На вся же помыслы злыя подобает призывати Бога на помощь, понеже не всегда имамы силу съпротивитися лукавым помыслом, якоже рече святый Ісаакъ. Но несть ина сицева помощь, якоже Богъ. Того ради молитися Владыце Христу прилежне съ въздыханіемъ и слезами сице, рече Нилъ Синайскый:[240] «Помилуй мя, Господи, и не дажь достигается, но естественным называют отцы? Иные же надмеваются искусством ручного труда, — и это тому же подобно. Есть и такие, что кичатся, происходя от известных в миру родителей, или имеют родственников среди преимуществующих в славе мира, или кто сам в каком‑то сане или в чести в миру был, — и это все безумие. Это ведь скрывать подобает. Если же кто‑то и в жительстве отречения своего будет принимать славу и честь от людей, — это постыдно. Им подобает скорее срамить себя, нежели возвышать. Ибо кто этим себя прославляет, — слава их есть стыд.

Если же по причине добродетельного жития человека, как уже сказано, без стыда будут прилагаться к нему помыслы тщеславия и гордыни, то нет на них иного средства, как молиться Богу и говорить: «Господи Владыко, Боже мой, дух тщеславия и гордыни отгони от меня, дух же смирения даруй мне, рабу Твоему», — и укорять себя, как и прежде было написано. Ибо Лествичник говорит,[241] как бы от лица тщеславия и гордыни: «Если сам себя перед Господом часто укоряешь, нас за паутину считай». Гордыней же святой Исаак называет «не то, когда на ум приходит ее помысел, и когда кто‑то побеждается ею временно»,[242] ибо «за одно, — сказал он, — невольное движение помысла не казнит и не осудит Бог человека, даже если в какой‑то момент мы согласимся с ним, но в тот же момент оттолкнем страсть».[243] Не обвиняет и не требует у нас ответа Господь за таковое нерадение, но — за то, когда ум воистину приемлет помысел как уместный и полезный ему и не почтет его жестоко вредящим ему. Особенно же, если кто словом и делом осуществил страсть, — таковой осудится.

Так и о тщеславии, и о каждой страсти говорится отцами.

6. Общее обо всех помыслах

Против всех злых помыслов подобает призывать на помощь Бога, «поскольку не всегда мы имеем силу сопротивляться лукавым помыслам», как сказал святой Исаак.[244] Но нет иной такой помощи, как Бог. Потому молиться нужно Владыке Христу прилежно со вздохами и слезами так, сказал Нил Синайский: «Помилуй меня, Господи, и не погібнуііі ми! Помилуй мя, Господи, яко немощенъ есмъ! Посрами, Господи, борющаго мя беса упованіа! Осени /…87об./ над главою моею въ день брани бесовскыа! Борящаго мя врага побори, Господи! Обуре- вающіи мя помыслы укроти тишиною Твоею, Слове Божій!» Феодор же Студит,[245] отъ Давида пріимъ, сице повеле на нечистыа помыслы молитися: «Суди, Господи, обідящим мя и възбрани борющим мя!» — и прочее псалма. И якоже песнописци писашя: «Разсеаннаго ми ума събери, Господи! Олядевшее ми сердце очисти! Яко Петру, ми дай покааніе, яко мы/л. м/тарю, въздыханіе, яко блудници, слезы, да зову Ти: помози ми, от скверных помыслъ избави мя! Понеже, яко волны морскыа, въстают на мя безаконіа моя, и, яко корабль в пучине, по- гружаюся помышленіи моими. Но в тихо прістанище настави мя, Господи, покааніем и спаси мя! Зело бо скорблю за немощь ума моего. Како, не хотя, стражу неволное въистинну измененіе! Сего ради въпію Ти: Богочалнаа Троице Святаа[246], помози ми, /л.88об./ въ стояніимя добрых учини!»

Сице мы глаголюще и сим подобнаа от святых Писаній, на кійждо помыслъ ключимаа и коемуждо времени потребнаа, о всех призываем Бога на помощь, и Той упразднить я.

Аще же и сіе подобно будеть когда и в нас немощныхъ, внегда сту- жающим намъ лукавым помыслом, — еже запретити и противъ веща- ти им и отгонити, и сіе не просто и якоже прилучися, но такоже именем Божіимъ, от глаголъ божественыхъ /л. 89/ Писаній и по подобію святыхъ отець речемъ коемуждо помыслу сице: «Господь да запретит ти[247]!» И пакы: «Отступите от мене вси, творящіи безаконіе», и укло- нитеся от мене лукавънующеи, «да поучюся в заповедех Бога моего!» И — по образу оного старца, иже глагола: «Отиди, окаанне! Пріиде, възлюбленне!» И слышавшу сіа брату, и мневшу, яко с некыми бес- едоваше, и въпроси его, глаголя: «С кем беседоваше, отче?» Он же рече: «Злыа помыслы от/л. л? об./гонях и благыа призывах». И аще и нам ключимо есть се, сіа да глаголемъ и сим подобнаа.

дай мне погибнуть! Помилуй меня, Господи, ибо я немощен! Посрами, Господи, упования борющего меня беса! Осени голову мою в день брани бесовской! Борющего меня врага побори, Господи! Обуревающие меня помыслы укроти тишиною Твоею, Слове Божий!»[248] Феодор же Студит, заимствовав у Давида, так повелел молиться против нечистых помыслов:[249] «Суди, Господи, обижающих меня и возбрани борющим меня!» (Пс. 34, 1) — и остальное из псалма. И как песнописцы[250] писали: «Рассеянный мой ум собери, Господи! Засоренное мое сердце очисти! Как Петру, дай мне покаяние, как мытарю, воздыхание, как блуднице, слезы, да взываю к Тебе: помоги мне, от скверных помыслов избавь меня! Ибо, как волны морские, восстают на меня беззакония мои и, как корабль в пучине, погружаюсь я помышлениями моими. Но в тихое пристанище направь меня, Господи, покаянием и спаси меня! Ибо очень скорблю я из‑за немощи ума моего. Как нехотя претерпеваю воистину невольное изменение! Потому вопию к Тебе: Богоначальная Троица Святая, помоги мне, в стоянии добрых меня учини!»

Это и подобное тому говоря из святых Писаний, на каждый помысел подходящее и во всякое время потребное, против всех да призываем Бога на помощь, и Тот упразднит их.

Если же и это потребуется когда‑то и нам, немощным, когда нападают на нас лукавые помыслы, — чтобы запретить и противоречить им, и отогнать их, то и это не просто и не как придется, но также именем Божиим, словами божественных Писаний, подражая святым отцам, скажем каждому помыслу так: «Господь да запретит тебе!» (ср.: Иуд. 1, 9). И еще: «Отступите от меня все, творящие беззаконие», {Пс. 6, 9), и уклонитесь от меня, все лукавнующие, «да поучусь в заповедях Бога моего» (ср.: Пс. 118, 73. 115). И — по примеру того старца, который говорил:[251] «Отойди, окаянный! Приди, возлюбленный!» И услышал это брат, и подумал, что тот с кем‑то беседует, и спросил его, говоря: «С кем ты беседовал, отче?» И он сказал: «Злые мысли отгонял, а благие призывал». И если и нам это подходит, это да говорим и этому подобное.

7. О памяти смертней и Страшном суде, — како поучатися о сих, да стяжим сіи помыслы в сердцихъ нашихъ

Глаголють же отци, яко въ деланіи нашем зело потребно и полезно память смертную имети всячьскы и суда Страшнаго. И Филофей убо Синаит якоже чинъ некый деланію сему полагает: «От утра бо, — рече, — памятію Божіею, сиречь молитвою и храненіемъ сердечным даже до време/л.90/не ястію провожаті; потом же, благодаривше Бога, о смерти и о Суде пещися подобает». И убо, тщащимся нам о сем, вяще всехь подобает имети в себе Господень глаголъ, реченный: «В сію нощь аггели истяжут душю твою от тебе», — и о праздне же слове отвеща- ти въ день Судный рекша, и сердечным же помышленіемъ сквернити человека рече. Поминати же святых апостолъ реченіа еже: «Конець приближися», и «Пріидет день Господень, якоже тать в нощи», «Всем же подобает нам предстати судіщу Христову», /л эоов./ и «Слово Божіе судит» не токмо деломъ и словесем, но и «помышленіемъ сердечным». Началник же отцемъ, Великый Антоніе глаголетъ: «Тако нам подобает имети въ себе всегда, — яко день сей не пребудем весь в жітіи семь». И Іоаннъ Лествичный: «Поминай последняа своа и въ векы не съгре- шиши». Ииндетъйже: «Памятьсмертнаавъсегдастобоюдабудеть», — рече. И Ісаакъ Сіринъ: «Всегда положи въ сердци своем, человече, еже отити». И вси святіи сіе деланіе имешя не точію же, но и внешній уставъ /л.9і/ любомудріа память смерти провещашя.

Что же сътворим мы, страстніи и немощніи? Како деланію сему научимся, да поне мало сей помыслъ въ сердцих своих въдрузим? Еже бо съвершенне стяжати сію память въ себе — дарованіе есть Божіе и благодать дивна, якоже рече святый Ісаакь. Нас же не оставляет паре- ніе смысла нашего и омраченное забытіе, еже пребывати и поучатися в сих. Множицею бо смышляюще сіа и събеседующе другъ съ друО памяти о смерти и Страшном суде, — как поучаться в этом, чтобы стяжать эти помыслы в сердцах наших.

Говорят отцы, что в нашем делании очень нужно и полезно всячески напоминать себе о смерти и Страшном суде. И Филофей Синаит предлагает как бы некий чин этого делания: «С утра, — сказал он, — надо проводить время с памятью Божией, то есть с молитвой и хранением сердечным, до времени трапезы; потом, поблагодарив Бога, подобает думать о смерти и о Суде».[252] И когда мы стараемся это делать, лучше всего иметь в уме слова, сказанные Господом: «В сию ночь ангелы возьмут душу твою у тебя» (ср.: Лк. 12, 20), — и что о праздном слове придется отвечать в день Судный, как сказал Он (см.: Мф. 12, 36), и что сердечные помышления, сказал, оскверняют человека (см.: Мф. 15, 18). Вспоминать надо и изречения святых апостолов: «Конец приблизился» (ср.: 1 Пет. 4, 7) и «Придет день Господень, как тать в ночи» (ср.: 1 Сол. 5, 2), «Всем же нам должно явиться перед судилищем Христовым» (ср.: 2 Кор. 5, 10), и «Слово Божие судит» не только дела и слова, но и «помышления сердечные» (ср.: Евр. 4, 12). Начинатель же среди отцов, Антоний Великий, говорит:[253] «Так нам подобает иметь в себе всегда, — что весь этот день не пребудем в этой жизни». И Иоанн Лествичник:[254] «Поминай кончину свою — и во веки не согрешишь» {Сир. 7, 39). И в другом месте он же сказал: «Память о смерти всегда да будет с тобой». И Исаак Сирин: «Всегда храни в сердце своем, человек, что предстоит отойти».[255] И не только все святые это делание имели, но и предписания внешней философии рекомендовали памятование о смерти.