Свое, личное: изобретение, фантазия. Чужое: мораль, закон. Божье: спасение от морали и фантазии в соединяющей их ткани.

28.4.1979, июнь–август 1979

Мы невольно ожидаем от философского положения, что наконец остановимся на нем как на открытии, разрешении наших волнений. А философу то его положение нужно наоборот чтобы выйти из каменного состояния, тронуть мир с места, но только как бы в обратную сторону, к его простому началу, и без сильных средств, гомеопатически.

 Июнь–август 1979

Проведенная мною на бумаге черта в отличие от меня, который скоро умру, останется навеки. Но вот беда: я, который умру, единственный и характерный, а черта нет: она ничуть не единственна, наоборот, рядом с ней миллионы других.

28.8.1979

Ты ничего не видишь, когда стараешься разглядеть: твое старание во–первых выдает твое невидение, а потом становится попыткой его замаскировать. Поэтому бесполезно стараться увидеть. Достаточно просто видеть.

Дети: fresh start (Берестов). Они ближе к истокам, но как раз меньше всех способны смотреть на них. Кажется, человек только отшатнувшись от увиденной смерти начинает смотреть назад. В этом есть малодушие и падение. А в том, чтобы смотреть только в смерть, наглость и фатализм.

3.11.1978

Над нами взяли верх те, кто пошел напролом, не побоявшись смерти. В нашей податливости есть мазохизм, а в их напоре садизм. С другой стороны, они поступили мазохистски, навешивая на себя садистскую в конечном счете толпу. Тут порочный круг и на этом пути ничего не объяснишь. Бывают и бескровные несамоубийственные власти. Всегда остается: дутое самозванство власти, замещение ею интимного авторитета, невидимая как в кукольном театре связь между властью и теми божками, которых каждый для себя пригревает.

3.11.1978

Страсть страсти познавательная: разузнать, обязательно допытаться, что стоит за этим клубком, за этой сшибкой чувств. За ней стоит всегда только обращение к нашему духу и разуму: распутай и примири «жестокую к себе природу» (Р.), но нам кажется что там внутри секрет. Лучше для чистоты заранее считать, что в самих по себе вещах ничего особенного нет.

3.11.1978

Я бы назвал так называемую память совсем другим словом, это просто сор, оставленный вещами, вмятины, ссадины и обертки от них. Просто оборотный мир. Есть другая память, о которой мы мало что знаем. «Между помнить и вспомнить…»

Сентябрь 1978