5. Поймите же, если у вас еще есть ум, что люда потому злы и несправедливы, что почитают [ложных] богов. И потому изо дня в день зло обременяет дела человеческие, что оставлен Бог, Творец и Управитель этого мира; потому что были приняты, вопреки всему, нечестивые религии; наконец потому, что вы даже немногим не позволяете чтить [Всевышнего] Бога. 6. Ибо если бы почитался только один Бог, не было бы раздоров и войн, поскольку люди знали бы, что они дети одного Бога и потому связаны узами и неразрывной нитью божественного родства. Не было бы никаких интриг, поскольку [люди] знали бы, какого рода кары приготовил убийцам Бог, Который видит тайные преступления и даже помыслы. 7. Не было бы обманов, грабежей, если бы учились наставлениям Бога и довольствовались бы своим и немногим, предпочитая слабым и тленным [выгодам] прочные и вечные. Не было бы разврата, прелюбодеяний и растления женщин, если бы всем было известно, что Бог осуждает любую страсть, направленную не на рождение детей. Необходимость не толкала бы женщину осквернять честь свою, добывая себе пропитание непристойнейшим образом, поскольку мужчины сдерживали бы свою страсть, да и благочестивая и религиозная жертвенность имущих помогала бы неимущим. 8. Итак, не было бы, как я сказал, на земле всего этого зла, если бы все были связа–ны законом Божиим, если бы все поступали так, как поступает только наш народ [христиан]. Сколь благостным, сколь [воистину] золотым было бы состояние человеческих дел, если бы на всей земле пребывали кротость, милосердие, мир, бескорыстие, равенство, умеренность и верность! 9. Наконец, для управления людьми не нужны были бы столь многочисленные и столь разнообразные законы, когда бы для сохранения честности было бы достаточно одного–единственного закона — Божия. Не нужно было бы ни тюрем, ни мечей охранников, ни страха наказания, когда целебность небесных предписаний, поселенная в человеческих сердцах, сама по себе наставляла бы людей на праведные поступки. 10. Теперь же на незнании добра и правды зиждется зло.

Это увидел и Цицерон. Ибо, рассуждая о законах, он сказал: «Как одна и та же природа связывает и уравновешивает все согласующиеся между собой части мира, так и все люди, объединенные между собой одной природой, живут в раздоре из‑за пороков. Они не сознают себя единокровными [братьями], пребывающими под одной и той же опекой. Если бы они осознали это, люди, конечно же, жили бы жизнью богов».[531]

11. Итак, все злодеяния, из‑за которых род человеческий сам себя раздирает на части, порождены неправедным и нечестивым культом богов. Ибо не смогли сохранить благочестия те, кто презрели, словно непокорные и строптивые дети, Бога, общего для всех Отца.

9.1. Подчас они все‑таки понимают, что злы, и восхваляют состояние ушедших веков и по своим нравам и проступкам догадываются, что справедливости нет. Ее, стоящую у них перед глазами, они не только не замечают и не принимают, но и ненавидят, преследуют и стремятся уничтожить. 2. Предположим, что той справедливости, которой мы следуем, нет. Но если бы пришла та справедливость, которую они считают истинной, то каким же образом они бы ей следовали? Они терзают и убивают тех, кого сами признают последователями праведности, за то, что те вершат добро и поступают благочестиво. Но если бы они убивали только злодеев, то все равно справедливость не пришла бы к ним. Ведь у нее не было никакой другой причины покидать землю, кроме чрезмерного пролития крови. 3. И уж тем более [справедливость не придет к ним], когда они истребляют набожных людей и считают врагами последователей справедливости. Даже больше, чем врагами. Тех все‑таки, хотя предают души их, имущество и детей огню и мечу, побежденных, щадят; и даже на поле брани есть место милосердию. И ненависть к врагам ограничивается лишь тем, что их либо убивают, либо уводят в рабство. 4. Однако же невыразимо то, что совершается против тех, кто не в состоянии причинить зла, когда никто не считается более виноватым, чем те, кто вовсе невинен. И вот нечестивые люди смеют говорить о справедливости, сами, превосходя по лютости диких зверей, опустошая мирную паству Божию,

… точно хищные волки В черном тумане, когда ненасытной голод утробы Стаю слепую ведет)

5. Однако их не голод утробы, но [голод] сердца приводит в бешенство, не в черном тумане, но при свете дня они действуют. Никогда сознание преступления не удерживало их от того, чтобы не бесчестить святое и благочестивое имя справедливости устами своими, которые обагрены кровью невинных, словно пасти хищников. 6. Какую мы можем назвать причину такой столь непримиримой их ненависти? Неужели, как говорит поэт, словно одаренный божественным духом, правда порождает ненависть?[532] Или они стыдятся присутствия верных и добрых? Или, скорее, [следует называть] обе причины? Действительно, правда потому всегда ненавистна, что тот, кто совершает грех, хочет иметь свободу для совершения греха и считает, что он с большим спокойствием мог бы совершать злодеяния, нежели в присутствии кого‑то, кому преступления ненавистны. 7. Вот поэтому‑то они стремятся полностью извести и уничтожить свидетелей преступлений своих и злобы и считают их для себя опасными, так как те осуждают жизнь их. 8. Ведь зачем нужны беспокойные добрые люди, если они своей добродетельной жизнью вызывают только негодование испорченного народа? Почему все они, подобно другим, не злы, не алчны, не распутны, не развратны, не лживы, не жадны и не коварны? Почему же не избавиться от тех, перед кем стыдно дурно проводить жизнь, от тех, кто разит и бьет грешащих людей, но не словами, ибо молчат, а самим несхожим образом жизни? Ибо кажется, что всякий, кто не похож, порицает.

9. Но не следует слишком удивляться тому, что на людей восстают эти [язычники], когда по той же причине против Самого Бога поднялся Даже народ, сопричастный надежде и знающий Его. Верующих постигает та же участь, что выпала на долю и Самого Учителя справедливости. 10. И вот [гонители] терзают и истязают [праведных] изощренными пытками и считают, что мало убивать тех, кого они ненавидят, но необходимы еще и телесные страдания. 11. Если же кто‑то [из христиан] либо под страхом пыток или смерти, или по собственной небла–гочестивости отказывается от клятвы, данной Богу, и соглашается на нечестивые жертвоприношения, таких восхваляют и одаривают почестями, чтобы их примером соблазнить остальных. 12. В отношении же тех, кто высоко ценит веру и не отрицает, что он почитатель [Всевышнего] Бога, [гонители] обращают всю мощь своих пыток, словно жаждут крови, и называют отчаянными, ибо те совсем не берегут своего тела: словно что‑то может быть отчаяннее, чем истязать и терзать то, что ты признаешь невиновным.

13. До такой степени не осталось никакого стыда у тех, кто лишен всякого человеколюбия, что всю ту брань, которой достойны сами, они обращают на праведных. 14. Ведь они называют нечестивцами тех, кто, конечно же, благочестив и отворачивается от человеческой крови. Если бы они рассмотрели поступки свои и тех, кого осуждают как нечестивых, то поняли бы, сколь лживы и насколько сами достойны всего того, что говорят и делают в отношении добрых людей. 15. Ведь не из нашего, но из их числа постоянно появляются те, кто выходит с оружием на дороги, кто разбойничает на море, а если не хотят действовать открыто, то пользуются ядом. Это они, [язычники], убивают жен, чтобы завладеть их приданым, и мужей, чтобы уйти к любовнику, это они рожденных детей или душат, или, если бывают сердобольны, подкидывают. 16. Это они не сдерживают своего кровосмесительного сладострастия ни от дочери, ни от сестры, ни от матери, ни от весталки. Это они составляют заговоры против сограждан своих и против родины и не боятся наказания. 17. Наконец, это они совершают святотатства и грабят храмы богов, которых сами же и почитают. И, что назвали бы мы менее значительным и обычным, это они домогаются наследства и совершают подлоги завещаний, а истинных наследников либо убивают, либо устраняют. Это они торгуют телами своими. Это они, забыв, кем рождены, состязаются в разврате с женщинами; это они, попирая все природные законы, оскверняют и срамят священнейшие части своего тела. Это они оскопляют железом мужские члены и, что еще преступнее, делают это, чтобы стать жрецами. Они не щадят даже жизней своих, но, публично убивая себя, продают свои души [демонам]. Это они, исполняя обязанности судей, будучи подкупленными, либо губят невинных, либо отпускают без наказания виновных. Это они травят ядами, [т. е. воскурениями], даже само небо, словно земля уже не приемлет их. 18. Эти и многие другие преступления, я утверждаю, совершаются теми, кто почитают богов. Среди стольких и таких злодеяний где место для справедливости? Я перечислил лишь немногие из большого количества [преступлений] не для того, чтобы полностью изобличить их, но для примера. 19. Кто хочет узнать их все, пусть возьмет в руки книги Сенеки, который был как правдивейшим изобразителем, так и горячим обвинителем общественных нравов и пороков. 20. Также и Луци–лий довольно четко и емко изобразил в следующих строках эту мрачную жизнь:

Нынче с утра и до ночи, и в праздничный день и в обычный, Целый день напролет все, кто знатен, и все, кто не знатен, Бродят по форуму взад и вперед, ни на шаг не уходят, Все единой заботой полны и единым стараньем — Если болтать, то с оглядкою, если бороться —-коварно, Льстить — так взапуски льстить, и все притворяясь хорошим, Строить подвохи — да так, словно каждый каждому недруг

21. В чем из этого можно упрекнуть наш народ, вся религия которого состоит в том, чтобы жить без преступлений и без позорных поступков? 22. И вот когда они увидят, что сами они и их [единоверцы] совершают то, что мы перечислили, а наши [единоверцы] не совершают ничего, кроме справедливого и доброго, они смогут уразуметь, если способны хоть что‑то понять, что те, кто вершат добро, благочестивы, и что сами они нечестивы, ибо творят гнусности. 23. Ведь не может быть так, чтобы те, кто не ошибаются во всяком своем поступке, заблуждались бы в самой сути [in ipsa summa], а именно в религии, которая является главой всего. Ибо нечестие рождается в том, что является сутью, и распространяется потом на все остальное. 24. Равно не может быть так, чтобы сами те, кто ошибаются во всей жизни, не обманывались в религии? Ибо благочестие, заключаясь в сути, сохраняется и во всем остальном. Так и получается, что в отношении той и другой партии по поступкам можно определить, какова у них сущность.

10.1. Полезно познакомиться с благочестием тех [язычников], чтобы можно было понять, что из того, чего они совершают добродетельно и благочестиво, [как им это кажется], совершается вопреки закону благочестия. 2. И чтобы не показалось кому‑то, будто я беспощаден в своих обличениях, возьму для примера некую весьма благочестивую личность, которая была образцом благочестия. 3. У Марона знаменитый царь [Эней] был таков:

Справедливостью, храбростью в битвах И благочестьем никто не мог с ним сравниться…[533]Копья он шлет и коней, у врага захваченных в битве, Руки связав за спиной, отправляет пленных для жертвы Манам, чтоб кровью залить костра погребального пламя?

4. Что может быть милостивее того «благочестия», когда мертвецам приносятся человеческие жертвы и когда в огонь подливают кровь людей, словно масло? 5. Но, пожалуй, виноват не царь, а поэт, который мужа, благочестием славного,[534] ославил страшным преступлением? Где же, о поэт, то благочестие, которое ты весьма часто прославляешь? Смотри, вот «благочестивый» Эней

…Рожденных в Сульмоне Юных бойцов четверых и вспоённых Уфентом столько ж В плен живыми берет, чтобы в жертву манам принесть их, Вражеской кровью залить костра погребального пламя.[535]