Вот для чего «святые очи отвратил от нас Распятый»: чтобы «приготовить нам неведомое благо». Два бывших и ведомых блага: первое – создание мира; второе – Искупление, а третье, будущее, неведомое, – явление Духа. В этом третьем благе будет что-то прибавлено к начатому, но не конченному в первых двух: мир создал Отец, искупил Сын, оправдает Дух. Это, идущее от Духа, третье благо и есть, может быть, то, что Ориген называет «восстановлением всего», apokatastasis ton panton, и о чем говорит Павел:

Да будет Бог все во всем (I Кор. 15, 28).

Вот что значит: «лучше для вас, чтоб Я ушел».

О, тихий Свет Христов, вознесся Ты на небо, Чтоб слабых глаз моих не ослепить!

«Отступи от меня, чтоб я мог подкрепиться»...

Сын «ушел» – «отступил», чтобы мог прийти Дух.

Каждый бедный человек, каждый пастух в Апеннинских горах и каждый нищий брат св. Франциска Ассизского, понял бы в те дни, что значит: «меж войлоком и войлоком родится». Очень дешевая и грубая шерстяная ткань, которая шла на одежду бедных людей и рясы нищих братьев, изготовлялась из «войлока», feltro[8]. Это значит: будет рождение Духа в такой же нищете, как рождение Сына в вифлеемских яслях, на соломе. Данте согласен и в этом, как во всем, с первым благовестником Духа, Иоахимом Флорским: «Истинный монах (служитель Духа) ничего не почитает своим, кроме кифары»[9].

Будущее всемирно-историческое действие Духа становится понятным в борьбе «Гончей», Veltro, с «Волчицей». За семь веков до нас Данте понял то, чего, и в наши дни, почти никто не понимает, – что страшный узел социального неравенства, грозящий именно в наши дни затянуться в мертвую петлю и задушить человечество, может быть развязан только в Третьем Завете – в Царстве Духа, Veltro.

Главная сила святости христианской Новозаветной, – в личном спасении, в правде о человеке, а в спасении общественном, – в правде о человечестве, – будет главная сила святости Третье-Заветной. Данте мог бы согласиться с Августином: «Вся жизнь Града Божия будет общиной, socialis»[10]. – «Лишним владеть, значит владеть чужим»[11]. – «Общая собственность – закон Божественный; собственность частная – закон человеческий»[12].

«Древняя Волчица», antica Lupa, есть ненасытимая Алчность, Cupidigia, – проклятое богатство, частная собственность, а «Гончая», Veltro, есть благословенная Бедность, Общность имущества. Дело великого святого, Франциска Ассизского, – разрешение социальной проблемы, второе чудо Умножения хлебов, начатое в Церкви, – продолжает великий грешник Данте, в миру. Общество человеческое будет строиться в Третьем Завете по образу того, что св. Тереза Испанская называет «Божественным Обществом» Пресвятой Троицы. Все металлы человеческие – церкви, государства, народы, сословия («классы» по-нашему) – сплавит в один нужный для царства Божия сплав всемирно-историческое явление Духа, которое Данте предчувствует как «молнию» Трех[13].

Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так они да будут едино (Ио. 17, 21).

Только в Третьем Царстве Духа совершится «великий переворот» совсем иной качественно, чем тот, который мы называем «социальной революцией». Собственники – «богатые, великие, сильные мира сего, – учит Иоахим, учитель Данте, – будут унижены, а нищие, малые, слабые, – возвышены... И увидят они наконец правосудие Божие, совершенное над их палачами и угнетателями»[14].

Только тогда, после великого переворота, наступит «покой субботний», по Иоахимову Вечному Евангелию, – «мир всего мира, pax universalis», по Дантовой «Монархии»[15], и воздвигнут будет из новых камней, на развалинах старого «Града человеческого – диавольского» (civitas hominum – civitas diaboli, по Августину), «тысячелетнее Царство Святых» – Вселенская Церковь, «Царство Божие на земле, как на небе»[16]. Это и будет предсказанное Данте «совершенно неведомое нам», третье «благо».

Каждым биением сердца, каждым дыханием, каждым тройным созвучием стихов – терцин (terzina, значит «тройной – троичный стих»), и всем исполинским тройственным зодчеством «Комедии» – «Адом», «Чистилищем», «Раем», – Данте повторяет бесконечно, бесчисленно, одно-единственное: Три; не Отец, – Один; не Отец и Сын, – Два, а Отец, Сын и Дух, – Три. Это пережить, сделать, и значит узнать – увидеть будущего Данте, чтобы с ним, погибавшим и спасшимся, и нам, погибающим, спастись; потому что, может быть, не только в спасаемых, великих Святых, но и в погибающих, великих грешниках, таких, как Данте и мы, совершается вечное движение Духа, от Иисуса к нам.