подтверждает существование

духовного мира

«Мне нетрудно поверить, что злой дух привел в движение свинью,

и гораздо труднее поверить, что добрый дух привел в движение столик». (Г.К. Честертон)

Мы живем сегодня в мире изменившемся. Изменение это заключается совсем не в том, что мы вместо «Жигулей» ездим на иномарках, и не в том, что мы лучше стали одеваться, а в том, что сегодня мы стали видеть жизнь в большей полноте. Судите сами, ведь совсем недавно мы были сплошь атеисты. Мы были уверены, что в мире ничего, кроме материи не существует, что жизнь наша определяется производственными отношениями, а явления духа есть лишь надстройка над базисом. «Динозавры» такой идеологии еще не вымерли – они еще в большом количестве скитаются по долинам новой жизни, но выжить им в новой жизни будет уже невозможно – они лишены возможности размножаться.

Наука, на которую в подтверждении своих взглядов раньше любили ссылаться атеисты, сегодня их подвела. Еще в 1931 году австрийский математик Курт Гедель доказал, что состоятельность какой-либо логической системы невозможно доказать с помощью средств самой системы. Для этого надо привлечь в качестве аксиомы некие данные из другой системы, но и состоятельность этой системы также нуждается в подтверждении своей состоятельности средствами другой системы. И так до бесконечности. Таким образом, он доказал, что наука в своем поиске истины всегда пользуется недоказуемыми постулатами (той информацией, которая над этой системой, иначе метафизикой), которые принимает на веру. После этого каждый честный ученый уже не имел права упрекнуть верующих людей в том, что они принимают на веру догматы христианского вероучения. Кроме того, наука и теоретически, и практически доказала, что она все время сталкивается с неизвестным и вынуждена на него опираться. Поэтому честный ученый должен признать: возможно, что это неизвестное соприкасается и даже опирается на какое-то Неизвестное, Которое неизмеримо выше и сложнее того неизвестного, с которым установлен непосредственный контакт.

В конце XX века идеологический фундамент всех фундаментальных наук был поколеблен еще более, хотя, собственно, сама фундаментальная наука никогда и не возводила себе незыблемого фундамента, но он был выстроен, правда, не очень убедительно, в гуманитарной идеологии. В 1998 году наш ученый-химик, профессор Башкирского госуниверситета Нажип Валитов доказал, что любые объекты во Вселенной через электромагнитные и гравитационные поля взаимодействуют друг с другом мгновенно, независимо от расстояния между ними.

Он доказал также, что в равновесных обратимых процессах время может превращаться в массу и энергию, а затем этот процесс может идти в обратную сторону. Практически его выводы означали, что возможно физическое (телесное) воскресение [241].

Голландский физик и математик Хендрик Лоренц математически доказал, что двигающийся объект уменьшается в объеме при увеличении скорости, а при достижении скорости света превращается в нулевую величину – при скорости же выше скорости света, – в мнимую. Сегодня многочисленным повторением экспериментов на колайдере в Швейцарии было установлено, что частицы нейтрино движутся со скоростью большей, чем скорость света. Но ведь и Нажип Валитов доказал, что информация распространяется мгновенно, то есть со скоростью фантастически превышающей скорость света. А теперь представим, что движущийся во Вселенной объект световой и информационный (словесный) или нейтринный – он будет мгновенно оказываться в любом месте бесконечной Вселенной и, не имея никакого объема, проходить через любые препятствия. Христос преобразился на Фаворе, явив новое, качественно иное состояние тела, – световое. Но он есть Слово – Слово совершенное целостно пребывает в Его теле – и делает и тело словесным, послушным Его воле и мысли. Ну, тогда вполне понятным и абсолютно достоверным становится, например, такой феномен, как прохождение Его сквозь стену. Человек есть образ и подобие Божие. Святые, подвигом достигавшие такого подобия и являвшие его в новом световом состоянии тела, также могли появляться неожиданно в любом месте, знать о происходящем от них за сотни километров – являть настоящие чудеса.

Парадокс нашего времени – ученые доказали возможность того, что вызывало у них наибольшее недоверие к религии: возможность чудес и воскресения. Этим наука только подтвердила то, чему всегда учила Церковь – она из вечного оппонента религии, каким ее сделали те, кто создавал гуманитарную идеологию, сегодня в своих первопроходцах становится ее союзником и апологетом. Но эти первопроходцы выходят за те границы, которые наука прежде всегда упорно охраняла, да и сейчас продолжает карать их пересечение. На этой границе, наука, скорее себя исчерпывает. Мир открывается перед нами в безграничных своих просторах.

Гуманистическая эпоха принесла в мир особое самоощущение человека. Человек почувствовал, что он может найти объяснение всем явлениям, происходящим в мире. Научные теории, с помощью которых человек объяснял мир, подавали ему повод долгое время находиться в такой уверенности. Но вот наступил ХХ век – и перед наукой возникли неразрешимые проблемы: многие явления физики элементарных частиц уже не могли быть объяснены с помощью существующих теорий.

Конец ХХ века поставил науку в тупик еще в одном отношении – ученые столкнулись с такими явлениями, которые вообще не могли быть объяснены с помощью теорий даже новейшей науки – эксперты науки произнесли только одно слово по этому поводу: «чертовщина». Конечно, ученые не могли довольствоваться подобным мистическим объяснением, – это было, скорее, эмоциональной оценкой, неким ругательством, а не попыткой объяснить эти явления средневековой терминологией. Поэтому мужи науки по обыкновению стали создавать научные гипотезы. Однако эти гипотезы странным образом напоминали то, о чем уже издревле учила Церковь. Но о гипотезах позже, – сначала же факты.