Во время болезни Пеги видел смерть в лицо; быть может, он ее втайне желал, из-за многих сложностей своей жизни; несомненно, им овладело чувство неотвратимого небытия, которое она с собою несет. И он открыл свое сердце навстречу бесконечному сердцу Христа.

Иисус воскресший — вот истинный основатель града вечного и временного, останавливающий неизбежное одряхление истории.

[Ваш град, христиане]

В порядке основания нет мелочей, потому что я здесь, я вмешиваюсь, я председательствую… Я несомненно придаю этому священный характер. Наши предки, древние, antiqui, majores nostri, наши древние мудрецы, самые разумные из людей, равно как и самые гражданственные из людей, древние мудрецы, профессиональные, по определению мудрецы это хорошо поняли, хорошо передали, отлично выразили, они учреждали, поддерживали культ основателей, настоящий культ, исходный, изначальный. Вступительный. Культ отправной точки. Основатели городов, а вдали основатели колоний этих городов, везущие на кораблях искорки священного огня. Все основатели государств. Основатели государств с помощью камня или законов. Вожди роя, основатели, которые по морю святому, по морю златому, по морю чермному несли к какому-нибудь колониальному Марселю дочернюю искорку. Государство Аристотеля и Платона. Наши разумные язычники, разумнейшие из народов, князья разума, отлично это видели. Наши мудрецы. Вы, христиане, не прошли мимо этого, должна признать, вы не прошли мимо, не закрыли на это глаза, вы, христиане, это продолжили, только переместили это в план вечности, перенесли, перевели на вечный регистр, когда вы говорите Отцы греческой Церкви или Отцы Церкви латинской; вы, христиане, которые говорите, думаете град Божий, civitas Dei, civitatem, вечный град (в каком-то смысле имеющий временное основание, и в этом смысле, друг мой, это моя величайшая слава, единственная моя истинная слава, единственная по-настоящему обоснованная), вы, христиане, которые говорите, исповедуете (учите, то есть определяете), верите, свидетельствуете, почитаете Иисуса-основателя; в качестве основателя; (как) основателя (во времени и в вечности) этого града Божия; (как) основателя нового града; как основателя (во времени и в вечности) этого вечного града, вечного основателя; и основателя временного тоже, в этом моя слава; ибо чем больше жизнь славит себя за то, что победила смерть, чем больше вечность славит себя за то, что победила время, тем больше обозначаются, выявляются навеки сила и важность и величие и как бы значение смерти, сила и важность и величие и как бы значение истории и времени; живое величие, живучее, неумирающее значение смерти; вечное величие, значение истории и времени; вы, христиане, самые гражданственные из людей, как обычно говорят, вы вовсе не гражданственны, вернее, наоборот, слишком гражданственны, если можно так выразиться, вы, гражданственные христиане, помешанные на гражданственности, новые граждане, вы изобрели, ввели новую гражданственность, гражданственность вечную, христианские граждане, наследники античных граждан, вселенские, вечные граждане; и даже ваше общение есть, вы говорите, (в каком-то смысле, как) град; как античный город; как древний античный город; как старый, очень старый и очень почтенный, как античный город ваш вечный град есть город, и во многом античный город; (и все, что нужно, — это чтобы он не становился современным Государством, это самое ему чуждое и вредное, самое дурное для его здоровья); а вы — граждане, друзья мои, дорогие мои друзья; кто бы мог сказать, что это слово «граждане», любезнейшие мои друзья, самое истрепанное, самое затасканное, самое изношенное из слов, это самое оподлившееся из слов, самое обесчещенное слово из всех, слово с митингов и других публичных сборищ, такое прекрасное в античности, звонкое, раскатистое «граждане!» всех нынешних демагогий, такое прекрасное в античном городе, граждане предвыборных обращений, предвыборных плакатов, всех предвыборных листовок, и других листков, политических, парламентских, есть также одно из имен, которое лучше всех вам подходит, лучше всех, ладнее всех на вас сидит; вы граждане, друзья мои, не отпирайтесь; и какие граждане; cives mei; чьи граждане; а друг другу вы сограждане; и какие сограждане; ведь преимущественно и по строгому правилу античного города, применяя прежде всего по особому преимуществу это правило, в принципе, изначально, ex fundatione, по действенной причине и исходя из Причины вы граждане и сограждане вашего Основателя.

[Дехристианизация]

Что мир стал христианским — это не повод для удивления. Такой повод, напротив, в том, что он им не стал и так от этого оторвался в наше время. Что мир стал христианским, при том (при том даре; вот случай это сказать), что такое христианство, при всем том, что было у него в чреве, что было у него в сердце,

Воозу снился сон, что у него из чрева Растет огромный дуб — его потомков род,

при тех обещаниях вечности, при том обещании вечности, которое он получил, — что оно овладело миром, что мир стал христианским, это не удивительно, не это было, не это было бы удивительно, не это создает какую-то историческую проблему. Проблема — диаметрально противоположная (проблема). Проблема в не-христианизации, в незавершенности, в колоссальной незавершенности христианизации; и в дехристианизации, в нынешней, современной дехристианизации; не-христианизация: что такие огромные пласты человечества не были затронуты и даже отрезаны; что в тех кусках, тех пластах, которые затронуты, заполнены, еще столько пробелов; дехристианизация, проблема бесконечно более жгучая, в каком-то смысле, потому что терять (столько, до такой степени) — это проблема бесконечно более жгучая, более загадочная, более таинственная, более свербящая, чем не получать; терять, терять во времени ту малость, что ты приобрел, что, казалось, ты (уже) приобрел, этот клочок земли, этот кусочек земли, который, казалось, ты получил, приобрел во времени для временной вечности, для вечной вечности; можно еще не задумываться, если ты легкомысленный, если ты ветреный, если ты поверхностный, почему ты не все получил, не все приобрел (хотя это естественно, нормально, просто (как ребенок), это в порядке, в логике, в самой природе вещей) (это в каком-то смысле закон) (это само собой разумеется); но самый глупый, самый опрометчивый из людей, самый легкомысленный, самый ветреный, самый поверхностный не может не задумываться, почему, как так случилось, что ту малость, которая у него была, он потерял; почти все; вот проблема; это проблема, которая встает перед вами, хотя вы ничего для этого не делаете, она встает, возникает перед вами, напрасно вы закрываете глаза, она является сама собой, стоит неотступно; вот проблема: как из этого народа, который был так глубоко христианским, у которого христианство было в крови (через впрыскивание, через уникальную операцию, так сказать, метафизическую, но и физиологическую тоже), из этого народа, глубоко, внутренне христианского, христианского как в тринадцатом и пятнадцатом веке, христианского в сердце и до мозга костей можно было сделать (это уж слишком, вот она, проблема, и вот (где) успех), как можно было за это взяться, как надо было потрудиться (и каким трудом), каким чудом (так) удалось сделать (из него) го, что мы видим, этот народ, который мы знаем; (он стал) так глубоко не христианский, глубоко, внутренне дехристианизированный; (Я говорю стал нехристианский, а не стал вновь; это вовсе не одно и то же; нынешнее нехристианство, это антихристианство бесконечно хуже, это виновное и, как говорится у Корнеля, преступное нехристианство, чем нехристианство былое, чем, так сказать, невинное дохристиансгво; это совсем другое, гораздо серьезней, не получить (еще) и (затем) потерять); как из этого народа, самого христианского, так глубоко, внутренне, по-домашнему христианского, христианского не просто в душе, но если можно так выразиться, христианского в самом сердце и до мозга костей, можно было добиться того, чтобы сделать (из него) тот народ, который мы знаем, который видим, короче, этот сегодняшний народ, нынешний народ, современный народ, так глубоко, внутренне, по-домашнему нехристианский, дехристианизированный, дехристианский, такой дехристианский в душе и в сердце и до мозга костей. Такой дехристианский в крови.

[Ошибка в мистике]

Можно еще задуматься, как это могло произойти. Можно дать этому объяснения, интеллектуальные, но правильные; можно рассказывать истории об этом; можно находить основания и даже причины, они будут верны, то есть люди будут вправе их называть; найдут причины метафизические, и они будут верны; найдут причины физические, и они будут верны; найдут причины метаисторические, и они будут верны; найдут причины теоретические и причины практические; и будут правы; найдут причины политические; и будут правы; найдут, естественно, причины экономические; и будут правы; найдут причины марксистские, или марксистсковидные; и будут правы; найдут причины социальные; и далее педагогические; и даже социологические; и даже будут правы; и даже будут правы; найдут все виды причин; и будут (совершенно) правы; потому что все это (очень) верно. Все эти причины вместе ничего не будут значить. Все это, все эти причины вздор. А именно, у них будет маленький недостаток, крошечный недостаток состоит, будет состоять в том, что эти причины не того порядка, что их следствие. Чтобы объяснить это рационально, надо сказать слово «катастрофа», я не говорю катастрофа такой важности, катастрофа такой же важности, я говорю катастрофа такого порядка, тут должна быть совершена ошибка такого же порядка. Чтобы объяснить такую катастрофу, мистическую катастрофу, катастрофу в мистике, должна была быть совершена ошибка в мистике.

[…]

Эта ошибка в технике мистики, это искажение как раз и состояло, не могло быть ничем иным, как незнанием, непризнанием меня (я расту, я расту, друг мой, я не узнаю себя (сама), я большая, большая, большая), эта ошибка не могла состоять ни в чем ином, как в том, что меня не узнали и не признали. Это и есть погрешность историческая, погрешность рациональная и погрешность мистическая, мистическая погрешность в технике мистики. Вечное было временно спрятано под маской; вечность была прервана во времени (на какое время); вечное было временно прервано (во времени); вечное было временно отложено, потому что облеченные властью, уполномоченные власти вечного не признали, не узнали, забыли; презрели временное. Они просто не признали меня, меня мировую и мирскую, и великое несчастье пришло в мир.

Я нищая и дряхлая старушка.