Любовь к человеку спасает и спасаемого и спасающего. Но для того, чтобы духовно спасать других, надо сначала спасти себя. Если человек сам утопает, он не может спасать духовно утопающих. Ему самому сначала надо быть на твердом береге любящей веры. Отсюда это постоянное слово — точно дыхание — святых: «внимай себе!» — «Спасайся!» «Безмолвствуй с миром!»

«Себя спасай», пишет еп. Игнатий Брянчанинов, — Блажен, если найдешь одного верного сотрудника в деле спасения: это великий и редкий в наше время дар Божий. Остерегись, желая спасти ближнего, чтоб он не увлек тебя в погибельную пропасть. Отступление попущено Богом: не покусись остановить его немощною рукою твоею… Охранись от него сам: и этого с тебя достаточно… «Ныне почти нет истинного благочестия», — говорит уже святитель Тихон, — за сто лет перед сим — ныне одно лицемерство»…

Преследуй лицемерство в себе, уклонись от зараженных им масс, прикрывающих служение миру служением Богу, личиною святости порочную жизнь и душу, всецело преданную страстям… Необходимо жительство, растворенное смирением, необходимо точнейшее жительство по Евангельским заповедям, необходимо соединение молитвы с плачем о себе и всем человечестве… Спасаяй, да спасет свою душу, сказано остатку христиан, сказано Духом Божиим» (От. 532).

«Смотри, не разори своего дома, желая построить дом ближнего. Трудное это дело и неудобь исполнимое» (преп. Симеон Нов. Бог. ДV — 22).

Но не только в духовном учительстве Отцы советуют соблюдать осторожность: они требуют внимания и ко всем тем душевно–телесным явлениям, которые воспринимаются нами как любовь к людям. Поскольку вне «отрешения от вещественного», т. е. от греха, не может быть истинной любви к человеку, Отцы проявляют сдержанность в преподании этого учения любви новоначальным и юным ученикам, чтобы на них не исполнилось Апостольское слово, — начавши духом, — плотию оканчиваете (Гал. III, 3). Грань между истинной любовью и волей греховной плоти иногда трудно уловима и слишком велико приобретаемое во Христе сокровище, чтобы не быть осторожным. Но в то же время — «широка заповедь Твоя зело», а поэтому, давая часто советы о том, что первейшее наше дело — это личное спасение — раскрытие в себе самом любви Божией — Отцы одновременно никогда об этой «широте» не забывали.

«Особенной любви ни с каким лицом не заводи, особенно из новоначальных, потому что из духовной такая любовь очень часто прелагается в страстную и бывает причиной многих бесполезных скорбей. Впрочем, смирение и частая молитва научает, как тут поступать; подробно же говорить о сем здесь не нахожу уместным; разумеяй, да разумеет» (преп. Симеон Благоговейный ДV — 67). Для Отцов характерно это «впрочем».

«Слова Отцов, — говорит авва Иоанн–пророк — «никто не должен, оставя своего мертвеца (дело своего подвига), идти оплакивать другого», относятся к юным; ибо совершенным свойственно сострадать ближнему». (В–254).

Совершенная любовь все может, потому что через человека видит Бога.

«Пока мы состоим под стихиями телесного обучения, дотоле бываем как младенцы, стрегомы, чтобы не касались брашен не должных, не давали воли осязанию, не засматривались на красоту, не смущали песней сладких, не услаждали обоняния ароматами, хотя мы наследники и господа всего отцовского достояния. Когда же кончится это время обучения и завершится бесстрастием, тогда, освободясь от закона мудрования плотского, пребываем мы под законом Духом и всыновление приемлем» (преп. Никита Стифат ДV — 164).

«Некто, — пишет св. Иоанн Лествичник, — увидев необыкновенно красивую женщину, прославил о ней Творца. От воззрения на нее возгорелась в нем любовь к Богу и из очей исторгся источник слез. И дивно было видеть, как то, что для другого послужило бы в погибель, для него паче естества стало венцом победы».

«Таким же правилом, — добавляет великий начертатель аскетической Лествицы — должно нам руководствоваться и в отношении к сладкопению и песням. Боголюбивые и мирскими и духовными песнями возбуждаются обыкновенно к святому радованию, Божией любви и слезам, а сластолюбцы к противному» (ДII — 524).

Для чистых — все чисто, — сказал Апостол (Тит. I, 15).

«Как солнце светозарными лучами улыбается всей земле, так любовь светозарными деяниями приветствует всякую душу. Если приобретем ее, то угасим страсти и просияем до небес. А когда нет ее, ни в чем нет успеха» (преп. Нил Синайский ДII — 293).

«Отчего мы осуждаем? — спрашивает св. авва Дорофей, — оттого, что нет в нас любви, ибо любовь покрывает множество грехов (1 Пет. IV, 8) (ДII — 616).