34. С этими словами он повелел врыть в землю очень толстые и высокие столбы, подвесить к ним обнаженных мучеников одного против другого так, чтобы они видели друг друга, строгать их железными когтями и нещадно жечь светильниками. Можно было сказать при виде мучеников, что они висели, как овцы на бойне, не только рассекаемые на куски, но и палимые светильниками. Увы, Христе [95] мой, как велико было тогда Твое долготерпение! Затем глашатай велегласно стал кричать: “Перестаньте возвещать Христа, исполните волю царя, и будете освобождены от мучений”. Но добропобедные не приклонили вовсе ушей, а запели псалом: “Господи, прибежищем был Ты нам” 16и т. д., затем дали такой ответ: “Мы исполнили и исполним волю Владыки нашего Иисуса Христа Бога, а на волю твоего царя плюем, ибо взираем не на настоящее, а на будущее; ибо насколько в нас истребляется внешний человек, настолько обновляется внутренний”.

35. Еще более раздраженный этим Нерон повелел влить им в ноздри прах с уксусом. Затем, не удовольствовавшись этим, изверг повелевает выколоть всем глаза и, сняв со столбов, бросить в самую мрачную темницу, где было множество пресмыкающихся и великое зловоние, и оставить их там обнаженными без призора и какого‑либо ухода. Тела их представляли собой сплошную рану. Их сняли, унесли и бросили в темницу, точно бездушный груз. Вернее сказать, они были брошены безбожниками в это темное подземелье, как в могилу: не предполагали жестокие, чтобы в них оставалось дыхание или искра жизни. Итак, они заперли двери и ушли, порешив, что остатки их тел тотчас будут истреблены ядовитыми гадами. Но Ты, Господи, спасаешь надеющихся на Тебя и избавляешь их от всякой скорби. Как только они брошены были в темное узилище, не имея ни одного здорового места в теле и с бесчеловечно выколотыми глазами, вдруг озарил их яркий свет, вся темница осветилась, все место наполнилось ароматом разлившегося благовония, а пресмыкающиеся бросились в свои норы и погибли. Ты же, Боже наш, воззрел на них со святой высоты Твоей и в видимом образе стал среди них, как и раньше при запертых дверях среди учеников 17. Вместе с Тобою были и верховные апостолы Петр и Павел. Лежавшая на земле великомученица, духом почувствовав сие, с горячим чувством воскликнула [96]словами Фомы 18: “Господь мой и Бог мой”! Он же, взяв ее за руку, поднял и сказал: “Блаженна ты в женах и блаженны сыны твои Фотин и Иосия, который наречется Христодулом; блаженны и все вместе с вами перенесшие муки ради имени Моего. Итак, радуйся, ибо Я был и есмь и буду с вами, и вот пострадавшие за Меня тела ваши восстановляю вам здоровыми, как прежде”.

36. Вместе с этими словами отверзлись очи их, возвратилась на них плоть их, они стали здоровы, не являя на теле даже следа рубца, и как будто претворились в существа невещественные. Посему они воспели устами своими ангельскую песнь: “Свят, свят, свят Господь Саваоф, полно небо и земля славы Твоей”. Затем снова говорит Господь мученице: “Вот Я даю тебе благодать исцелений, во имя Мое ты будешь излечивать всякую болезнь и немощь, многие изувеченные очи исцелятся чрез тебя, и просветятся помраченные, ибо Я дам тебе и деяние, соответственное твоему имени. И кто призовет Меня во имя твое, Я не вспомню беззаконий его”. Сказав это и простившись со святыми, Господь отступил от них с верховными апостолами и вознесся на небо; а они остались в темнице, веселясь и славя Бога за все случившееся с ними. Почти целых три года провели они в этом заключении, питаясь хлебом небесным, укрепляясь духом и готовясь к предстоявшему им подвигу. Там открылись и источники воды, и была у них великая радость.

37. В это время случилось, что один из слуг Нерона, уличенный в проступках, был присужден к заключению в эту темницу. Пробыв в ней несколько дней, он снова снискал себе милость и был восстановлен к прежней должности. От него тиран узнал, что святые живы (он думал, что вследствие причиненных им невыносимых мучений они умерли и не сохранилось даже останков их), и, услышав, что темница превращена в дом Божий, что там изобилие воды и великое благодушие, он совершенно вышел из себя и, как бы забыв, — безумец, — что с ними было сделано вчера и раньше, весь превратился в бесчувственный камень. Тогда как следовало бы узнать, кто с ними это сделал, [97] и позаботиться через обращение, если не о чем‑либо другом, то о собственном спасении, он, напротив, опять потребовал их к себе и сказал: “Не говорил ли я вам, чтобы вы не проповедовали Христа и не считали его Богом? Но так как вы и теперь еще остаетесь при прежнем мнении и решении и даже долговременная безнаказанность не научила вас сделать полезный выбор, то вы испытаете такие мучения, каких никогда еще не испытывали”.

38. Итак, он велел привязать их обнаженными вниз головами к столбу и бить нещадно воловьими жилами до тех пор, пока они, совершенно истерзанные плетьми, насильственно окончат жизнь свою. Он распорядился также, чтобы мучители не ослабляли жестокого наказания, если это мучение продлится даже три дня и казнимые не умрут, вследствие своей живучести или даже бессмертия. Так было сделано, и мученики долго были биты плетьми при очередной смене палачей. Когда они лишились голоса и приобрели вид трупов, мучители ушли, оставив их, согласно распоряжению тирана, привязанными в таком виде к столбу, для того, чтобы они сделались пищею птиц небесных. Но ангел Господень, сошедши с неба, освободил святых от уз и, сделав их опять совершенно здоровыми, как прежде, наполнил души их радостью и великим веселием. Поэтому они воспели следующую песнь: “Милости Твои, Господи, во век воспоем, в род и в род возвестим, истину Твою” 18a и продолжение псалма. На четвертый день пришли для осмотра палачи, посланные тираном, чтобы узнать, что сделалось с их телами. Увидев, что они стоят невредимыми, издают глас и величают Бога, палачи ослепли или потому, что ангел все еще незримо присутствовал и обрек их на слепоту для просветления души и обращения, как некогда Захарию на немоту за неверие, или потому что святые источали из себя лучи благодати, которых не могли выносить очи неверных, объятые тьмою язычества.

39. Когда эти жалкие ослепшие люди явились человеколюбивым очам святых, мученики нашли, что не следует [98] презреть их, но благостно рассудили сами проявить на нуждающихся тот дар исцеления, который получили от Спасителя. Посему мученица подошла к ним и сказала: “Во имя Господа нашего Иисуса Христа, слепые, прозрите”. Тотчас за словами последовало и просветление: они прозрели, уверовали в Господа и немедленно крестились. Это не могло укрыться от Нерона, он скоро узнал о пребывании мучеников в живых, об обращении мучителей и всем прочем, что случилось. Охваченный вследствие сего еще большей яростью, он лаял, как бесстыжий и одержимый бешенством пес, и как кровожадный зверь, еще не насытившись человеческим мясом, поспешил сделать то, чего не вынесло бы человеческое естество, хотя бы самое дикое и неукротимое, даже [если бы это было сделано] над телами бессловесных животных.

40. Именно, он повелевает содрать со святых. точно с овец, кожу на всем теле с ног до головы и кожи их бросить в реку, у добропобедных жен беспощадно отрезать сосцы, далее, у трех святых мучеников: Фотина, Христодула и Севастиана (увы, что делаешь над Христовыми рабами ты, князь тьмы и общий враг нашего естества и злоумыслитель!) отрезать уды и бросить их псам на съедение, а тела их, если они будут еще не бездыханны, ввергнуть в темную и мрачную старую баню, полную всякой грязи и смрада. Но подвижники, как некие несокрушимые столпы, доблестно выдержали и такие невыносимые муки и казни и, как овцы, стояли с обнаженными от кожи телами и отрезанными частями тела, являя собой зрелище воистину небывалое и исключительное. При этом доблестная Фотида проявила высшее мужество, а именно — она никого не допустила держать ее при сдирании кожи и отрезании сосцов, но без посторонней помощи неподвижно стояла, претерпевая эти муки. Гнусноубийственный зверь не стерпел такой доблести мученицы, но, усмотрев в этом издевательство, велел в своем саду привязать ее за обе ноги к двум деревьям, наклоненным силою одно к другому, затем сразу отпустить деревья и таким образом растянуть и разорвать [99] все тело ее на две половины, чтобы она в насильственной смерти предала дух. О бесчеловечие, о безжалостность, о жестокость! Поверьте мне, я почувствовал дрожь и головокружение при рассказе; что, думаю, испытали и вы все, приклонившие внимательное ухо к повествуемому. Но более твердые, чем сталь, мученики, терпя эти муки за Христа, не ослабевали и пели псалом: “Господи, Ты испытал и познал нас, Ты переплавил нас, как переплавляют серебро, Ты возложил скорби на хребты наши; мы прошли чрез мучения всех видов. И Ты, Господи, выведи нас на отдых и всели в вечные дворы Твои” 19.

41. Итак, когда дивная Фотида уже вознеслась ко Господу и подъемом деревьем была как бы поднята к вожделенному Жениху ее, тогда гнусноубийственная и безжалостная душа [Нерона] насытилась казнью, и он вынес приговор остальным святым, приказав обезглавить их за стенами города, у так называемых Номентанских ворот. Затем он, переломив трость, встал со своего судилища, а святые радостно пошли на смерть или, вернее, на стезю, ведущую к бессмертной жизни. Посему они пели на пути: “Блаженни непорочнии в пути” и продолжение псалма 20. Они еще не достигли места казни, как за ними появился бегом прибежавший царский гонец, кричавший, чтобы не уводили на смерть вместе с прочими великомученицу Фотину, но приберегли для более жестоких мучений, ибо так решил царь по советам Агриппы. Не могу выразить, какую печаль причинило святым это [распоряжение], сколько оно вызвало слез и стенаний. Они скорбели о разлуке с матерью, которая должна была бы представить их Отцу небесному и сказать: “Вот я и дети мои, которых дал мне Бог” 21. Получая сами венцы и победные награды, они плакали, видя, что награда для первой между ними и предводительницы еще не определяется и отсрочивается, и печалились о препятствии, которое из зависти к блаженной устроил сатана. Однако, простившись с нею святым целованием они пошли на казнь и скончались во Христе на назначенном [100] для; подвига месте; получив богосплетенные венцы от подвигоположника Бога.

42. Воистину светоносная и светоименная Фотина, пообещав вскоре прийти к ним, возвратилась под стражу и, войдя в темницу, предсказала о скончании дней своих. Почувствовав тотчас божественное просветление, она увидела Господа нашего Иисуса Христа, который, как и прежде, укрепил ее и возвратил на нее плоть как на малого ребенка. Так она немало дней провела в темнице, хваля и славя Бога. Одни говорят, что в этой самой темнице она скончалась естественной смертью и перешла в вечную жизнь; другие, — что она много времени спустя была изгнана оттуда за творение чудес. Этому я более доверяю, так как она посредством чудес привлекала многих к благочестивой вере и склоняла воздерживаться от идольских мерзостей. Отсюда она прибыла в Византию и, пробыв в ней довольно много времени и уловив для Христа многие души, так в глубочайшей старости преставилась ко Господу месяца Марта в двадцатый день, а честное тело ее из страха перед еллинским безумием было положено благоговейными людьми в подземном тайнике. Много лет спустя оно объявилось на общую нашу пользу и спасение и на просвещение душ и телес наших благодатию Христа, истинного Бога нашего, Ему же подобает всякая слава. честь и поклонение ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Комментарии

1 Иоан. 4, 5–10.

2 Иоан. 4, 28.

3 Иоан. 4. 42.