IV. ТРАКТАТ ДИОГЕНА ЛАЭРЦИЯ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ИСТОРИИ АНТИЧНОЙ КУЛbТУРЫ

§ 1. ВСТУПИТЕЛbНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

1. Необходимость целостного рассмотрения трактата Диогена. Диоген Лаэрций обычно рассматривается как первоисточник для истории античной философии. Заслуга его в этом отношении может оцениваться, с одной стороны, вполне положительно, а с другой—требуется учет множества отрицательных моментов, которые в современной науке, как мы уже видели, установлены достаточно тщательно.

Но это далеко еще не весь Диоген Лаэрций. Сколь ни важна теперешняя критика Диогена Лаэрция как положительного или отрицательного источника для истории античной философии, еще важнее рассмотрение этого писателя с общелитературной и даже с общекультурной точки зрения. В настоящее время Диоген Лаэрций выступает для нас не только как историк философии, но и как выразитель античного отношения к историко–культурной традиции.

Можно сказать даже больше. Диоген Лаэрций как историк философии только тогда и может быть полностью оценен, если мы будем учитывать его отношение к истории культуры, выраженное в трактате. Поэтому, используя характеристику Диогена Лаэрция как историка философии, современный историк античной культуры должен помнить об интереснейших материалах этого плана, которые встречаются в его труде.

Подходя с этой стороны к Диогену Лаэрцию, мы сразу же наталкиваемся на длинный ряд вполне специфических для античности оценок прошлой истории. Так, сразу же бросается в глаза весьма слабое присутствие, а то и прямо отсутствие того строгого историзма, который является основной целью для всех новых и новейших историков.

Теперь уже можно считать установленным, что подлинному историзму у античных историков и философов мешал их исконный, коренной и всегдашний космоло–гизм. А космологизм основывался у них на непосредственных ощущениях и восприятиях как движения небесного свода, так и связанного с этим круговорота веществ в природе. Эта всеобщая для античности идея вечного возвращения, конечно, не уничтожала историзма целиком, поскольку отдельные периоды такого вечного круговращения могли отличаться и часто действительно отличались весьма напряженным драматизмом и даже трагизмом.

Вечное возвращение у таких мыслителей, как Гераклит, Эмпедокл и Демокрит, могло прямо–таки ошеломлять их читателей своим драматизмом и своим трагизмом. И тем не менее подобного рода интуитивно ограниченный космологизм, конечно, снижал у античных мыслителей остроту их исторических взглядов и неизменно тяготел к более привычному для античного глаза пластическому и, прямо можно сказать, скульптурному мировоззрению.

Античным историкам культуры были гораздо более понятны отдельные и даже вполне изолированные исторические фигуры и личности, отдельные события и происшествия, отдельные красочные эпизоды, чем подлинно историческое объяснение их на основании принципов причинности и взаимного внутреннего соотношения изучаемых предметов прошлого. Поэтому не нужно удивляться, если основными методами культурно–исторического исследования у Диогена Лаэрция являются, например, метод изложения биографий, метод характеристики отдельных исторических индивидуальностей, разного рода меткие афоризмы, остроумные изречения, а иной раз даже и всякие пикантные подробности, интересные скорее для беллетриста, чем для историка.

Внимательный читатель Диогена Лаэрция поразится полной случайностью многих таких исторических явлений у этого писателя, которые, с нашей теперешней точки зрения, имеют третьестепенное значение или даже вовсе безразличны. Изложение исторических фактов у Диогена Лаэрция пестрит бесконечными анекдотами, некритическими рассказами и прямой фантастикой, разного рода перепиской между историческими деятелями, иной раз, может быть, и реальной, а в большинстве случаев явно придуманной или неуклюже переданной. Но всякий современный читатель Диогена Лаэрция совершит огромную историческую ошибку, если сочтет подобного рода материалы у Диогена Лаэрция каким–то пустословием и никому не нужной болтовней. Это не пустословие и не болтовня, а подлинно античный способ рассматривать историческое прошлое. В этом отношении трактат Диогена Лаэрция является книгой, не только интересной для чтения, и не только собранием каких–то, хотя бы и очень интересных, курьезов, но подлинным и весьма красочным примером того, как античные люди вообще понимали свою культуру и свою историю.

Само собой разумеется, что оценка культурной истории греческого народа у Диогена Лаэрция ни в каком случае не исчерпывает всего того, что античные люди понимали под своей культурой и что находили существенного в своем историческом прошлом. В античности были и всякого рода другие подходы к культуре, и в частности к истории. Но современная нам историография еще очень далека не только от монографической разработки всех этих методов культурно–исторического анализа у древних, но даже и от простой их фиксации, от простого их перечисления. Это—дело будущего. Для настоящего же времени является необходимым и достаточным пока только монографическое исследование отдельных культурно–исторических методов в античной мысли. И поэтому автор настоящей книги льстит себя надеждой, что и его наблюдения над одним из таких античных историков и теоретиков культуры не будут лишними.

2. Критика традиционных в буржуазной филологии подходов к Диогену Лаэрцию. Приведенная выше критика историко–философских методов Диогена Лаэрция с начала и до конца отличается явно деструктивным характером, поскольку у Диогена можно находить по преимуществу только негативное оперирование с историческими материалами. И этот всеобщий для классической филологии деструктивный подход к Диогену Лаэрцию в настоящее время можно считать вполне оправданным и для историка философии вполне возможным.

Однако мы уже не раз наталкивались на такие материалы у Диогена Лаэрция, которые обладают совсем нефилософским характером. Подобного рода материалы настолько многочисленны, что оставлять их без всякого специального изучения никак нельзя. Узко историко–фи–лософски, с опорой на узкоформалистический аппарат классической филологии подходить к Диогену Лаэрцию совершенно необходимо, несмотря на то что в результате такого подхода от текста его трактата остаются порой весьма скудные результаты.

Можно ли только так подходить к Диогену Лаэрцию? Теперь нам уже ясно, что это и можно, и нужно. Но в традиционных деструктивных анализах текста Диогена нельзя найти того, что как раз и занимает у него наибольшее место и что как раз и является подлинным предметом его интереса как писателя. Это обширнейшие культурно–исторические материалы, среди которых именно литературная сторона занимает не малое, а, наоборот, очень большое место. Тут уж никак не упрекнешь Диогена Лаэрция в том, что он мало занимается философией как таковой. Этот факт нами уже установлен, и возвращаться к нему не будем.