Чтобы не видеть этого Солнца – Лика Христова, Данте отвращает от него глаза и смотрит в лицо Беатриче.

«Зачем ты так влюблен в мое лицо, Что и смотреть не хочешь на прекрасный, В лучах Христа цветущий, Божий сад... Где Роза, в ней же Слово стало плотью, Где Лилия, чье сладкое дыханье Ведет нас всех по верному пути?» Так мне сказала Беатриче, и, покорный Ее веленью, попытался вновь Я разомкнуть мои слепые вежды. Но точно так, как на земле, бывало, Под солнечным лучом, прорвавшим тучу, Цветущий луг я видел, в блеске солнца, А сам покрыт был тенью, – так и здесь Увидел я бесчисленные сонмы Молниеносных лиц, но озарившей Их молнии не видел... О, Тихий Свет Христов, вознесся Ты на небо, Чтоб слабых глаз моих не ослепить[29].

Так, в этом мнимом видении Христа обнаруживается действительная невидимость Его для Данте. Вечно для него памятное видение – Беатриче, а Христос – «видение забытое», visione oblito. Солнцем Беатриче – ее улыбкой – затмевается для него «Солнце Христа». Ближе ему, нужнее, действительнее Христа – Беатриче[30]. Данте не знает и не видит Христа, или меньше знает и видит Его, чем Беатриче, потому что меньше любит Его, чем ее, или меньше помнит свою любовь к Нему, чем к ней. Вместо Него – Она. Данте видит Его только в ней.

Взгляни ж теперь на этот лик (Марии), Подобнейший Христову Лику: Ты в нем одном Христа увидеть можешь[31].

Лик Беатриче, земной девушки в прошлом, – Небесной Девы, Марии в настоящем, – Матери-Духа в будущем: Лик Единой в Трех. Это и значит: Данте может увидеть Его, Сына, только в Ней – в Матери.

XIII

ДАНТЕ И ОНА

Выше сфер высочайших возносится вздох сердца моего; новая мысль, которую Любовь внушила сердцу, плача, влечет его к себе[1].

Этот религиозный опыт Данте повторится и в опыте Гёте:

Вечная женственность Влечет нас к себе.

«Снизу вверх влечет», pur su lo tira, у Данте; «влечет нас к себе», zieht uns hinan, у Гёте.

«Новую мысль» о чуде любви, побеждающем закон тяготения, Данте записал, вероятно, в 1292 году, вскоре по смерти Беатриче; но чудо это началось еще раньше, в 1274 году, при первой встрече девятилетнего мальчика, Данте, с восьмилетней девочкой, Биче[2].

...Я вела его Очарованьем детских глаз моих[3].

Это началось в детстве и продолжалось всю жизнь.