Святой на это заметил:

 - Как это ты, такой великий и дивный, снизошел до того, что пришел ко мне, ничтожному и убогому?

 - Бог оказал мне благодеяние, и дар, который я имею - от Бога.

 - Брат, дар Божий есть смиренномудрие. Помысел от Бо­га - думать о себе, что ты самый последний из всех, помы­сел от Бога - достичь великих добродетелей и думать, что ты хуже всех. А то, что ты возомнил о себе, это прелесть от сатаны, который тебя и научил всему.

 После таких слов святого монах как бы пришел в себя и сказал:

 - Отче, если гордыня моя от лукавого, то прогони ее, про­шу тебя, своей молитвой и избавь меня от высокомерия.

 Возвысив душевные свои очи к небесам, блаженный Ни­фон сказал:

 - Господи, Иисусе Христе, взыскавший и обретший за­блудшую овцу и сопричисливший ее прочим незаблудшим, прогнавший мысленного волка, искавшего погубить ее, и показавший нам путь спасения. Ты, Владыко, раба Твоего сего, который по простоте своей и по коварству диавола-обольстителя впал в прелесть, избавь от высокомерия бе­совского, - да познает Тебя, Истинного Бога, ради нас крест и смерть претерпевшего, и да прославит имя Твое святое во веки. Аминь.

 Так молился преподобный, и тотчас же с очей брата спа­ла как бы пелена, и он ясно познал, в какое зло он, несчаст­ный, впал. С тех пор, избавившись от сатанинского высо­комерия, он с благоразумием и смирением стал проводить богоугодную жизнь.

 Из святой Лавры за какое-то согрешение был изгнан не­кий монах, который пришел к святому Нифону и пожало­вался, что его выгнали несправедливо. Этот брат просил, если возможно, позволить остаться у него послушником. Однако святой, провидя будущее, велел ему вернуться в мо­настырь, припасть к ногам игумена с покаянием и смиренномудрием, чтобы тот снова принял его. "Если же ты не вер­нешься, - сказал святой, - то и здесь не сможешь вынести все тяготы, и лишишься того доброго, что мог бы получить монастыре. Ибо если ты вернешься, то через некоторое время станешь екклисиархом, а затем игуменом. Однако те­бе более всего должно иметь смиренномудрие". С улыбкой святой продолжил: "Когда с помощью Божией ты станешь игуменом, вспомни о нас, и уделяй нам средства от части об­щежительной". Когда монах вернулся в обитель, то действи­тельно, через некоторое время, согласно проречению препо­добного, стал екклисиархом, а затем игуменом, и посылал святому все необходимое для жизни.

 Трое монахов захотели навестить преподобного, но по­скольку один из них был безбородый, они оставили его на дороге, далеко от кафизмы преподобного. Когда эти два мо­наха пришли к святому, тот спросил их: "Почему вы не при­вели с собой и того юношу, который станет обителью Свята­го Духа". Удивившись словам святого, они пошли и привели юношу. Получив большую пользу от беседы с преподобным и приняв от него благословение, все трое ушли, прославляя Бога. Юноша же тот, преуспев в добродетели, согласно слову святого, просиял в монашеском житии.

 Досифей, отец Гавриила, о котором мы уже говорили, про­сил святого позволить Гавриилу пойти по какому-то делу в Иверский монастырь. Провидя открытую ему Божиим Про­мыслом опасность, которая должна была с ним случиться, он возражал. Однако Досифей утверждал, что никакой опас­ности нет, и что на следующий день он пойдет в Амальфинский монастырь, называемый ныне Морфинским. Нифон возразил: "А если Гавриил попадет в рабство в Амальфинском монастыре, что тогда будет? Пусть идет, моей вины не будет в том, что с ним случится". Досифей поверил сло­вам святого и более уже не противоречил. В тот же вечер пришел к ним некий брат и возвестил, что от Морфинского монастыря отошел корабль с пиратами, которые захватили трех монахов, случайно оказавшихся на той дороге.

 Однажды, пришел к преподобному один Лаврский монах и возвестил, что иеромонах Иоанникий послан игуменом вместе с другими братьями на остров Скирру, но в море на монастырский корабль напали пираты и всех взяли в плен Лаврские отцы собрали деньги для их выкупа, и этот монах дал от себя одну золотую монету. В это время Нифон сказал ему: "Лучше бы ты, чадо, отдал этот золотой нищим, потому что Иоанникий и прочие уже освобождены, и с ними все в порядке. Ах, если бы и мы могли поучаствовать в том уте­шении, какое имеют они сейчас". Услышав эти слова, монах запомнил день, когда святой Нифон это сказал, и по воз­вращении Иоанникия в Лавру, рассказал ему о пророчест­ве преподобного. Нужно отметить, что именно в тот день Иоанникий с братьями поймали много рыбы, поэтому они и получили великое утешение во славу Бога, прославляющего прославляющих Его. Аминь.

Житие и подвиги иже во святых отца нашего Григория Паламы, архиепископа Солунского, чудотворца, просиявшего в XIV веке