как ничтожную птичку.

А каким образом, послушай, чадо. князь этот, когда пал и лишился света,

тотчас оказался во тьме и со всеми вместе с ним падшими с Неба духами находится во тьме, и в ней, во тьме, царствует над всеми погруженными в нее бесами и людьми.

Всякую душу; не видящую Света Жизни, светящего и днем и ночью, он мучит, уязвляет, томит, держит в плену и связывает, и повседневно ранит стрелами удовольствий, хотя она и мнит, что сопротивляется и не падает,

но в поте лица, с великим трудом и подвигами она всегда ведет с ним непримиримую брань.

Всякая же душа, видящая Божественный свет, от которого он ниспал, презирает его (князя тьмы) и, будучи озаряема самим неприступным Светом,

попирает этого князя тьмы, как листья, облетевшие с высокого дерева,

ибо силу и власть он имеет во тьме, во свете же делается совершенно мертвым.

Слыша же о свете, внимай, о каком Свете я говорю тебе.

Не подумай, что я говорю об этом солнечном свете, ибо во свете его ты видишь многих людей, согрешающих, как и я, ужасно бичуемых,

падающих и испускающих пену среди дня и невидимо страждущих от злых духов.

И хотя светит солнце, но никакой от него больше пользы не бывает тем, которые преданы бесам.

Итак, я говорю тебе не о свете солнца, не о дневном, да не будет, не о светильниках, не о свете многих звезд и луны, вообще не о сиянии видимой красоты.

Я говорю, что оно имеет такое действие света.

Ибо чувственные светы освещают и озаряют одни только чувственные очи, давая видеть только чувственное, а не мысленное, разумеется.

Поэтому все, видящие только чувственное, слепы умными очами сердца.

Умные же очи умного сердца и освещаться должны умным светом.

Ибо если имеющий телесные зеницы угасшими весь омрачен и не знает, где находится, то насколько же более тот, у кого слепо око души, омрачен будет и телом, и в действии, да и духом не будет ли почти омертвевшим?

Итак, точно уразумей, о каком Свете я говорю тебе.

Ибо не о вере говорю я тебе, не о совершении дел, не о покаянии, не о посте, конечно, не о нестяжании, не о мудрости, не о знании, даже не о науке, ибо ничто из этого не есть свет, ни отблеск того света, о котором говорю тебе,

ни внешнее благоговение, ни наружность смиренная и простая, ибо все это деяния и исполнение заповедей; если они хорошо совершаются и исполняются, как Сам Создатель заповедует, то многообразно изливаются слезы, которые или полезны бывают, или, наоборот, вредны: