Вот, пожалуй, всё вкратце, что можно сказать на тему Страстной седмицы, а до этого – Великого поста. Надо сказать ещё, что гимн–секвенция Stabat Mater dolorosa, разбитая на отдельные строфы, звучит во время 14 стояний Крестного пути. Дело в том, что поскольку в эпоху крестоносцев начались паломничества в Святую Землю, то оказалось, что очень многие такого паломничества совершить не могут; и так складывается чин Крестного пути, который можно совершить в любом храме – 14 стояний, или остановок, во время которых вспоминаются 14 моментов того, как Иисус шёл по Иерусалиму, по дороге, которая называется Via dolorosa, и нёс крест, падал под Крестом, был встречен иерусалимскими женщинами, которым Он сказал: Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях Ваших; Вероникой, которая подала Ему плат, на котором запечатлелся, как на Туринской плащанице Его Лик, и т. д. Вот эти 14 стояний сопровождаются молитвами и пением отдельных строф: одна строфа во время каждого стояния гимна Stabat Mater dolorosa. Вероятно, это тоже францисканская традиция Крестных путей, которые получили в позднее средневековье, после барокко, большое распространение; наши Пассии, которые служатся в воскресенья Великого поста, возникли под влиянием Крестных путей, совершавшихся в Польше, и, конечно, чтений Евангелий: Страстей по Матфею в Страстное воскресенье, Вербное, и по Марку, Луке и Иоанну в течение Страстной седмицы, то есть здесь можно уже говорить о прямом влиянии западного ритуала, черезПольшу, сначала на Украину, а затем и на Русь.

Ну вот, пожалуй, мы уже исчерпали всяческие лимиты времени. Я думаю, если получится, встречаемся, когда нам скажет Евгения Ивановна, в следующий раз, чтобы говорить о богослужениях предпасхального вечера, от пасхальной вигилии вплоть до совершения пасхального цикла, то есть до Пятидесятницы и праздника Тела Христова, который по–французски называется Fete‑Dieu.

Благодарим А. В. Юдина за помощь в научном редактировании.

Е. Б. Гугля за работу над расшифровкой текста.

Богослужение Пасхального времени

Цикл лекций о латинской богослужебной поэзии

лекция третья – 23 апреля 2004 г., Московская консерватория

Итак, дорогие коллеги, в прошлый раз мы остановились на службах Страстной пятницы, переходящих в службы Страстной субботы. Нужно сказать, что в традиции первого тысячелетия Страстная суббота была алитургическим днём, то есть богослужение начиналось только вечером Страстной субботы, тогда как весь день проходил просто в молчании. Это был dies magni silentii – день великого молчания. А служба, перенесённая впоследствии на утро субботы, начиналась вечером. Такая же ситуация сложилась и на Востоке: исторически соединённая с вечерней литургия Великой субботы, конечно же, совершалась некогда вечером в субботу и заканчивалась ночью, тогда как в настоящее время она совершается утром в субботу. Примерно такой же была ситуация и на Западе: месса Великой субботы служилась утром в субботу, хотя исторически она принадлежит субботнему вечеру. И это длилось примерно до середины ХХ века. Папа Пий XII перенёс службу Великой субботы с утра на вечер, то есть восстановил историческую правду первого тысячелетия.

На самом деле, как показывает анализ текстов, не так важно, утром или вечером в субботу совершается эта служба, отличия очень небольшие. О них я скажу позднее, хотя понятно, что по своему смыслу это служба субботнего вечера. В первом тысячелетии в Риме она совершалась в Латеране – в базилике San Giovanni in Laterano, где в то время находился Дворец римских пап. Служба начиналась с того, что весь огонь, который был в храме, все, до последней, свечи надо было потушить.

Когда весь огонь в храме потушен, духовенство – епископ, священники (в Латеране, конечно, папа, духовенство, министранты) и вся процессия, которая участвует в богослужении, выходят из храма через двери на улицу, где в это время от камня, от огнива зажигается костёр – для того, чтобы от него была зажжена новая пасхальная свеча, символизирующая, с одной стороны, огненный столп, который вёл народ Израиля в пустыне, а с другой стороны – Самого Воскресшего Христа. Этой церемонией зажигания нового света, в сущности, и начинается пасхальное богослужение Великой субботы. Священник возглашает: Господь с вами, затем читает молитву и после этого со словами: Христос вчера и сегодня, начало и конец, альфа и омега, – благословляет пасхальную свечу. Его (ipsius) времена и века, Ему (ipsi) слава и власть во все веки вечности (per conversa aeternitatis saecula), и через Его святые раны, святые и славные, да сохранит и да обратит нас Христос Господь. Аминь.

После этого священник зажигает пасхальную свечу со словами: Lumen Christi gloriose resurgentis dissipet tenebras cordis et mentis. Видите, здесь рифма: resurgentis – mentis, Свет Христа, славно воскресшего, да рассеет мрак сердца и души. После этого процессия возвращается в храм и начинается собственно богослужение. (Этот чин зажигания нового света от свечи, от которой зажгутся все свечи и все лампады, все светильники в храме, в высшей степени напоминает чин зажжения благодатного огня в Иерусалиме в Великую субботу; вероятно, и тот и другой чин восходят к какому‑то общему источнику. Но на Западе этот чин сохранился повсеместно, а на Востоке – только в храме Воскресения в Иерусалиме.)

Итак, в тёмную церковь входит процессия, во главе которой идёт дьякон в белоснежной далматике. Если епископ и священники ещё пока в фиолетовой одежде Великого поста, то дьякон уже в пасхальной – белоснежной – одежде. И это не случайно, потому что сейчас ему предстоит провозгласить Пасху. Exsultet – да радуется, да ликует сонм ангелов в небе. Дьякон поёт, причём соло, весь этот текст, написанный ритмизованной прозой, – как Gloria, как Te Deum laudamus, как другие первохристианские тексты. Этот гимн, который обычно называют praeconium paschale, возглашение Пасхи, конечно, относится к первым векам.

Это достаточно редкий случай, когда богослужебный текст, за исключением псалмов и других библейских текстов, восходит к первому веку, потому что всё‑таки основная масса гимнов написана или на рубеже первого и второго тысячелетия, или в первые века второго тысячелетия. Гимнов четвёртого, пятого, шестого веков довольно мало, все наперечёт, а этот текст, так же как Gloria в начале мессы, как хвалебная песнь Te Deum laudamus, принадлежит скорее всего второму, третьему, четвёртому веку – не позже. Да ликует сонм ангелов в небе, Exsultet, – первый раз звучит это слово: Да ликует, – это конъюнктив, сослагательное наклонение глагола exsultare, которое звучит, как труба, – Да ликует сонм ангелов, да ликуют силы небесные, да радуется – в начале второй строфы, gaudet et tellus, да радуется земля, озаряемая столь дивным светом, да веселится –laetetur et mater Ecclesia – да веселится и Мать Церковь.