Тогда заплакала его мать, и его рабы, и его люди, потому что они любили его чрезвычайно, так как он был кротким и добрым, любящим малых и больших. Его мать сказала ему: «Не огорчай свою мать, о мой возлюбленный сын! Разве ты не знаешь, о мой возлюбленный сын апа Виктор, что в следующем месяце я вручу тебе твою невесту, и ты женишься на ней?» Ответил апа Виктор: «Невеста миновала, и мир миновал меня. Имущество этого мира погибнет и пройдет, и похоть его (пройдет), тот же, кто исполняет волю Бога, пребудет вовек [510]».

Апа Виктор отправился в свою спальню, стал и помолился, говоря: «Благодарю тебя, Боже Вседержитель, что Ты был милостив ко мне и сделал меня достойным Твоего святого призвания. Я прошу Тебя, чтобы Ты принял от меня мою молитву и сохранил меня невозмутимым и неколебимым, и не ввел меня в искушение, чтобы я смог не поддаться ему, но дай возможность Твоему рабу спастись от искушения. Я прошу Тебя, чтобы Ты не засчитал мне прегрешения, которые я совершил по своему неведению, но чтобы Ты направил мои пути по Твоему желанию и был мне помощником…»…дверь своей спальни, снял кольцо, которое было у него на пальце, дал его матери и простился с ней и со всеми своими рабами, говоря: «Прости, мой дом, потому что отныне я не вернусь к тебе». И он сказал своей матери: «Не забывай меня, о моя мать, потому что в этом году мой отец получит гангрену, и умрет, и пойдет в геенну огненную. Диоклетиан будет просить милостыню у ворот Антио- хии, и будет изъеден червями, и умрет, а его войско (?)… Горе тем, которые послушаются его, так как их местопребывание — кладезь бездны».

После этого он благословил всех своих людей и вышел от них. Воины повязали ему на рот повязку и увели его, таща его, и посадили на корабль (пока не прибыли в Ракоте. Они заключили его в темницу. Они вручили письма Армению, комиту Ракоте, во время часа третьего двадцатого числа) месяца пармуте. [511]Дук, когда читал письма царя, производил суд над другими людьми в претории во имя нашего Господа Иисуса Христа. И он приказал заключить его в темницу до завтра. Это первое мучение святого апы Виктора в городе Антиохии, произведенное над ним его отцом и царем Диоклетианом. Этот же благородный был стойким.

Назавтра комит сел на судилище посреди площади и приказал, чтобы привели блаженного any Виктора, и сказал ему: «Принеси жертву, о Виктор!». Сказал блаженный ему: «Разве ты не прочел мою анафору [512]? Разве ты не нашел в ней написанным, что меня сослали в это место из‑за этого слова: «Принеси жертву!». Теперь же я не принесу жертвы». Сказал комит ему: «Дурная голова! Ты осмелился говорить передо мной! Разве ты не знаешь, что приказал сделать с тобой царь? Он приказал бросить тебя в печь общественной бани, чтобы убить тебя! Но я оказал тебе милость, стыдясь твоего отца». Апа Виктор сказал ему: «Вчера ты стыдился (т. е. стеснялся) моего отца, сегодня же не стыдись его. Согласно (обыкновению) этого мира, прежде чем передали меня тебе, я получал шестьдесят аннон, и я четвертый в приветствии царя, а мой отец — второй, но если я говорю с тобой об этих вещах, ты скажешь, что я — гордец. О комит, вспомни день, когда ты хотел стать комитом. Ты попросил моего отца: «Возьми три золотых центенария и сделай так, чтобы назначили меня комитом Ракоте». И мой отец не удостоил вообще говорить с тобой. Ты пришел и попросил меня тайно: «Попроси своего отца, чтобы он попросил за меня царя». Я же принял тебя в своем доме и завтракал с тобой, пока мой отец не вошел во время завтрака. Я встал, и повергся перед ним на землю, и поклонился ему, и просил его за тебя, пока он не согласился со мной и не упросил царя. Ты не вспомнил ни одного слова и не вознаградил нас. Но написано в Евангелии: «Тот, кто ест мой хлеб со мной, — он поднял пяту свою на меня»  [513]».

Комит же приказал, чтобы били его в уста, и связали его ремнями, и дали ему четырнадцать полусотен (ударов), говоря: «Я буду пытать тебя, пока ты не умрешь, согласно приказу царя».

После этого апа Виктор терпел голод и жажду, пока не обессилел. Когда наступило утро, приказал комит, чтобы привязали ему двести фунтов железа на шею, на руки и на ноги, причем воины повалили его ничком. Он не мог идти из‑за чрезмерного количества железа. Когда он достиг судилища, комит сказал ему: «Тот, в которого ты веруешь, пусть теперь придет и спасет тебя из моих рук! Впрочем, принеси жертву и ты избежишь великих кар!» Апа Виктор сказал ему: «Я не принесу жертвы». Дук же приказал, чтобы его подвесили за голову к раме для пыток, и сказал: «Принеси жертву, пока тебя не стали пытать, о несчастный!» Блаженный сказал: «Я не принесу жертвы!» Он (т. е. комит) приказал тотчас, чтобы пытали его, а он не чувствовал. Палачи устали и прекратили (пытку). Комит сказал им: «Почему вы не пытаете хорошо?». Они сказали ему: «Мы словно пытаем тыкву, которая вообще не чувствует, что мы ее пытаем!». Сердце же апы Виктора было вознесено на небо. Он был взят в Иерусалим, город всех праведников. Святые приветствовали его. Авель подошел к нему и сказал ему: «Крепись, мой брат апа Виктор. Меня тоже мой брат убил насилием, и моя кровь вопиет к Богу с земли до сего дня». И он приветствовал его. (Архангел) Михаил сказал ему: «Терпи, не бойся этих тиранов, тех, которые… тьм(а?) кромешн(ая?). И тотчас Михаил взошел на небеса, говоря с ним. Комит же, когда увидел, что он ничего не чувствовал, приказал, чтобы принесли шесть… (зажженных светильников?)… так, что его кожа слезла, и сказал ему: «Принеси жертву, не умирай дурной смертью!» Он сказал: «Я не принесу жертвы!» Дук же приказал, чтобы ему на голову положили серу и надели на нее раскаленный металлический шлем, но он не почувствовал и этой муки. Приказал комит, чтобы положили его на железное ложе и разожгли под ним огонь. Но он не почувствовал и этой муки. Дук сказал ему: «Принеси жертву, не умирай дурной смертью, о несчастный!». Апа Виктор же не мог ответить из‑за мучительного страдания, так как железное ложе раскалилось под ним. Дук сказал ему: «Скажи одно слово и я отпущу тебя». Благородный сказал ему: ««Скажи одно слово!». Из‑за этого слова я покинул своего отца и свою мать! Подними глаза на небо и посмотри, и ты узнаешь, что эти животные — ты… [514] Ведь Писание говорит: «Господь твой Бог — Тот, которому ты поклонишься. Да не поклонишься ты чужим богам, потому что мой Бог ревнив, Он мстит и поражает нечестивых и всех, кто не верит в Него». [515] Ибо Бог видит дела каждого — тех, кто ворует, тех, кто завидует, тех, кто ненавидит, тех, кто клевещет. Ведь написано: «Да не клевещешь ты на твоего ближнего. Тот, кто клевещет на своего ближнего, клевещет на закон»  [516]….».

(Разгневался же дук и приказал, чтобы бросили его в печь общественной бани (города) Ракоте, связав по рукам и ногам, причем у него было железо на его руках и ногах и кляп во рту его.

Люди города плакали о нем, мужчины и женщины, потому что он отрок, говоря: «Горе этому несчастному, потому что его тело погибнет в пламени. О, если бы он принес жертву!».

Апа Виктор же стал и помолился среди пламени, говоря: «Молю тебя, мой Господь Иисус Христос, чтобы Ты стал мне помощником и поддержал меня во всех этих муках, потому что я несчастен и одинок, чтобы этот город весь узнал, что нет богов, кроме одного Тебя!». Тотчас же снизошел с неба Михаил архангел святой. Он вошел в печь бани и простер над апой Виктором свою святую столу. И пламя огня стало как ветерок в утренний час. И он поднял его на свои крылья светлые, (а) было (его каждое) крыло (величиной) в аруру. И Михаил снял железо, которое было прикреплено к его рукам и ногам. И они пребывали, говоря друг с другом о таинствах царства небесного и города праведников.

После этого сказал дук сидящим с ним и жителям Ракоте: «Вы узнали, о александрийцы, что Иисус не смог спасти его от моих рук, потому что нет богов, кроме Аполлона и Артемиды!». Дук же разделся, чтобы войти в баню и омыться. И Михаил встал на плиту бани и поднял (на нее) any Виктора. Войдя, игемон воскликнул, говоря: «Ты посрамлен сегодня, о апа Виктор, нет твоего бога, на которого ты надеешься!» Апа Виктор сказал дуку: «О беззаконный, почему ты насмехаешься над моим Богом? Где, ты думаешь, твой Аполлон, когда ты говоришь: «Принеси жертву богам неподвижным»? Ибо ты уже узнал, что есть сила у моего Бога спасти меня от твоих пыток». Армений же комит сказал: «Я понял сегодня, что ты маг, творящий магию!».

Дук вышел и сел на свою лошадь, чтобы приговорить его, чтобы отрубили ему голову. Чиновники же и жители Ракоте попросили дука, чтобы он не убивал его в их городе, чтобы его отец не погубил весь город из‑за него, потому что он великий стратилат, но выслал его на юг Египта, чтобы убили его там. Тогда он поразмыслил, говоря (себе): «Какую пользу я получу от своей вражды к его отцу?». Тогда дук взял папирус и написал на нем так: «Я, Армений, дук Ракоте, пишу Евтихиану, комиту Фиваиды [517]. Тотчас, как доставят тебе этого нечестивого ссыльного, а именно Виктора, допроси его хорошенько, чтобы он или принес жертву, или чтобы ты его убил, согласно указу нашего господина царя». Затем он отдал его в руки воинов, чтобы они взяли его на юг в Фиваиду к Евтихиану, дуку Фиваиды.

Двадцатого числа пармуте был выслан блаженный апа Виктор и доставлен на юг в десять дней четырьмя воинами, причем ошейник был на его шее, цепь на руках и оковы на ногах. Он был изнурен от страданий. Воины, когда достигли Антиноэ, причалили корабль к берегу. Они обнаружили в день тот, что игемон уехал на юг. Они отвязали парус, поплыли на юг и догнали комита, в то время как он пристал к острову в середине реки, потому что не было ветра. Воины же вывели any Виктора из трюма корабля. Он провел двенадцать дней без еды и питья. Они передали его Евтихиану дуку и дали ему анафору, согласно тому как велел комит Ракоте. Апа Виктор сказал в своем сердце: «Что еще этот беззаконный сделает мне, кроме того, что есть в моем теле (г. е. что он властен только терзать его тело)?».

Тогда он (г. е. комит) приказал, чтобы причалили к берегу и установили судилище в месте том. Когда же настал вечер, было приготовлено судилище. Апа Виктор провел всю ночь внизу, в трюме корабля, благословляя Бога и говоря: «Ты благословен, Царь веков всех, Отец Вседержитель, и Твой единородный Сын Иисус Христос, наш Господь, Тот, Который спасает меня во всяком месте, в которое я взят. Да станешь Ты со мной снова и да будешь со мной перед этим беззаконным». Тогда приказал Евтихиан, чтобы привели его на берег, и сказал ему: «Ты — Виктор, маг? Теперь же ты колдуешь каким образом, покажи мне, пока я не посрамил тебя и ты не умер». Ответил апа Виктор и сказал дуку: «Я не маг и не рожден для этого, но я раб Иисуса Христа, Того, Который спасает меня во всех моих муках»). Евтихиан сказал ему: «Где оружия твоего воинствования?»  [518]. Апа Виктор сказал: «Я же не воин, и дня, когда мой отец сделал меня воином, я не признаю. И со дня, когда я стал воином, мое сердце ни на день не давало мне покоя». Евтихиан сказал ему: «Почему ты не принес жертвы с самого начала, чтобы не идти на все эти страдания? Вот нет людей в этом месте, так что не увидят тебя таким образом (т. е. приносящим жертву)». Ответил апа Виктор: «Я ведь не боялся толпы и не принес жертвы, нет, но Бог небесный, Отец нашего Господа Иисуса Христа — Тот, Кого я боюсь, и Он — Тот, Кому я служу». Евтихиан сказал ему: «Если ты не укажешь мне, где оружия твоего воинствования, я буду мучить тебя чрезвычайно». Блаженный апа Виктор сказал: «Ни меч, ни конь не спасут человека в войне, кроме того, кого спасет Господь Иисус». Дук сказал ему: «Тебя позвали не для того, чтобы убеждать нас пустой проповедью! Если ты осмелишься говорить передо мной, я велю, чтобы отрезали твой язык. Если бы ты не был достоин смерти, тебя не бросили бы в печь бани. Кроме разбойников и грабителей храмов, никого не бросают в печь бани!». Он приказал, чтобы связали ему руки позади, и отрезали ему язык и края губ, и вынули ему половые органы, и вылили… на них. И он велел, чтобы постелили под ним железные гвозди, раскаленные в пламени, и катали его по ним… говоря: «Если ты не укажешь мне, где оружия твоего воинствования, я убью тебя!». Апа Виктор же сказал: «Оружия моего воинствования — мои молитвы, которые я творю, и крещение, которое я принял. Оружия моего воинствования — смерть, которой я умру во имя моего Господа Иисуса Христа и которая будет мне жизнью». Дук приказал, чтобы принесли сосуды, полные кипящей смолы, и вылили их на него. Тогда дук сказал: «Укажи мне, где оружия твоего воинствования? Из‑за твоего обилия слов тебя сослали в это место. Теперь же, если ты не укажешь мне, где оно, я сошлю тебя до тех пор, пока ты не умрешь». Ответил нумерарий Феофан и доместик Соти- рих [519], говоря: «Наш господин комит, (есть) на юг от нас заброшенная крепость. Вот (уже) десять лет в ней нет людей. Сошли этого нечестивца в нее, пока он не умрет». Дук приказал, чтобы взяли блаженного в ссылку, говоря: «Пусть возьмут этого нечестивца Виктора в крепость Иеракион [520], и поместят его в том месте, пока он не умрет». Тотчас взяли блаженного в крепость и поместили его в ней.

Добрый апа Виктор уже держал ответ на четырех судилищах до этого времени. Случилось же, когда блаженный апа Виктор был вне судилища [521], пришел к нему дьявол в образе воина и сказал ему: «Здравствуй, апа Виктор. Я — воин_дворца царя, твой отец послал меня за тобой, (говоря тебе следующее): «Вставай, приходи ко мне, и я сделаю тебя стратила- том». Разве я не принуждал тебя: «Приди, и я сделаю тебя (стратилатом)», а ты не послушал меня. Ты сам навлек на себя эти страдания. Посторонние едят твое добро». (Разве) ты не знаешь, что ты единственный сын? Твои родители оказались без наследников.