Мы не дерзнем вопрошать тебя, почивающий сном смертным; но мы уверены, что если бы язык твой, связанный смертью, разрешился, то ты собственным опытом подтвердил бы, что Иисус есть единственное утешение для умирающих, подобно как Он есть единственная надежда для живущих. Ибо мы уверены, что тебя, проходящего сень смертную, утешало и ободряло ни что другое, как Тело и Кровь Богочеловека, которыми Святая Церковь напутствовала тебя пред отшествием из сего мира. Потому ты не удивишься, если мы, воздав тебе последний на земле долг, все благожелания свои возливаем во единое молитвенное желание, чтобы Иисус был твоим прибежищем в вечности.

Покойся, любезный брат наш, в обителях Отца Небесного, уготованных для нас Иисусом; рано или поздно и мы приидем к тебе и соединимся с тобою в училище Небесной Премудрости. Аминь.

Речь при погребении студента Академии

В чесом исправит юноший путь свой?  (Пс. 118; 9), - вопрошал некогда святой Давид. Не знаем, что заставило царя Израилева спрашивать таким образом. Но среди сонма юных, окружающих гроб юнейшего, не можем не предложить себе того же вопроса. Давно известно, что юность - не оборона от преткновений на пути жизни; еще тверже знаем, что юность - не защита от смерти. В чесом же, после того,исправит юнейший путь свой, когда этот путь столько же требует исправления, как и пути других возрастов, и, подобно им, может пресекаться внезапно смертью? Есть ли способ соделать юность зрелой для вечности? Есть ли средство умирать не рано, умирая в цвете лет? В чесом же исправит юнейший путь свой?

Внегда сохранити заповеди Твоя (Пс. 118; 9), - отвечает царь Израилев. Так! хранение заповедей, непорочность совести, чистота души, сердца и жизни - суть такие качества, с которыми никогда не рано вступить во врата вечности. Добродетельный, когда бы ни умирал, никогда не умирает безвременно; равно как порочный никогда не умирает благовременно, хотя бы жил на земле тысячи лет. Но где взять истинную и совершенную добродетель на земле - между человеками? Кто похвалится иметь сердце чисто... кто бо чист будет от скверны, хотя бы един деньбыл жития его на земли (Пс. 50; 12. Иов. 14; 4-5)? Увы, все мы приходим в мир сей с несчастной наклонностью к злу, с тайным отвращением от закона и долга, с преобладанием чувственности над духом, с некой печатью отвержения! И юности ли пылкой, неопытной, поползновенной хвалиться совершенным обузданием зла, живущего в природе нашей?

В чесом же исправит юнейший путь свой, когда этот путь повреждается прежде, нежели вступают на него, и не может оставаться целым, как бы осторожно ни шли по нему? - Боговдохновенный певец псалмов не дает ответа на сей новый вопрос, хотя и предчувствовал его, когда в восторге примиренного с Богом и законом сердца восклицал: Блажени, ихже оставишася беззакония, и ихже прикрышася греси. Блажен муж, емуже не вменит Господь греха (Пс. 31; 1; ср.: Рим. 4; 7)! Нам, чадам Завета Нового и совершеннейшего, нам дано во всем свете видеть тайну блаженства сего и во всей силе наслаждаться им. Крест всеизглаждающий и вознаграждающий Крест, - вот средство для всех: и юных, и старых, и самых младенцев, - к исправлению путей своих! Вера в заслуги Искупителя, соединенная с живой любовью к Нему и Его заповедям, - вот единственное напутие, с которым никогда не страшна сень смертная!

Кто переходит в вечность с Крестом в руках и сердце, тот переходит всегда благовременно, ибо такой имеет в себе залог и семя жизни вечной (1 Ин. 5; 12). Продолжение земного бытия не много может придать такой душе, - скорее в некоторых может препятствовать развитию божественного семени. Стократ достойнее сожаления тот, кто, долго странствуя на земле, не успел приобрести сего единого негибнущего сокровища - веры в Искупителя. Что значит долговременная жизнь такового? - потеря времени, труд погубленный, суета сует. А смерть? - начало вечного несчастья.

Знаю, что вам, как питомцам благочестия, измлада известны эти важные истины. Но отречетесь ли (согласитесь ли - ред.) приложить внимание к ним, когда они обращаются к вам от лица, лежащего в сем гробе, собрата нашего? Ему не суждено достигнуть общего с вами предназначения - быть наставником для других словом и жизнью; зато предоставлено право преподать вам, сверстникам своим, незабвенный урок своей смертью.

Урок этот единственен для него, единственен должен быть и для вас! Никто из вас, надеюсь, не забудет смерти его; не забудьте же и урока, ею преподанного, того урока, что юность и крепость сил человеческих - ничто пред смертью, что упование непостыдное для юного и престарелого в жизни и смерти одно - Крест Господа Иисуса!

Памятуя это, старайтесь паче всего быть теперь прилежнейшими учениками Креста, дабы со временем сделаться и благоуспешнейшими проповедниками этого же Креста. Пусть другие поставляют (ощущают - ред.) свою мудрость в множестве стихийных познаний; ваша мудрость должна быть в разумении Креста! Пусть другие ищут счастья жизни в наслаждениях житейских; отраду вашего духа, жизнь вашего сердца должен составлять Крест! Тяжело иногда будет держать среди разных треволнений жизни это священное знамя спасения; зато оно поддержит вас самих тогда, когда все оставит вас; с ним спокойно вступите во врата смерти, с непостыдной надеждой явитесь к Судии живых и мертвых.

Что изречь тебе, отходящий от нас питомец Креста? Приветствуем тебя с ранним окончанием великого подвига жизни. Продолжительная и тяжкая болезнь твоя ручается для нас, что подвиг этот окончен небезуспешно, что крест, который держишь ты теперь в недвижной руке своей, недвижимо утвержден и в сердце твоем. Продолжай и оканчивай там, что начал здесь! Господь и благодать Его с тобою! Аминь.