Иконоборчество — движение, направленное против почитания икон в Византии в VIII — первой половине IX в. Элиаде употребляет этот термин в более широком смысле: ср. библейскую заповедь «не сотвори себе кумира» (ей и стремились следовать иконоборцы), запрет на изображение живых существ в исламе, уничтожение священных для католиков изображений святых в период Реформации и т.п. — Прим. В.П.

Аватара (др.-инд. «нисхождение») — в индуизме воплощение божества в смертное существо. Вишну — одно из главных божеств индуизма — обладал многочисленными аватарами. — Прим. В.П.

Frazer J. The Worship of Nature. L., 1926. P. 189.

Ibid. P. 312. Ср.: Radin P. Primitive Religion. L., 1938. P. 260 (цит. Зелигмана).

Пример термина джуок, или джок, распространенного у народов нилотской группы, свидетельствует, как и многочисленные упомянутые термины типа мана, о том, что они исходно относились к категории сверхъестественного, ко всему многообразию «иерофаний», но не к некоему конкретному Высшему существу. Африканский этнолог Окот п’Битек (Африканские традиционные религии. М-, 1979. С. 69 и сл.) отмечает, что джок — это родовое понятие, которым могут обозначать и духов предков, и силу колдуна: каждый сакральный объект имеет своего джока. Тот же исследователь специально занимается проблемой, вставшей перед миссионерами, которые должны были проповедовать у нилотов и искать термин, адекватно передающий христианское понятие бог — слово джок не вполне подходило для такой передачи (там же. С 60 и сл.). Вместе с тем эти проповеди и поиски соответствий между христианством и традиционными верованиями влияли и на отбор информации, которую миссионеры стремились получить от аборигенов, и собственно на представления самих носителей традиционных культов. О проблемах, связанных с представлениями о Высшем существе в первобытных верованиях, см. также вводную статью. — Прим. В.П.

Вайшнавы — поклонники Вишну в индуизме. — Прим. В.П.

Можно было бы попытаться «спасти» — в перспективе христианства — иерофании, предшествовавшие чуду Воплощения, показав их значение как ряда прообразов этого Воплощения. Соответственно, вместо того чтобы рассматривать «языческие» модальности сакрального (фетиши, идолов и т.п.) как ложные и вырожденные стадии человеческого религиозного чувства, извращенного грехом, можно было бы интерпретировать их как отчаянные попытки предвосхитить тайну Воплощения. Вся религиозная жизнь человечества — религиозная жизнь, выразившаяся в диалектике иерофании, — есть с этой точки зрения не что иное, как ожидание Христа.