10. Баснословят люди о превращениях, — а превращаются у вас даже боги. Рея становится деревом, Зевс, ради Ферсефассы, драконом, сестры Фаэтона — тополями, а Лето — презренным животным, из‑за которого нынешний Делос зовется Ортигией [269]. Скажи мне, это Бог делается лебедем, и принимает облик орла, и хвалится мужеложеством, потому что Ганимед служит ему виночерпием? Зачем мне чтить богов- мздоимцев, которые гневаются, если не получают? Пусть в их власти будет судьба: поклоняться планетам я не желаю. Что за прядь Береники и где были звезды ее, пока вышеупомянутая не умерла? [270] И как это умерший Ангиной, красивый мальчик, утвердился на луне? [271] Кто возвел его, если только и о нем, как и об императорах, кто‑нибудь подкупленный не заявил клятвопреступно, насмехаясь над Богом, будто он взошел на небеса, и не удостоился почестей и даров, когда этому поверили, провозгласив богом себе подобного? [272] Зачем вы ограбили моего Бога? И зачем бесчестите Его творение? Закалываешь овна — и ему же поклоняешься, телец на небе — а ты забиваешь его образ. Злое животное прогоняет Коленопреклоненный [273] — и почитается орел, пожиравший человекотворца Прометея. Хорош лебедь, потому что был прелюбодеем, хороши и чередующиеся Диоскуры, похитители Левкипповых дочерей. Еще лучше Елена, «златокудрого Менелая» оставившая, последовавшая же за митроносным и златообильным Парисом. Праведен и целомудрен поместивший блудодейку на Елисейские поля. Но и Тин- дарида [274] не получила бессмертия, и мудро поступил Еврипид, изобразив убийство этой женщины Орестом.

11. Так как же я приму судьбу по рождению, видя таковых ее распорядителей? Царствовать я не хочу, разбогатеть не желаю, от воена- чальсгва отказался, блуд возненавидел, мореплаванием по ненасытности не занимаюсь, за венки не соревнуюсь, от бешеного тщеславия свободен, смерть презираю, над любой болезнью возвышаюсь, и скорбь души моей не снедает. Если я раб, терплю рабство, если свободный — не хвалюсь благородством [275]. Я вижу солнце одно для всех и одну на всех смерть — в наслаждениях ли, в нужде ли. Богач сеет, а бедняк получает от того же семени — умирают и богатейшие, и у попрошаек тот же предел жизни. Богатым больше надо, и они имеют добрую славу, потому что им верят — но и самый скромный бедняк, желая того, что по нему, живет еще легче.

Что же ты, если есть рок, бодрствуешь ради сребролюбия? Зачем, если суждено, многократно вожделея, многократно умираешь? Умри для мира, отрекшись от безумия его, «живи Богу» [276], постижением Его отвергая прежнюю судьбу. Мы родились не для того, чтобы умирать, а умираем по своей вине. Погубила нас свободная воля — мы, свободные, сделались рабами, грехом проданы в рабство. Ничто дурное не сотворено Богом, мы сами породили зло, — а породив, можем и отвергнуть.

12. Мы знаем два различных рода духов, из коих один называется душой, а другой более души, образ и подобие Бога, — но и то и другое было у первых людей, так что в чем‑то они были вещественны, а в чем- то — выше вещества. Дело же вот в чем. Можно видеть, что все устройство мира и все творения возникли из вещества, а вещество произведено Богом так, чтобы некая его скудость и безобразность мыслилась до того, как оно получило различие, а устроение и упорядоченность — после происшедшего в нем разделения. Итак, есть в нем вещественное небо, и звезды на нем, да и земля, и все живое, ею рождаемое, имеет подобный состав, так что у всего общее происхождение. При том, что все это так, среди произведений вещества есть некое различие, так что нечто прекраснее, а нечто тоже хорошо, но уступает чему‑то лучшему. Ведь как состав тела имеет единое устроение и причина возникновения связана с телом (как целым), но при всем том в нем есть некоторые различия и есть глаз, есть ухо, есть прическа, есть устройство внутренностей и скрепление мозга, костей и жил, и одно, отличаясь от другого, в соответствии с замыслом образует гармоническое согласие, — так же и мир, по силе Сотворившего его имея в себе что‑то более блистательное, а что‑то — несходное с тем, волею Творца получил долю вещественного духа. Подробности же может понять тот, кто не отбрасывает тщеславно божественнейшие толкования, которые, с течением времени излагаемые на письме, сделали внимающих им весьма боголюбивыми.

Однако же и демоны, которых вы так именуете, образовавшись из вещества и дух получив от него же, стали развратны и жадны, и (хотя) некоторые из них перешли в более чистое состояние, другие избрали худшее в веществе и ведут себя подобно ему. Им‑то, мужи эллины, вы и поклоняетесь, происшедшим из вещества и далеким от правильного поведения. Ибо они, по глупости своей впав в тщеславие, взбунтовались и вознамерились стать похитителями божества, Владыка же всего оставил их роскошествовать, пока мир, придя к концу, не разрушится, и не приидет судия, и все люди, вопреки сопротивлению демонов стремящиеся к познанию Бога, не обретут трудами своими в судный день свидетельство совершенное..

Итак, есть дух в светилах, дух в ангелах, дух в растениях и водах, дух в людях, дух в животных, но, один и тот же, он имеет в себе различия. А так как мы говорим это не понаслышке, и не по догадке, и не от понятий и софистических построений, но пользуясь словами некоего божественного возглашения, поспешите научиться, кто желает — и те, кто не отвергает скифа Анахарсиса [277], не сочтите недостойным и теперь принять наставление от последователей варварского законодательства. Воспользуйтесь нашими учениями хотя бы как вавилонскими предсказаниями — услышьте наши речи хотя бы как вещего дуба [278]. И то, о чем говорилось раньше, — уловки сумасшедших демонов, а наша ученость выше мирского постижения.

13. Душа, о мужи эллины, сама по себе не бессмертна, а смертна — но она может и не умирать. Ведь она, не зная истины, умирает и распадается вместе с телом и воскресает позднее при конце мира, принимая вместе с телом смерть через наказание в бессмертии, — и наоборот, не умирает, даже отрешившись на время, если познает Бога. Ибо сама по себе она есть тьма, и нет в ней ничего светлого. Об этом и сказано: «Тьма свет не объяла» (Ин 1:5). Ибо душа не сама спасла дух, но спасена им, и свет объял тьму в том смысле, что свет Божий есть Слово, а тьма — душа невежд. Поэтому, пребывая в одиночестве, она тяготеет вниз, к веществу, умирая вместе с плотью, а стяжав союз с духом.. божественным, (уже) не беспомощна, но восходит туда, куда ведет ее дух. Ибо его обиталище вверху, ее же происхождение дольнее. Итак, дух изначально пребывал вместе с душою, но оставил ее, когда она не захотела последовать за ним. Она же, получив как бы искру его силы и из‑за разлучения не способная созерцать совершенство, взыскуя Бога, в заблуждении вообразила многих богов, следуя враждебным ухищрениям демонов. Дух же Божий есть не у всех, но, вселяясь в некоторых живущих праведно и переплетаясь с (их душою), он через предсказания возвестил сокровенное прочим душам, — и одни, послушавшись премудрости, привлекли к себе самим родственный дух, а непослушные и отвергающие служителя страдавшего Бога оказались скорее богоборцами, чем богопоклонниками.

14. Вот и вы таковы, о эллины, на словах речистые, а представлениями нелепые. И вы упражняетесь в «многовластии» скорее чем в единоначалии, полагая, что следуете за демонами, которые будто бы могущественны. Ибо как разбойник, будучи бесчеловечен, отвагой обычно одолевает себе подобных, так и демоны, далеко зайдя во зле, с помощью невежества и привидений обманули ваши оставшиеся в одиночестве души.

Умирают эти демоны не так легко, потому что лишены плоти, но вживе творят дела смерти, умирая и сами столько же раз, сколько научают греху своих последователей, так что теперешнее их преимущество, что они не умирают подобно людям, останется у них и при грядущем наказании, и они останутся непричастны вечной жизни, вместо смерти караемые в бессмертии. Но как мы, которым теперь легко выпадает умирать, снова получаем или бессмертие со блаженством, или скорбь с бессмертием, так и демоны, злоупотребляющие теперешней жизнью для преступлений, всю жизнь постоянно умирая, снова будут иметь то же самое бессмертие, подобное тому, которое они имели при жизни, по состоянию сходное с (уделом) людей, по доброй воле исполнивших то, что предписали им при жизни демоны. И притом у последователей их, по недолговечности, меньше процветает видов греха, а прегрешения упомянутых демонов отягчаются благодаря бесконечной жизни.

15. И в остальном следует нам снова искать то, что мы, имея, потеряли, и сочетать душу с духом святым, и осуществить богоугодное сопряжение. Так вот, душа человеческая многочастна, а не одночастна. Ибо она сложна и потому проявляется через тело: ведь и она никогда не была бы видима без тела и плоть не воскресает без души. Ибо человек не есть, как учат каркающие вороньим голосом, разумное существо, восприимчивое к уму и знанию, — ведь у них и бессловесные животные окажутся восприимчивы к уму и знанию, — но лишь человек есть «образ и подобие Божие» [279] (я говорю не о человеке, творящем подобное животным, но о том, который далеко продвинулся от человечества к Самому Богу). Но об этом мы подробно написали в сочинении «О живых существах» [280], а сейчас нужно вкратце сказать, что это за образ и подобие Бога.

Несравнимо не что иное, как Само Сущее, сравнивается же не что иное, как подобное. Итак, совершенный Бог бесплотен, человек же есть плоть. Скрепа же плоти — душа, а плоть содержит душу, и если такого рода состав назвать храмом, то Бог желает обитать в нем через посредствующий дух. Если же такового жилища нет, то человек превосходит зверей лишь членораздельной речью, а в остальном ведет такую же жизнь, не будучи подобием Божиим. Демоны же все не имеют плотского начала, но состав их духовен, как пламя и воздух. Посему лишь для охраняемых духом Божиим зримы и тела демонские, остальным же — никоим образом (я имею в виду душевных). Ибо меньшее не в силах добиться постижения высшего. Поэтому‑то в существе демонов нет места для покаяния, так как они суть отблески вещества и зла, а вещество захотело властвовать над душою, и благодаря свободной воле они передали людям законы смерти, а люди, после утраты бессмертия, смертью через веру победили смерть, и от покаяния даровано им призвание, по слову сказавшего: «ибо немногим умалены перед ангелами» [281]. Всякому же побежденному возможно победить вновь, отказавшись от состояния смерти. А каково оно, легко будет увидеть тем, кто желает бессмертия.

16. Демоны же, предписывающие людям, не суть души человеческие. Ибо как бы они были способны к деятельности даже после смерти, если только не принять на веру, что при жизни человек был неразумен и бессилен, а став мертвецом, сделался уже причастен к более действенной силе? Но, как мы уже показали в другом месте, не так обстоит дело, и трудно думать, что бессмертная душа, скованная частями тела, после того как выселится из него, становится умнее. Ведь демоны, опьяняя людей своим злонравием, разнообразными и лживыми ухищрениями извращают их волю, тяготеющую книзу, чтобы та лишилась возможности воспарить к небесному странствию. Но и от нас не укрылись дела мира, и вам удобопостижимо будет божественное, если придет к вам сила, творящая души бессмертными.

Видят же демонов и душевные, когда те иной раз показывают себя людям, чтобы представиться чем‑то или навредить словно врагу, друзья с недобрыми замыслами, или чтобы дать подобным им повод для поклонения себе. Ведь будь они в силах, они непременно совлекли бы и небо вместе с прочим творением; ныне же они вовсе этого не делают — потому что не могут, — а воюют с помощью низшего вещества с подобным им веществом. И если кто хочет победить их, пусть отречется от вещества — ибо, вооружившись броней небесного духа, он сможет спасти все, облеченное ею. Бывают и болезни, и возмущения вещества, которое в нас: демоны же причину их, когда они случаются, приписывают самим себе, приступая, когда схватит недуг. Иногда же они и сами сотрясают телесное состояние бурею своего безумия. Тогда они удаляются в страхе под ударами слова силы Божией, и больной исцеляется.

17. А о Демокритовых «симпатиях» и «антипатиях» что нам и сказать, кроме того, что абдерит говорит как абдерский глупец [282]. И как тот, из‑за кого назвали город, друг Геракла, как говорят, был съеден конями Диомеда, таким же образом и хвалящийся магом О станом [283] в день конца будет предан в пищу вечному огню. И вы, если не перестанете насмехаться, понесете ту же кару, что и колдуны. Поэтому, о эллины, послушайте меня, взывающего к вам как будто с возвышенного места, и, высмеивая мою недалекость, не переносите ее на глашатая истины. Страдание не исцеляется противоположным страданием, и беснующийся не исцеляется кожаными подвесками. Есть посещения демонов, так что и больной, и кто говорит, что влюблен, и ненавидящий, и желающий отомстить берут их в помощь. А устраивают они это так. Ибо как начертания букв и их ряды не могут сами по себе выражать значение, но люди сами создали себе знаки для понятий, по определенному их расположению зная, какой порядок положено иметь буквам, — примерно так и многообразие корней и сочленения костей и жил не действенны сами по себе, но суть вещественные носители коварства демонов, которые, определив то, в чем каждое имеет силу, когда видят, что люди принимают их помощь, уловлякгг их и заставляют служить себе. А как может быть благом — прислуживать прелюбодейству? И разве добропорядочно — помогать ненавидеть кого попало? И хорошо ли приписывать помощь, получаемую беснующимися, веществу, а не Богу? Своими уловками они отвращают людей от благочестия, заставляя их повиноваться травам и кореньям, — а Бог, если бы приуготовил это для того, чтобы люди делали, что хотят, был бы творцом дурных вещей, тогда как Он сотворил все, что хотя бы чем‑то хорошо, демонское же распутство воспользовалось тем, что есть в мире, для злодеяний, и зло как вид принадлежит им, а не совершенному Богу.