Пророческие видения и откровения могут быть и во сне. Сам Бог указывает на этот образ откровения, как на обычный (Чис., XII, 6). Так Он являлся Аврааму (Быт., XV), Иакову (XXXI, 11–13), Лавану (24), Соломону (III Цар., III, 5), Даниилу (VII) и т. д. Елиуй говорит Иову: «Бог говорит однажды и, если того не заметят, в другой раз: во сне, в ночном видении, когда сон находит на людей, во время дремоты на ложе; тогда Он открывает у человека ухо и запечатлевает наставления» (XXXIII, 14–16). Сон не исключает действительности пережитого во сне. Состояние покоя, в котором находится человек, может способствовать восприимчивости.

Откровения Св. Духа. Бог открывается человеческому духу через явления и действия Своего Духа или Премудрости и Слова. «Дух Господень говорит во мне и слово Его на языке у меня», восклицает Давид (II Цар., XXIII, 2). Дух Божий, как сила Божественного вдохновения и мудрости, даруется всем пророкам и праведникам Ветхого Завета[17]). Бог не только дает видения и говорит со Своими избранниками, но и просвещает их разум. Так Бог говорит о Весе–лииле, строителе Скинии: «Я исполнил его Духом Божиим, мудростью, разуменьем, ведением и всяким искусством» (Исх., XXXI, 3). Соломону Бог дает «сердце мудрое и разумное» (III Цар., III, 12)… В чем может заключаться просвещение Богом нашего разума? — Дух Божий исправляет недостатки нашего разума, очищает его от лжи, страстей и суеты, возбуждает в нем волю к истинному знанию и учит нас. Бог может учить нас не только очевидным образом «как человек учит сына своего» (Втор., VIII, 5), но и более или менее скрыто, являя нам истину и правду во всяком познании, посколько совершенная Истина и Правда в Боге и от Бога. Знание не есть внешний предмет, который можно вложить в нашу душу против нашей воли. Но если мы ищем знания, Бог может нам дать, по мере наших сил, созерцание истин, которые мы ищем познать.

Бог взял от Духа, Который был на Моисее, и дал другим старейшинам Израиля (Чис., XI, 16–29). Прор. Елисей получил вдвойне дух, который был на пророке Илии (IV Цар., II, 9–15). Дух Божий, очевидно, нельзя ни делить, ни умножать. «Умножение Духа» можно понять, как увеличение силы Его действия. Разделение духа, бывшего на Моисее, может означать, что сотрудники Моисея получили тот же духовный дар, что был у него. Дары благодати имеют определенное содержание и назначение, а поэтому могут быть одинаковыми или различными. Прор. Исаия, напр., предсказывает, что Господь будет «духом правосудия сидящего в суде и мужеством для отражающих неприятеля» (XXVIII, 5–6).

Прор. Исаия особенно подчеркивает помазание Духом Премудрости Мессии — Христа. «И почиет на Нем Дух Господень, Дух Премудрости и разума, Дух совета и крепости, Дух ведения и благочестия». (XI, 2). «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим…» (LXI, 1).

Когда наступит полнота времен, «Бог изольет от Духа Своего на всякую плоть», все станут пророками, имеющими видения, и Бог перестанет скрывать Лицо Свое от избранных (Иоиль, II, 28; Иез., XXXIX, 28). Следовательно, состояние богодухновенности и бого–созерцания должно быть общим идеалом.

Откровения Премудрости Божией. Если Дух Божий есть Дух Премудрости, то понятно, что Св. Писание видит источник ведения одинаково во Св. Духе и в Премудрости Божией. Одна и та же мудрость принадлежит всем лицам Преев. Троицы и проникает собой все Божество… «Я, Премудрость, обитаю с разумом и ищу рассудительного знания… У Меня совет и правда; Я — разум и сила!» (Прит., VIII, 12, 14). Если «ухо твое сделаешь внимательным к мудрости и наклонишь сердце твое к размышлениям, … то уразумеешь страх Господень и найдешь познание Бога, ибо Господь дает мудрость, из уст Его — знание и разум» (II, 1–6)… Премудрость Божия и Правда всегда нераздельны… Истинная мудрость только в Боге и всецело ведома только Богу. «Где Премудрость обретается? Где место разума? — Не знает человек цены Ее и Она не находится на земле живых… Бог знает путь Ее и Он ведает место Ее» (Иов, XXVIII). И однако, «Премудрость светла и неувядающа и легко созерцается любящими Ее и обретается ищущими Ее. Она даже упреждает желающих познать Ее. С раннего утра ищущий Ее не утомится, ибо найдет Ее сидящей у дверей своих. Помышлять о Ней есть уже совершенство разума… Она сама обходит и ищет достойных Ее… и при всякой мысли встречается с ними…» (Прем. Сол., VI, 12–16). Всякое подлинное мышление, всякое стремление к знанию есть уже встреча с Премудростию!.. Премудрость может научить всему. Она разумна, светла, чиста, ясна, всевидяща, проникает все умные, чистые, тончайшие духи. «Она отблеск вечного Света и чистое зеркало действия Божия и образ благости Его» (VII, 21–26). Она «Таин–ница (т. е. посвященная в тайну) ума божия и избирательница дел Его» (VIII, 4). Следовательно, Премудрость есть и Образ Бога и Прообраз мира и Свет Истины и всепроникающая сила Разума!.. «С Тобою Премудрость, Которая знает дела Твои и присуща была, когда Ты творил мир, и ведает, что угодно перед очами Твоими и что право по заповедям Твоим. Ниспошли Ее от святых небес Твоих и от престола Славы Твоей ниспошли Ее, чтобы она споспешествовала мне в трудах моих и чтобы я знал, что благоугодно пред Тобою… Ибо какой человек в состоянии познать совет Божий? Или кто может уразуметь, что угодно Господу? Помышления смертных нетверды и мысли наши ошибочны, ибо тленное тело отягощает душу и эта земная храмина подавляет многозаботливый ум. Мы едва можем постигать и то, что на земле, и с трудом понимаем то, что под руками, а что на небесах, — кто исследовал? Волю Твою кто познал бы, если бы Ты не даровал Премудрости и не ниспослал свыше Святого Твоего Духа? Так исправились пути живущих на земле и люди научились, что угодно Тебе и спаслись Премудростью…» (VIII, 9–19). «Заблуждающих Ты мало–помалу обличаешь; напоминая в чем они согрешают, вразумляешь, чтобы они, отступивши от зла, уверовали в Тебя, Господи!» (XII, 2). Богопознание вполне возможно даже помимо непосредственного самооткровения Бога. «Подлинно суетны по природе все люди, у которых не было ведения о Боге, которые из видимых, совершенств не могли познать Сущего и, взирая на дела, не познали Виновника» (XIII, 1). Мир прекрасен и мощен; тем более прекрасен и всемогущ Бог. «Исходя из величия красоты создания, мы по подобию их созерцаем и Виновника их» (XII, 5). Обожествление природы более простительно, чем идолопоклонство, ибо все видимое действительно прекрасно; обожествляя природу, язычники, быть может, ищут Бога. Но познающий мир, как «тотчас не найдет Господа его?» (XIII, 6–9)… «Знать Тебя, Боже, есть полная праведность и признавать власть Твою — корень бессмертия!» (XV, 3)… Премудрость Божия содержит в Себе непосредственное самооткровение Бога; Она есть Истина обо всем сущем, но и весь космос есть Ее откровение. Нет образа знания высшего чем приобщение Премудрости. Автор книги дерзает даже сказать, что он «рассудил принять Ее в сожитие с собой, зная, что Она будет мне советницей на доброе и утешением в заботах и печали» (VIII, 9). Образ брака часто употребляется в Писании, как образ совершенного единения.

Сын Сирахов говорит, что Господь «видел и измерил Премудрость, пролил как дождь ведение и разумное знание и возвысил славу обладающих Ею» (I, 19). Уже Адам получил от Бога не только все способности познания, но и само знание и закон жизни от Бога и видение и слышание Славы Божьей (XVII, 9).

Откровение в слове и именах Божиих. Откровение Премудрости Божией связывается Ветхим Заветом со словом Божиим. Сын Сирахов даже говорит, что «источник Премудрости — Слово Бога Всевышнего и шествие Ее — вечные заповеди» (I, 5). Изречение это можно понять, как указание на то, что Премудрость есть имя и свойство Сына Божия, но можно понять и так, что откровение Премудрости связано со «словами» Божиими, которые могут быть восприняты человеком (Прем. Сол., VIII, 18). Слышание слов Божиих или Божественных наставлений — главное основание пророчеств (Иер., XXIII, 28). Весь Закон Божий выражен в слове (Пс. CXVIII, CXLVII, 8): «весьма близко к тебе слово сие; оно в устах твоих и в сердце твоем, чтобы исполнять его» (Втор., XXX, 14). За ним не надо «подыматься на небо», — Бог открыл его нам… Слово имеет звуковую форму. И слово Бо–жие было слышимо пророками. Но в Самом Боге слово тождественно мысли. «Как возвышены для меня помышления Твои, Боже, и как велико число их! Стану ли перечислять их, но они многочисленнее песка!» (Пс. •. CXXXVIII, 17–18). Мысли Божии — не человеческие мысли; они совершенны и непреложны и осуществляются словом Божиим, посылаемым в мир (Ис., LV, 8–11). Моисей видит прообраз Скинии, который показан ему в Боге (Исх., XXV, 9, 40).

Особая форма богооткровения в слове есть богооткровение в именах Божиих. Имя Божие, как человеческое слово, конечно тварно[18]), но в нем может пребывать и действовать Сам Бог. Божественная сторона имени Божия есть как бы «самоопределение» Божие или мысль Бога о Себе Самом. Наличие Божественного начала в именах Божиих следует из всего отношения к ним Ветхого Завета. Имя Божие Свято и Бог Сам святит Себя в Своем имени (Лев., XXII, 32). Люди могут оскорблять имя Божие своими грехами (Am., II, 7). Бог действует ради Своего имени (Иез., XXXIX, 7, 25). Имя Божие едино, велико и вечно, как Сам Бог (Пс., VIII, 2, CXXXIV, 13; Зах., XIV, 9); Бог действует через него (Пс., LIV, 3). Если бы в имени Божием не было ничего Божественного, как можно было благословлять, прославлять–и любить его, поклоняться и служить ему, радоваться о нем и быть за него гонимым? Наконец, замечательно, что Бог открывает Свои имена (напр., Исх., III, 13–14, VI, 3), следовательно они выражают подлинную Божественную реальность.

Бог близок человеку в Своих именах (Пс., LXXV, 2). Богоприсутствие равносильно присутствию имени Божия. Имя Божие пребывает и по всей земле и особенно в Святой Земле, на Израиле, в Иерусалиме, в храме, на отдельных людях. Евреи любили давать своим детям имена, в которые входило имя Божие (Измаил, Иоанн, Иоаким, Иисус и т. д.).

В Ветхом Завете есть около ста имен Божиих. Каждое из них имеет свой смысл. В них можно заключить все ветхо–заветное богословие… Имя Божие «чудно» (Суд., XIII, 17–18), но оно есть «памятование о Боге» (Исх., III, 15), и Бог открывает Свои имена, чтобы люди знали Его (Исх., VI, 3, ХХХШ, 19, Иер., XXIII, 6).

Мера познаваемости Бога. Богопознание очевидно возможно с точки зрения Ветхого Завета, но это не значит, что мы в состоянии всецело познать Бога. Богопознание наше необходимо частично. «Многое можем мы сказать и однако же не постигаем Бога, и конец слов: Он есть все!.. Прославляя Господа, сколько можете превозносите Его, но Он превосходнее!.. Кто видел Его и объяснит? И кто прославит Его, как Он есть?» (Сир., XLIII, 29–34). Бог есть Всевышний. Он превосходнее всего сущего. «Все народы перед Ним, как ничто… Кому уподобите вы Бога? И какое подобие найдете Ему?» (Ис., L, 17–18). По сравнению с Богом все несовершенно (Иов, IV, 17–21, XV, 15, XXV). «Как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших» (Ис., LV, 9). «Бог есть все», т. е. полнота бытия. Никто не «уразумел Дух Господа», потому что Дух Божий абсолютно независим от нашего (Ис., XL, 13–14). Наше знание возможно только через причастие Божественной Премудрости (Сир., I, 3, 6). Если бы не откровение Божие, мы бы ничего не знали о Боге, кроме того, что мы можем знать о Нем, как о Творце — Первоисточнике мира (Прем. Сол., IX,12 — 17, XIII, 1–9)… Созерцать Бога еще не значит быть способным «объяснить Его». Наше знание не может выразить Бога, «как Он есть»… Все аналогии, к которым мы прибегаем в богословии, лишь ограниченно верны, ибо все тварное и мыслимое нами лишь издалека подобно Богу. Не только Бог Сам в Себе, но и творческая деятельность Его и путь Его Провидения не могут быть вполне постигнуты нами. Таково учение всей книги Иова (особенно в первых и последних главах), а также Экклезиаста (III, 10, 14, XI) и Сына Сирахова. «Невозможно исследовать дивных дел Господа… Мы видим только малую часть дел Его…

Мы можем видеть их только, как искры» (Сир., XVIII, 2–6, ХЫ1, 17–23, ХЫН, 35).

В рассказе об одном из явлений Бога Моисею мы находим ясное различение того, что можно и невозможно постигнуть людям в Боге (Исх., XXXIII, 12–ХХХ^, 8). Моисей просит Господа показать ему Славу Его, и Господь соглашается, но говорит ему, что «лица Моего невозможно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых. И сказал Господь: вот место у Меня; стань на этой скале. Когда же будет проходить Слава Моя, Я поставлю тебя в расселине скалы и покрою тебя рукою Моею, доколе не пройду и, когда сниму руку Мою, ты увидишь Меня сзади, а Лицо Мое не будет видимо тебе… И прошел Господь перед лицом Моисея и возгласил: Ягве, Ягве! (т. е. Сущий, Сущий), Бог человеколюбивый и милосердный, долготерпеливый, многомилостивый и истинный!.. Моисей тотчас пал на землю и поклонился Богу…» Человеку невозможно увидеть Бога таким, каким Он явлен Самому Себе в Своей сокровенной глубине. Самая попытка войти в превышающее всякое совершенство бытие Божие принесла бы человеку не знание Бога, но исчезновение: человек уподобился бы капле, упавшей на солнце. Сам Господь спасает Моисея, «закрывая» его от Себя же!.. Моисей видит Славу, т. е. не сущность, а явление Божие, и слышит, как Бог называет Себя Сущим, Любовью и Истиной. В этих именах открывается для нас вся полнота бытия Божия, весь смысл Его бытия, посколько мы в силах постичь его… Путь постижения Премудрости Божией бесконечен. «Первый человек не достиг полного познания Ее; не исследует Ее также и последний, ибо мысли Ее полнее моря и намерения Ее глубже великой бездны… Вкушающие Премудрость еще будут алкать и пьющие Ее еще будут жаждать…» (Сир., XXIV, 23–31). Чем выше человек восходит в познании Бога, тем более он будет жаждать Его.