Если мы действительно искренно верующие, то что у нас может быть общего с такими злостными неверами, упорно противящимися вере во Христа?

Вот почему великий Апостол языков святой Павел увещевает христиан: не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света со тьмою? Какое согласие между Христом и велиаром? Или, какое соучастие верного с неверным (2 Кор.6,14-15).

И далее он же говорит: Темже изыдите от среды их и отлучитеся … и нечистот их не прикасайтеся (2 Кор.6,17). Почему же это?

Да очень просто, ибо общаясь постоянно со злостно-неверующими, весьма легко заразиться их неверием.

Итак, у нас, христиан, не должно быть никакого взаимообщения с безбожниками, что ясно видно из вышеуказанных наставлений Слова Божия.

Но что мы наблюдаем в нынешнее, поистине страшное, переживаемое нами время, когда все нравы так развращены и все понятая так искажены и извращены?

Сейчас мы видим не простое только взаимообщение с неверующими безбожниками, людей, называющих еще себя «христианами», но даже подчинение им, угождение им, служение им.

Совершенно забыто как-будто ныне предостережение Господа Иисуса Христа, так ясно и убедительно сказавшего: Никто не может двум господинам работати: либо единого возлюбит, а другого возненавидит: или единого держится о другом же нерадити начнет. Не можете Богу работати и мамоне (Мф.6,24).

«Мамона» – это широкое божество богатства, под коим символизируется вообще служение греховным страстям, поскольку богатство дает возможность человеку удовлетворять все свои греховные страсти: и гордость, и тщеславие, и честолюбие, и сластолюбие, вплоть до самых низменных плотских страстей, удовольствий и наслаждений.

Это есть служение миру сему, во зле лежащему (1 Ин.5,19) и князю мира сего – диаволу (Ин.12,31)).

Господь и предостерегает Своих последователей от этой противоестественной, по самому существу своему, раздвоенности: нельзя служить одновременно двум господам – и Богу и диаволу.

Или – или! Чего-то среднего здесь быть не может. Ибо сердцу человеческому, по самой природе его, чужда двойственность. Душа человека не может двоиться, не извращая своей природы: двойственность есть величайшая фальшь, обман и самого себя и других.

«Человеку, у которого душа двоится», говорит наш великий праведник святой Иоанн Кронштадтский: «нигде не верят, как скоро узнают, что он двойной, а не единый и всецелый» (Полн. собр. соч. т. II, стр. 326). Такой человек, как принято у нас выражаться, «сидящий на двух стульях», – человек не искрений, фальшивый, лишь притворно благочестивый, лицемер, в действительности ни во что не верящий, а служащий только своим страстям.

Но вот, несмотря на эту, казалось бы, самоочевидную истину духовной жизни человека, сколько теперь людей, обнаруживающих, такую противоестественную двойственность – людей, служащих двум господам, стремящихся угодить одновременно и Богу и диаволу.