие этого не охмелел и не обнажился, то не обнаружились бы ни Хама безрассудная дерзость и бесстыдство против отца, ни почтительность и благоговение его братьев (Быт. 9:20—23). И преследования Иакова Исавом сделались поводом к отнятию благословения (Быт. 27:1); но уже и прежде того его душа содержала зерна любодея и презри–теля святого (Евр. 12:15–16). И о блестящем целомудрии Иосифа, которым он вооружен был, так что никакое положение не сковывало, мы не знали бы, если бы его повелительница не сделала ему любовных предложений (Быт. 39:7).

Потому в промежутки времени, когда искушения сменяются, останавливаясь покойно, будем вдумываться в предстоящие и во все возможные несчастья, дабы то, что всегда может случиться, не застало нас неприготовленными, но оказаться нам тщательно вооруженными. Ибо, чего вследствие человеческой слабости еще недостает нам, когда мы все со своей стороны делаем, то дополнятеся Богом, Который любящим Его во всем содействует к добру (Рим. 8:28), им, о которых Он в Своем неложном предведении наперед знал, чем они некогда сами по себе будут.

[30] Кажется мне, что Лука словами: Не введи нас во искушение (Лк. 11,4) — по смыслу сказал уже и это: Но избавь нас от зла. Вероятно, что перед учеником, уже оказавшим некоторые успехи, Господь выразился короче, а перед великим собранием народа — яснее, потому что этот еще нуждался в более определенном наставлении.