И вот в 1992 г. появляется новая школа «цигун», называющая себя «Фалуньгун». Основателем ее стал некто Ли Хунчжи, уроженец городка Гунчжулин, что в уезде Хайдэ провинции Цзилинь в Северо-восточном Китае. Он родился 7 июля 1952 г., однако впоследствии, стремясь приобрести дополнительный авторитет среди последователей, изменил дату своего рождения таким образом, чтобы она по лунному календарю совпала с праздником дня рождения Будды. Биография Ли Хунчжи ничем не примечательна: учился в средней школе, в 1970-х годах работал на армейской конюшне, потом стал трубачем лесной полиции. С 1982 по 1991 г. работал в службе безопасности в одной из продовольственных компаний города Чаньчуня. С мая 1992 г. начал проповедовать свое учение, утверждая, что в течение многих лет тайно обучался у буддийских и даосских учителей. Официальная китайская пропаганда, очевидно опираясь на данные спецслужб, утверждает, что Ли Хунчжи начал практиковать «цигун» только в 1988 г., немного освоил два стиля этой гимнастики (цзюгунбагуагун и чаньмигун), а также соединил их с элементами тайского национального танца, с которым познакомился во время поездки в Таиланд. Практика «Фалуньгун» помимо «духовных упражнений» включает в себя и гимнастические. Это пять комплексов, которые носят такие названия: метод «Будда растягивает тысячи рук», метод стоячей сваи «Фалунь», метод пронизывания двух полюсов, метод небесного круга «Фалунь» и метод усиления чудотворства2.

На самом деле, попытки китайских властей представить Ли Хунчжи как малограмотного авантюриста3, которым он скорее всего и является, нисколько не проясняют суть дела. Ведь к тому моменту, как правительство начало подавлять секту, она имела 39 отделений в различных городах Китая, 1900 учебных центров и 28000 «первичных организаций»4. Каким образом секта «Фалуньгун» достигла такой популярности, что численность ее последователей исчисляется миллионами? Более точную цифру привести трудно: Ли Хунчжи говорит о 100 млн., китайские власти – о 2-3 млн. Поскольку один намеренно завышает данные, а другие – занижают, истина, видимо, находится посередине.

Очевидно, что причины распространения «Фалуньгун» в КНР коренятся в современном состоянии китайского общества, а если говорить точнее, появление секты вполне соответствовало, как любят говорить в Китае – духу времени. Осуществлявшиеся китайской компартией реформы на протяжении многих лет преследовали цель обеспечить поступательное экономическое развитие и модернизацию и в то же время сохранить монополию КПК на политическую власть, в частности при посредстве жесткого идеологического контроля. Однако результаты не вполне соответствуют ожиданиям. Диспропорциональное развитие различных регионов страны, коррупция, рост безработицы в городах и скрытой безработицы в сельской местности и многие другие факторы вызвали к жизни настроения недовольства, достаточно широко распространенные и укорененные в самых разных социальных слоях. Полная девальвация ценностей официальной идеологии и подавление попыток добиться минимальных политических реформ привели к разочарованию в общественной жизни.

Поиски разрешения жизненных конфликтов стали постепенно смещаться в сферу мистических исканий, но не в рамках официально признанных религий. Существующие в КНР религиозные организации (вне зависимости от вероисповедания) строго контролируются властями, не имеют разветвленных общенациональных структур и не пользуются доверием большинства населения. И тут появляется «учение», внешне основанное на официально признанной оздоровительной практике «цигун». Значит, оно может распространяться в самых разных кругах общества. Вовлечение новых последователей может происходить постепенно. Поначалу желающие «просто оздоровиться» с течение времени осваивают и религиозное учение, начинают систематически «изучать» тексты «Фалуньгун», поклоняться «Учителю» и проч. Постепенно в обществе распространяется информация о «чудесных исцелениях» и волна новых членов начинает прибывать в ряды секты с новой силой. Так оживает многовековая традиция тайных обществ и сект, время от времени возникавших в Китае и представлявших существенную угрозу власти. В современных условиях привлекательность «Фалуньгун» для рабочих, крестьян, рядовых служащих, пенсионеров оказалась в следующем: 1. дискредитация компартии вызвала потребность присоединиться к какой-либо иной патерналистской организации, чтобы не чувствовать себя брошенным на произвол судьбы; 2. внешне оздоровительный и внутренне скрыто религиозный характер секты делал ее в глазах людей вполне безопасной: это не какая-нибудь оппозиционная политическая партия; 3. в атеистическом обществе понятным успехом пользовалась секта, наряду с мифами пользующаяся и некоторыми наукообразными аргументами; 4. живущие в отчаянных условиях, разочаровавшиеся в реформах миллионы людей ухватились за идею грядущего краха вселенной как за спасительную соломинку: нет нужды более заботиться о проблемах повседневности, главное – стремиться к правильному переходу в новый мир, который будет воссоздан после катастрофы.

Первоначально Ли зарегистрировался при Китайской ассоциации по изучению «цигуна», однако вскоре был вынужден покинуть ее ряды, поскольку религиозная концепция «Фалуньгун» не вписывалась в рамки материалистической идеологии официозной организации. Надо полагать, что к 1998 г., когда Ли Хунчжи переехал в Нью Йорк, отношения между сектой и властями стали уже достаточно напряженными, а изобретатель «Фалуньгуна» накопил достаточно средств, чтобы продолжать руководить своими последователями из-за границы, не подвергаясь опасности репрессий.

Сведения о теории и практике «Фалуньгун» распространялись в Китае в виде книг, лазерных дисков, видео- и аудиокассет. Пока Ли Хунчжи жил в Китае, он много путешествовал по стране, проводя платные тренинги и выступая с лекциями. Власти объявили, что совокупный доход. полученный руководством секты составил около 5,5 млн. американских долларов5. О том размахе, с каким было поставлено дело, можно судить по тому, что к концу 1999 г. полицией было конфисковано около 10 млн. экземпляров книг и прочих печатных материалов «Фалуньгун»6.

Рост числа сторонников «Фалуньгун» с течением времени стал беспокоить китайские власти, особенно в связи с тем, что практиковать начали многие члены компартии, а также руководящие работники государственных учреждений, военные. Как отмечает профессор Университета штата Пенсильвания Ж. де Лиль, массовое вступление коммунистов в секту является признаком очевидного падения партийной дисциплины и общей дестабилизации внутриполитического положения7. Руководству КПК стало ясно, что на горизонте появился противник, гораздо более страшный, чем «буржуазные либералы», поскольку в отличие от последних пользуется если не массовой, то многомиллионной поддержкой населения.

В печати стали появляться критические статьи, в которых «Фалуньгун» квалифицировался как «еретическая секта» (сецзяо)8 и как «культ».

В ответ на это секта прибегла к молчаливым демонстрациям (в 1998 г. рядом с телецентрами, подвергавшими их критике), потом в Тяньцзиньском педагогическом университете9 22 апреля 1999 г., и, наконец, в Пекине. Наиболее заметно адепты «Фалуньгуна» проявили себя 25 апреля, когда около 10 000 человек выстроились живой цепью вокруг правительственной резиденции Чжуннаньхай. На политической арене резко и неожиданно появилась организованная сила, решившаяся противопоставить себя тоталитарному режиму. Секта продемонстрировала исключительно высокую способность к эффективной мобилизации своих членов. Именно к этому в свое время стремился Ли Хунчжи, создавая первичные ячейки «Фалуньгун» на местах. Современные средства связи: электронная почта, факсимильные сообщения и телефон позволили обеспечить практически немедленное исполнение приказов10.

Официальная реакция на такую дерзость не заставила себя долго ждать. Буквально через несколько дней развернулись репрессии против секты и ее членов по всей стране. Сектанты пытались сопротивляться: почти в 30 городах прошли их мирные демонстрации11. 22 июля 1999 г. секта «Фалуньгун» была объявлена вне закона: за распространение ложных измышлений, жульничество и подстрекательство к беспорядкам. На следующий день Ли Хунчжи попытался привлечь к конфликту внимание международных организаций и правительств других стран, но добился лишь того, что сам был 29 июля объявлен в розыск. Сотни, если не тысячи сторонников секты попали на скамью подсудимых. Очень многие, по сообщению прессы, подверглись внесудебным мерам воздействия. В настоящее время мы еще не располагаем точными сведениями о статистике этих репрессий. Были изданы специальные распоряжения, категорически запрещавшие участие в секте членам компартии и чиновникам государственных учреждений.

Надо иметь в виду, что в настоящее время учение «Фалуньгун» уже получило распространение во многих странах мира, в первую очередь в США12. Эклектическая система Ли Хунчжи нашла благодарную аудиторию в обществах, прошедших обработку «ньюэйджевскими» концепциями. Сработала и коммерческая приманка быстрого и «чистого», «немедикаментозного» оздоровления с перспективой существенного продления жизни. Поэтому становится понятным, как с легкостью удалось развернуть во многих странах кампанию в защиту секты. Что же касается позиции средств массовой информации, политических деятелей и «общественности», то она также была имплицитно предопределена. Ведь тема нарушения прав человека является важнейшим инструментом давления Вашингтона на Пекин, поэтому никто даже и не стал подробно разбираться в сути дела. Последователи «Фалуньгун» были объявлены безвинными страдальцами.

Настроения Запада обеспокоили КНР, которая хотела бы понимания причин своих резких действий. О том, какое значение придает китайское правительство своей борьбе против «Фалуньгун», можно судить по тому, что на встрече в Окленде, Новая Зеландия, в сентябре председатель КНР Цзян Цзэминь подарил американскому президенту Б.Клинтону книгу, в которой в самых нелицеприятных тонах рассказывалось о деятельности секты13, что, надо полагать, не произвело впечатления на вашингтонскую администрацию.

18 и 19 ноября 1999 г. палата представителей и сенат США приняли резолюцию, призывавшую правительство КНР соблюдать права человека и не оказывать давления на «Фалуньгун». Одновременно с участием сторонников «Фалуньгун» в США, Австралии, Гонконге, на Тайване и др. развернулась шумная кампания протестов, в средствах массовой информации и в Интернете появилось великое множество сообщений о «незаконных преследованиях», но практически нигде не появился более или менее серьезный анализ того, чем же эта секта являлась на самом деле14.

Само собой разумеется, что международная поддержка в отношении Ли Хунчжи и его сторонников вызвала раздраженные протесты из Пекина и не изменила его политику. 26 декабря четверо руководящих деятелей секты (все члены КПК!) были приговорены пекинским судом к тюремному заключению сроком от 7 до 18 (!) лет. Суды и аресты продолжились и в дальнейшем. Многим ведущим фигурам в «Фалуньгун» была инкриминирована кража государственных секретов. Это понятие весьма расплывчато, если речь идет о социалистическом обществе, где огромные объемы информации являются засекреченными «на всякий случай». Для нас же важно, что в ходе кампании власти подчеркивают антигосударственный характер секты.