Так произошло замещение воплотившегося Бога, «разбоговочеловечение» Богочеловека, Спасителя всех миров одним каким-то ничтожным человеком. Западный религиозный гуманизм везде присутствующего Богочеловека провозгласил отсутствующим в этом мире и определил Его заместителя в лице непогрешимого человека.

Все это приводит к выводу о том, что гуманистическое христианство поистине является наиболее решительным протестом против Богочеловека. Христианство, сведя себя к гуманизму, безусловно, овеществилось, если не сказать погибло. В обанкротившемся европейском гуманизме без преувеличения можно усмотреть обращение к древнему политеизму. В поддержку этой тенденции раздаются голоса европейских гуманистов. Здесь, как мы полагаем, вполне уместно горестное восклицание пророка Иеремии: проклят человек, который надеется на человека (Иер. 17, 5).

Если обобщить все фазы развития и изменения гуманизма, ставшего уже международным явлением, то можно смело утверждать, что основная его цель — изгнать Богочеловека с земли на Небо, ибо главное для гуманизма — чтобы человек оставался высшей ценностью и последним критерием. Христианство же стало христианством благодаря лишь Богочеловеку, Его Богочеловеческой истине и Бого-человеческому руководству. Это основополагающая истина, в которой ничем нельзя поступиться. Этим определяется вся христианская система ценностей и критериев.

Христос как Богочеловек — это высшая ценность и непогрешимая мера. Никто не может быть христианином без веры в Богочеловека и в Его Богочеловеческое Тело — Церковь. Все старо под солнцем, кроме Личности Богочеловека Христа. Она, по слову преподобного Иоанна Дамаскина, есть «единственно новое, вечно новое под солнцем»38. Она делает Новый Завет и его истину всегда новыми и вечными. Потому Евангелие всегда и везде одно и тоже: и для людей на земле, и для Ангелов на Небе. С чисто онтологических позиций Богочеловек — это не чудо, а необходимость для такого мира и такого человека. Потому святое Евангелие и говорит, что воплотившийся Бог Слово пришел к Своим (Ин. 1, 11). Это доказывает богоподобие человеческой души. И снова сказано: мы Его и род (Деян. 17, 28). Это сказано о нашей богоподобной душе. Также сказано, что Бог Слово — это свет миру (Ин. 8, 12; 9, 5), Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир (Ин. 1, 9). Мы, исповедуя Богочеловека, опосредованно исповедуем христоподобие своей природы, свое божественное происхождение, величие своей природы, ценность и святость своей личности. Если это не так, то по какой причине мы свои для Бога Слова, почему мы — род Божий?

По сути, борьба за Богочеловека есть борьба за человека. Стало быть, правы не гуманисты, описывающие смертность и суетность человека, а люди богочеловеческой веры и жизни, борющиеся за подлинного человека — человека богоподобного и христоподобного. Только благодаря богочеловеческой силе христианство является солью земли. Но если оно растворится в различных гуманизмах, то станет солью, потерявшей силу, которая, по слову Господню, уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям (ср.: Мф. 5, 13).

Всякое усилие, всякая попытка подчинить христианство духу века сего — с его быстрыми переменами исторических эпох, политических партий и государственного строя — отнимает у христианства самую существенную его ценность, которая и соде-лывает христианство по праву единственной богочеловеческой религией в мире.

Выдающаяся миссия Церкви Христовой в мире, Церкви Апостольской и Православной, заключается не в сообразовании Богочеловека Христа с духом каждой эпохи, но в сообразовании и приспособлении эпохальных течений с духом вечности Богочеловека Слова и Спасителя человечества.

Меж двух арианств

С какой бы точки зрения мы ни посмотрели на настоящий мир, он представляется нам загадочным. Две великие тайны добра и зла непрестанно борются друг с другом в нашем мире, особенно же в человеке. Если бы человеколюбивый архитектор Господь не поддерживал равновесия, мир давно низвергся бы в хаос. Одно из двух таинств, таинство зла, искусственно привлекательное, околдовывает свои жертвы, возбуждая в них влечение к злому, и тогда жертва—человек — с воодушевлением приводит сам себя в заблуждение, как бы принося себя в жертву всесожжения. Другая тайна, тайна добра, порицаема и заплевана здесь, на земле. Посему любители тайны добра обретаются в меньшем количестве, в то время как любители зла во всяческих проявлениях гораздо более многочисленны. Тайна добра была бы давно погребена, если бы Христос не восстал из гроба и не явил бы в Своем Воскресении Свой чудный Лик и притягательную красоту.

В войне зла с добром малое зло противостоит малому добру, а большому добру — большее зло. Против слабых борцов за добро враг посылает своих воинов, а навстречу Богу добра — Господу нашему Иисусу Христу — исходит сам сатана. Вся война ди-авола против Христа имеет одну цель — развоплотить Богочеловека, изгнать Бога из человеческого тела, из материи и получить полное господство над веществом. После своего падения вещественная природа жалобно стенала, чая искупления и свободы, доколе человеколюбивое Слово Божие, приклонив Небеса, не сошло как единственный ее Спаситель. Не терпя этого, глубинный змий диавол с яростью простирается на борьбу против спасшего Свое творение Искупителя Христа и Его Тела — Церкви. Цель этой борьбы — показать, что Христос — не Бог, а простой и слабый человек. Этим он добивается того, чтобы удержать людей от веры во Христа, Который один лишь может победить бога зла — сатану. Эта стратегия сатаны развита гениально. Отовсюду он нападет на Христа, на Его святое Тело — Церковь.

Сатана и раньше и теперь воевал и воюет со Христом через многих людей: Ирода, Нерона и его преемников, но более всего через Ария! Нерон и иже с ним сражались с Церковью извне, а Арий — изнутри. Нерон вместе с римскими императорами-гонителями умерщвлял учеников Христовых и их преемников, а Арий пожелал умертвить Самого Христа. Если бы у Иуды был соратник в его гнусном преступлении, то это был бы Арий. Сатана вышел из богоубийцы и самоубийцы Иуды и вошел в Ария, и ни через какого иного человека он не действовал столь результативно, как через него.

Как вы думаете, какова главная мысль Ария? Рыдай, солнце, и стенай, земля! «Христос не Бог, но тварь, посредством которой Бог сотворил все. Стало быть, было время, когда Его не было.» Это он говорит в своем труде «Фалиа».

«Как следствие, такая хула этого ересиарха восстановила против него всех подлинных исповедников христианской истины. Никакое гонение, никакая беда так не сотрясала Церковь, как арианство, потому что это было больше всех гонений. Арий из Христа изгоняет Бога. Великий ужас. Если Христос не Бог, то для чего существуем на этой планете мы, люди? Для чего существует этот мир, для чего человеческое тело или душа человека? Либо Христос — Бог, либо мир этот — фабрика призраков и страхов. Нет спасения, если Христос не Бог»39. Церковь наша единодушно встала на защиту своего Господа на Первом Вселенском Соборе и противопоставила этому исчадию ада и его сатанинскому злохулению свое соборное, апостольское и православное учение, апостольское и святоотеческое сознание, православную веру и опыт, наше сохраненное в целости и чистоте Священное Предание.