Этот метод освоения внутренних просторов (пространств), от святогорского очага, был пересен и славянским народам. Великие русские святые — Антоний Печерский (основатель русского монашества), Моисей Угрин, Нил Сорский, Серафим Саровский и другие саровские и оптинские Старцы прошлого столетия, были великими любителями и приверженцами исихии, молитвенного безмолвия.

СЕРБСКИЕ ИСИХАСТЫ

Первые известные сербские подвижники — ПРЕПОДОБНЫЙ ПЕТР КОРИНШСКИЙ, ИОАКИМ ОСОГОВСКИЙ и др., также принадлежат к движению исихастов, ибо пустынничество, по природе своей, имеет исихастский характер. И сам СВЯТОЙ САВВА, сын Святой Горы и отец Сербской духовной истории, всю жизнь был распят на кресте двуединой любви — любви к молитвенному уединению и любви к духовному просвящению своего народа. Он не только «дивился жизни, непрестанного молитвенного восхождения ума, от земного к Богу», святогорских подвижников, но и сам стремился к такому образу жизни всем своим существом. Об этом нам свидетельствуют не только КАРЕЙСКИЙ ПУСТЫННИК и СТУДЕНИЦКАЯ «ПУСТЫННИЦА», но вся его жизнь, его постоянное обращение к Святой Горе. Он с великим восторгом думает о «святой и сладкой пустыне», а особенно, о колыбели восточного монашества — Палестине, Египте, Синае. Он оставался поклонником Синайского понимания подвижничества. Дух исихазма пронизывает службы и жития сербских святых до XIV века. Так, за целое столетие до возникновения исихастских споров на Святой горе, в службе к Святому Савве, пелось в чистом исихастском духе «Усмирил еси страсти и многоразличные волнения

божественным восхождением и нетленной чистотой,

невечерним светом в успении просиял еси…»

Без сомнения, того же духа был и Архиепископ Данило II и многие другие значительные личности духовного прошлого Сербии, чей подвижнический путь пролегал через Хиландарский монастырь. И до сих пор еще до конца не исследовано влияние монахов Синаитов, которые основали целый ряд монастырей в Сербии и поселили, тем самым, в душе сербского народа дух синайской исихии. О том, что Преп. Ромило Раваницкий был чистым исихастом, ясно свидетельствует его житие и тот факт, что его духовным наставником был великий молитвенный молчальник ГРИГОРИЙ СИНАИТ.

И в наши дни, были у нас выдающиеся личности, старавшиеся сохранить и продолжить, по призванию Божию, предание молитвенного безмолвия. Вспомним известного СТАРЦА ТЕОКЛИТА из Студеницкой пустыни, СТАРЦА СИМЕОНА из монастыря Дайбаба и почти безвестную селянку из Врака близ Скадра, БЛАЖЕННУЮ СТЕВКУ ДЖУРДЖЕВИЧ. Эта необыкновенная женщина, после изгнания сербов из Албании (1933 г.), жила в одном Косовском селе и последние свои дни провела в богадельне «Богдай» (скончалась как монахиня Стефанида в 1945 году, от ранений, полученных от немцев), она оставила нам потрясающие по содержанию и духовной глубине «Исповеди» (Они хранятся в рукописи).

ИСИХАЗМ СВ. ГРИГОРИЯ ПАЛАМЫ

Основным принципом исихазма было — прежде БЫТЬ, а потом ДЕЛАТЬ. Первое — корень и источник второго; второе немыслимо без первого, первое должно открываться и исполняться вторым. Человек должен встретить живого Бога, и только потом убежденно и верно исповедывать Его святую и неизреченную тайну. В этом сущность исихазма и Св. Григория Паламы. Он и исихасты XIV века, не вносят ничего нового, речь идет лишь об оживлении и (мысленном) углублении того, что уже существовало в Церкви веками, как опытная реальность и образ жития по Богу. То, что могло бы рассматриваться как новое в исихазме XIV, это — БОГОСЛОВСКО–ДОГМАТИЧЕСКАЯ углубленность и обоснование такого опыта Церкви. Святогорский исихазм и и церковный опыт святого предания вообще, приобретают, в лице св. Григория Паламы, своего богослова «теоретика». Главным предметом святогорских споров, имевших далекоидущие последствия, была проблема возможности или невозможности реального Богообщения и способа этого общения. Калабрийский гуманист Варлаам, вместе со своими приверженцами, находившимися под сильным влиянием греческой философии и западной аристотелевски ориентированной схоластики, или отрицали возможность реального Богообщения или придавали ему символически–интеллектуальный характер. Бог, согласно их утверждениям, может быть познаваем только через природу (окружающий мир) и тварные символы, в которых Он открывается человеку. Святой Григорий сразу почувствовал, что здесь речь идет о подспудном вытеснении Бога из исторической действительности, и решительно восстал против такого искажения христианского видения отношений Бога и Его творения. Свою точку зрения он обосновывал библейским парадоксом: Священное Писание утверждает, что, с одной стороны «Бога не видел никто и никогда» и никогда не сможет увидеть, но с другой стороны, свидетельствует, что «блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят». Из этого Святитель соткал свой богословский парадокс, основанный на Боговоплощении и тысячелетнем опыте Церкви: Бог по СУЩНОСТИ недоступен, неизречен и неописуем, но Своими вечными Божественными СИЛАМИ и ЭНЕРГИЯМИ, Он — Жизнь нашей жизни, Мудрость нашей мудрости, Упование нашего упования, Свет нашего света, Сердце нашего сердца; их посредством Он — Творец мира, Промыслитель его и Животворитель. Бог, по опыту исихастов, если можно так выразиться — СОКРОВЕННО–ОТСУТСТВУЮЩЕЕ ПРИСУТСТВИЕ. Как «присутствие», Он — «Царство Божие» в нас, Он — Фаворский Свет — СЛАВА лика Христова, которую узрели Апостолы на горе Фавор, реально присутствующая во всех тех, кто верой и добродетельной жизнью, подготовил для нее место в своем сердце.

Это пребывание в нас Бога и нас в Боге, также как и наше соединение в вечной Божественной славе и преображение в Божественном свете, относится ко всему психофизическому существованию человека. Оно предполагает и требует нашего телесного и духовного подвига. Смысл всего нашего труда в том, чтобы, насколько это возможно человеку, все свое существо собрать в молитвенный призыв (вопль) и совершенное хождение перед лицем Бога живого. То, что явилось наибольшим вызовом для противников Паламы, отравленных платоновски–дуалистическим презрением к телу, и многих их последователей позже, издевавшихся над «смотрением в пупок» ради созерцания Божественного света, — это именно то значение, которое Святой Григорий придавал телу в духовной жизни. Святитель понимал, что после Воскресения Христова, всякое человеческое тело, человеческая кость — святыня и храм Духа Святого. Как и все творение Божие, тело, как и душа, призвано быть храмом Божиим, и чтобы достичь этого, необходимо постом, смирением, чистотой и собиранием своим — развязать душе крылья, освободить ее для Божественной бесконечности.

ПРИЗЫВ К НРАВСТВЕННОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Вот чем исихасты были и остаются — свидетелями возможности и необходимости для человека во все времена, прежде всего и выше всего — освоения Божественной бесконечности, сокровенно–открытой в глубине каждого человеческого сердца, по ту сторону его; в «сердце» космоса и его последней тайны и по ту сторону этой тайны. Человек, осваивая пространства и просторы вокруг себя, как будто забыл о множестве бескрайних миров внутри себя. Процветание внешнего прогресса нашей технократической цивилизации, сопровождается все большим нравственным увяданием, бесчувствием. Неутолимая человеческая жажда освоения внешних просторов искалечила внутреннее в человеке, и вследствие этого и взаимоотношения людей и обществ между собой. Человек, словно река, вышел из своих берегов и оказался в опасности, что русло этой реки высохнет под палящими солнечными лучами и исчезнет с лица земли. Бесконечно прав Солженицын, когда говорит, что «если мы сами не изменим свое отношению к нашему ненасытному «прогрессу», человечество, при любом пути развития, исчезнет в XXI веке — вследствие дегенерации и опустошенности, бесплодия и загрязненности планеты».

Предчувствие именно этой опасности пробуждает в наиболее дальновидных умах нашей эпохи, интерес к более глубокой человеческой реальности. Этим можно объяснить и пробуждения интереса к исихазму, как на Востоке так и на Западе. Потому что, исихазм это — постоянный призыв к нравственной революции и преображению; к возрастанию и возвышению человека — вечноприсуствующей Божественной бесконечностью. Призыв к раскрытию и обретению Царства Божия внутри нас.

ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ ПО АЛФАВИТНОМУ ПАТЕРИКУ