274//275

Свобода не легкая, а трудная вещь. И человек не может позволить себе такой легкости, как отказ от свободы. Сказать, что свобода есть право, есть то, что человек требует для себя, означает еще поверхностное состояние сознания. Гораздо глубже сказать, что свобода есть обязанность человека, есть то, что требуется от человека, потому что в этом его достоинство. Человек есть существо естественно живущее в царстве природной и общественной необходимости. Но он призван к освобождению, и в этом освобождении он достигает своей полной человечности. Но не для себя лишь он должен искать свободы, свободу для себя любили все тираны мира, он должен искать ее и для других, для своих братьев по человеческому образу, искать не формальной только, но и реальной свободы. На пути этом много затруднений, ибо трудна свобода.

О СВОБОДЕ ТВОРЧЕСТВА

Первая публикация: О свободе творчества. — Встреча. — Нояб. 1945. — №2. — С. 2–4. (Клепинина, №461)

Воспроизводится по изд.: Истина и откровение. СПб.: Изд–во Русского Христианского гуманитарного института, 1996.

Речь будет идти не о свободе в политической жизни, а о свободе в творчестве духовной культуры, в мысли, в литературе, в искусстве.

Вопрос может казаться элементарным. Творчество невозможно без свободы, без свободы оно увядает. Труд может быть принудительным, и слишком часто бывал им: хотят освободить труд от этого принудительного характера. Но принудительное творчество есть нелепое словосочетание.

В действительности, и тут, как и повсюду, вопрос о свободе сложнее, чем принято думать. И это связано, прежде всего, с трудностью рационального определения свободы. Философская мысль приходит к тому, что рациональное определение свободы невозможно, от такого определения свобода исчезает и подчинятся детерминизму. Об этом хорошо говорит Бергсон. Но он все‑таки принужден выражать в слове свою мысль о свободе. Негативное познание есть все‑таки познание.

Признание свободы как неустранимого элемента всякого творчества приводит нас к тому, что духов-

276//277

ная культура, в отличие от внешней социальной жизни, не может быть вполне рационализована, организована, подчинена какому‑либо строю общества. В ней всегда есть прорыв за установленные рациональные пределы, и эти прорывы — наиболее гениальные и наиболее творческие, наиболее несущие за собой новизну. Совершенная новизна исходит из свободы. Вне этой творческой свободы есть лишь перераспределение материи мира…….

Ошибочно приурочивать свободу творчества к индивидуализму. Подлинное творчество лично, то есть индивидуально, но совсем не есть индивидуализм, совсем не означает поглощенности творца самим собою и его изоляции от народной и мировой жизни. Рафинированный индивидуализм есть явление упадочности, и он менее всего был свойствен творческим гениям.