Оба родителя Скотта были вполне положитель­ными личностями. У них обоих была хорошая ра­бота, а Скотт был их единственным ребенком.

Общаясь со Скоттом в течение нескольких сле­дующих недель, я обнаружил, что он практически не уважает своих родителей. «Они увлечены карье­рой, — сказал он. — Им нет до меня дела». Я обна­ружил, что его родители обычно приходили домой с работы не раньше 6 — 6.30 вечера. До того как у Скотта появилась машина и работа, он обычно при­ходил домой из школы около 3.30, делал домашние задания и разговаривал по телефону с друзьями. Когда приходили родители, они обедали вместе.

«В основном они покупали готовую пищу по до­роге домой. Мама не любит готовить, а папа не уме­ет. После обеда они проверяли мое домашнее зада­ние. Потом папа работал над бизнес-проблемами и смотрел телевизор. Мама читала и звонила по теле­фону. Я обычно шел в свою комнату и залезал в Ин­тернет или болтал с друзьями по телефону, — про­должает Скотт. — Такая скучища! Мне нечем было заняться».

Из дальнейшей беседы со Скоттом я узнал, что он много раз просил родителей помочь ему с разны­ми проектами, но им, по его мнению, «было все вре­мя некогда».

«Когда мне было тринадцать, — рассказал он, — я попросил папу научить меня кататься на водных лыжах, но он сказал мне, что это опасно, и я слиш­ком молод. Когда я захотел научиться играть на ги­таре, он сказал, что у меня нет музыкальных спо­собностей, и это будет только напрасной тратой де­нег. Я даже просил маму научить меня готовить. Она обещала, но так и не сделала этого».

Мне стало понятно, что Скотт чувствовал себя обманутым родителями. Они кормили его, давали ему кров, одевали, но не удовлетворяли его внут­ренней потребности в любви. Мне стало ясно, что его родным «языком любви» была помощь, но ро­дители так и не научились общаться с ним на этом языке. Они удовлетворяли его насущные физичес­кие потребности, но не были внимательны к его ин­тересам и не пытались выработать у него соответст­вующие навыки. Вследствие этого Скотт чувство­вал себя отвергнутым и нелюбимым. Его поведение просто отражало эти чувства.

Должен сказать, что отношения Скотта и его ро­дителей быстро изменились. Но прежде чем поло­жение вещей стало лучше, оно еще больше ухуд­шилось. Я поделился своими наблюдениями с ро­дителями Скотта, и, я думаю, они меня поняли и совершили несколько искренних попыток устано­вить со Скоттом контакт. Но он не отнесся с энтузи­азмом к этим попыткам. Он отверг большую их часть. Казалось, его поведение говорило, что они делают слишком мало и слишком поздно.

Прошел целый год, прежде чем произошли су­щественные перемены. Я навестил Скотта в боль­нице, где он лежал после автокатастрофы со сло­манным бедром, сломанной ногой и раздробленной лодыжкой. Он только начал последний год учебы, и в это время, выздоравливая, окончательно при­мирился со своими родителями. Они извинились за то, что не удовлетворяли его потребностей раньше, и Скотт признался, что исключал их из своей жиз­ни, потому что чувствовал себя отвергнутым ими.

После этого воссоединения отношения между ними значительно улучшились. Пока Скотт лежал в больнице, у его родителей была масса возможно­стей выразить свою любовь к нему в служении, но, что важнее всего, они открыли для себя увлечения Скотта и стали помогать ему в развитии его интере­сов. Последний год Скотта в школе был, по его вы­ражению, «худшим и лучшим годом его жизни». Скотт испытал сильную физическую боль, но в то же время он снова открыл для себя подлинную эмо­циональную близость со своими родителями. Сле­дующие два года он жил дома и ходил в местный колледж, что давало его родителям множество воз­можностей для помощи. Оба родителя очень помог­ли ему в школьных начинаниях. С отцом Скотт провел немало выходных на озере. Ему больше не хотелось кататься на водных лыжах, но он научил­ся водить отцовскую лодку и водный мотоцикл. После поступления в колледж у Скотта появились новые интересы, родители следили за ними и поль­зовались любой возможностью, чтобы помогать ему. Сейчас Скотту двадцать семь лет, он женат и говорит на «языке помощи» со своим собственным сыном.

Родители Скотта, как и большинство родителей, искренне любили его. Они обожали своего сына, но им не удалось понять его родного «языка любви» и научиться говорить на нем. Когда они наконец об­наружили это и попытались исправить ошибку, Скотт не сразу откликнулся. Это типично для под­ростка, который чувствовал себя одиноким и от­вергнутым в течение долгого времени. Но родители не должны сдаваться. Если они будут настойчиво пытаться поговорить с подростком на его «родном языке», этой любви удастся смягчить эмоциональ­ную боль подростка, и воссоединение произойдет.

Говорят подростки

.............................................