Ответ. Потому что и враг не явным образом соприкоснулся с нашим прадедом, не в своей по­роде. Ибо тогда Адам и Ева сохранили бы себя от наваждения (наведения) и падения. Тогда в змее скрывает свою природу диавол, который связался с Адамом, и сказал несчастной Еве: "В тот день, когда вы съедите от запретного, будете как боги". И говоря коротко, лживо отводит их на оставше­еся время от блаженной жизни. Этими лукавыми речами их прельстив, сам был прельщен боже­ственными речами устрашающий враг. И как там был не просто змей и не только диавол, так и здесь был не просто человек и не только Бог. И Он не устрашается, но явным образом порешает мудрость буйного. Как можно видеть Его сильное, по собственной воле сомнение — как страх? Когда к Нему пришли иудеи, чтобы Его взять, Он ослепил их, говоря: "Кого ищете?" Когда они сказали: "Ищем Иисуса", то Он снова показует свободу воли и говорит им: "Это — Я". И сразу вскоре Он отдает Себя в руки тех, которые Его искали. А что останавливало Его улететь от луней, что ме­шало Ему упорхнуть от слепых? Он сказал: "У Меня есть власть положить душу Мою, и вновь взять ее". Поэтому и Петру Он гневно запретил, когда тот «начал прекословить Ему», чтобы Господа не распяли, чтобы как-то избежать того, чему над­лежало быть. «Он же, обратившись... воспретил Петру, сказав: отойди от меня, сатана», ибо ни мыслишь «о том, что Божие, но» мыслишь «человеческое», то есть: иди вслед за Мной, а не обгоняй и не постигай разумом Промысл. И видом плоти сомневался: Как убоюсь смерти Я — бессмертная жизнь? Как отрекусь от страдания Я — разреши­тель страданий, прикосновением руки исцеляющий слепых; сделавший так, что тот расслаб­ленный понес одр свой? Он, иссушивший кровоток подолом плаща своего; прокаженного освободивший от поврежденности; множество бесов про­гнавший проявлением воли Своей; по бездне морской как по суху шедший: когда она вздымалась и ходила волнами, Он сделал, что она утихла и успокоилась — Он для штиля простер руку со стре­мительностью ветра; пятью хлебами до насыще­ния накормил пять тысяч человек, когда остатка­ми хлебов наполнили двенадцать корзин; призвал Лазаря четверодневного смердящего опять к жи­тию из могилы без повреждений — Создатель все­го и Бог, Сам Жизнь и Воскрешение. Намеренно смутился страхом и уничижением, желая уловить змея приятием плоти: "Мною" поруган над чело­веком ругающийся диавол. Ибо Я рыбак и уда, и опустил Себя в глубину сего жития, и как червяка нанизал погибшую человеческую плоть. Сам Со­бой им подобный был Адам и как рыбарь, а те­перь трясет и тащит в пучину спущенную уду. Теперь тих, когда приближается ожидаемая рыба-человекоубийца, чтобы она от явного шума не от­скочила. Потому Он и сказал через Своего отрока (слугу) Давида: "Червь Я, а не человек". Как червь из земли без всяких примесей обретает плоть и оживает, подобным образом и Я от Приснодевы без примесей каких-либо и схождения с мужчиной воплотился, саморасленным стал Человеком, ос­таваясь Богом. Потому и сказал Иеремия, много­страдальный среди пророков, видевший пророчес­ким оком лжеца-диавола, который будет об­манут. Словно глумясь над гордыней и безумием диавола, более чем за пятьсот лет Иеремия сказал обо Мне: "Человек Он и кто постигает Его". То есть Бог промыслительно нас ради стал человеком, по премудрости, чтобы сделать безумцем премудрого в злобе: совершая пророчество доблестного Иова: "Притащишь змея удой". И еще он же: "Пришел Ты по морю жития моего, являя непроходимое, и никак ногу не осквернил". Опять Ты же по бездне ходил, и проходил преисподние, там сущих пленных освобождая. И еще он же сказал: "Открываются от страха ворота смерти" — врата ада, увидев Тебя, испугались.

(135) Вопрос. Тогда ты утверждаешь, что Христос — поругатель, что Он ложью победил диавола?

Ответ. С таким же успехом можно сказать и святому в речах Моисею: посмотри, как он поругался над Египтянами. Так же [затем] поругается Воплотившийся над понимаемым разумно Фарао­ном; и побил его всевоинство египетских бесов. И потопил его тем, что сказал: "Отче, если возмож­но, да прейдет эта чаша от Меня". О чаша, рана диаволу, прогнание бесов, рассыпание грехов, омытие грешников, дарование вечной жизни. Ведь Бог Слово воистину стал человеком, и истинно неизменно прошел все человеческое, кроме неподобающего зла. Так и то, что во время страдания. Он отрекается от чаши, не страшась Того, что уже вы­брал, а уча, чтобы мы сами не налетали на напасти, а если попали в них, то с терпением мужествен­но их принимали. Потому и после совета о Кресте Он промыслительно отрекался, но когда прибли­зился Крест, Он его взял на плечо как победитель [знамя] и шел, чтобы быть пригвожденным на нем в согласии с Собственной волей. И хорошо всем вместе воскликнуть то, что сказано богословным Давидом: "Ибо величественны создания Твои, Гос­поди, все премудростью Ты сотворил". В согласии с ним велегласно вопиет великий Апостол: "О глу­бина богатства, премудрости и разума (ведения) Божия, ибо неиспытаны судьбы Его, и неисследованы пути Его, ибо кто постиг ум Господа, или кто Ему был советник". Увы безумию, что не разуме­ют богословно, что грубо спорят. Да замолкнет всякий спор, и смута помыслам; и да будем рады почитать Божество верой без опыта.

(136) Вопрос. Во всем хорошо сказанном мы молимся, чтобы мы узнали ко всему о нашей при­роде. Но Давид умаляет человека, и делает его не­годным, когда говорит в восьмом псалме: "Госпо­ди, что есть человек, что Ты помнишь о нем"; в тридцать восьмом псалме: "Но суета всякий чело­век"; в сто сорок третьем: "Господи! что есть че­ловек, что Ты знаешь о нем; что есть сын челове­ческий, что Ты обращаешь на него внимание? ". Так что Давид говорит, что человек уподобился суете. А его сын Соломон возвеличивает человека, чтит его, потому что говорит: "Велик человек и честен". Но если сын не согласен с отцом, то какое согласие может быть между остальными пророками?

Ответ. Ничто из этого не может указать на несогласие повествующих о Боге речей, которые проповедовались с любовью к учению. Кроме грубой жизни, отчетливо видимой, действие — это восхождение видения. Представлена природе почесть, что мы от Бога все прияли эту почесть созданные руками Божиими большими всего творения. Раскрыв (разогнув) правые Моисеевы книги, ты обоюдно будешь научен. Ибо Бог взял прах от земли и создал человека, и вдунул в его личность дыхание жизни. Это "взял и создал" и говорит о том, какова у человека честь. Ни об ном создании это не было сказано, а только об одном человеке. "Взятая персть земная", на ней мы учимся, сколь негодна наша природа. Ибо мы - земля и персть, не стоим никакой вещи, и легко рассыпаемся.

(137) Вопрос. Но как человек тогда велик и чтим, если он тленен и легко рассыпается, и порабощен тьмами страстей и принуждений?

Ответ. Не смотри только на природу прикладывая к ней почесть, но разумей для легко рассы­пающейся и скоро умирающей природы, что это стало у нас после исторжения от древнего блажен­ного жития в раю, по причине преступления. Пос­ле погибельной пищи отречения несчастный (Адам) услышал: "Ты — земля, и в землю пой­дешь", ибо он послушал врага скорее, чем Бога.

(138) Вопрос. Что сказывает Давид, когда об­ращается к Богу: "Руки Твои сотворили меня и со­здали меня"? Указует ли это, что одно — это создание, а другое — сотворение? Разумеем ли мы из этого двойственность, или то же самое подобает говорить — о Боге?

Ответ. Думается мне, что "творение" — эта сказано о душе, а "создание" — о телесном вещественном создании. Руками Бога и Отца Давид назвал Сына и Духа. Ибо к Ним Отец обратился: "Сотворим человека по образу и подобию Наше­му". Хотя Писание и говорит, что Бог взял от земли прах и создал человека, но обычно видимыми вещами указуется невидимое действие. Действие желания — это всякое нерукотворное создание. Поэтому руки названы как создания в честь при­роды, потому что они к образу Божию — но не по подобию природы. Невозможно это изречь по достоинству, но образ говорит о самовластности и свободе.

(139) Вопрос. Почему именуют по нашему об­разу и подобию у Божества члены тела: уши, мыш­цы, голени, как указуется, что Он имеет?

Ответ. Хорошо было бы немного времени это обсудить, изложив по порядку и по законам речи. Бесчиние вопроса соблазнит об ответе ввысь сво­его существования, и мы правильно взойдем по ра­зумно понимаемой лестнице. Человек — великое и почтенное [существо], которое изначально и те­перь имеет существование из слабых [вещей]. Бог мог сотворить человека из меди или из железа, или из нерассекаемого камня, но Он создал его в древ­ности из праха. А сегодня ответы "простые" и "худ­шие" указуют тем самым недоведомую и выше ума Премудрость Его действия. Но благой ум вашей любви да не издевается и не смеется по причи­не извещения, когда мы со скорым испытанием начинаем слово о тайнах природы нашего существования. Ибо и Священное Писание не возбраняет упоминать об отроке Иуды, который лежал с Фамарью, и исторгал семя во очищение по Закону, очищая осквернившуюся и только что родившую; и возвышенный апостол в послании Римля­нам упоминает мужа, оскверняющегося мужем, и мужа беснующейся жены. Вмешивается в женский пол от мужчины некая застывшая выкипь и при­мешивается к крови женской, напротив находящей­ся. Она осаждается от этой застывшей мужской выкипи, как сказал Иов, о котором Бог свидетельствовал как об истинном и непорочном, так с ра­ной тела обращаясь к Богу: "Не молоко ли меня умолочнило? Ты сырил меня как сыр. Ты окружил]меня кожей и мясом, костями и жилами удержал: во мне жизнь, и милость вложил в меня". Так Иов показывает природу совокупную, саму себя поддерживающую, саму владеющую. "Жизнь и ми­лость Бог вложил в меня", то есть "в меня" вло­жил [способность] самому жить и миловать - послушанием и соблюдением Твоих заповедей — и не убивать себя непослушанием; и за немило­сердие быть подобающим образом мучимым, став покорным врагу, а не Творцу Что наш прадед сде­лал, немилосерден к себе, получив на себя как меч губительный совет, и был им убит и, из бессмертия став мертвым, погиб. Итак, смешиваются все внутренние и все чувственные обличия, и тела словно сливаются и перемешиваются друг с другом. Благодаря этому смешению, облик лица и ста­новится неизреченным смешением. Раньше данное и старейшее семя, к нему к единому подобию упо­добляются образом, мужчины или женщины. Так, мужское семя, застывшее во всяком случае и про­исходящее от кости, претворяется в силу костей и жил, становясь крепким наподобие того, кто его посеял (то есть наподобие мужчины). А та, что от женщины, с ее стороны воздаваемая при совокуп­лении кровь, по природе теплая, замерзши от за­стывшего семени, превращается в плоть. А плоть оживает, когда Бог ее вдохновляет некоей жизнен­ной силой. "Ибо Я есть сотворивший землю и че­ловека на ней, и дающий дыхание для жизни" — сказал Бог всем ходящим по земле.

(140) Вопрос. Мы говорим, что душа суще­ствует совокупно с мужским семенем, которое живое и одушевленное. Потому что от живого и одушевленного тела суть причины нашего рожде­ния. Как и от ствола: каждая ветка имеет свои се­мена, и от них передана сила жизни. Если тепла кровь и живо семя, происходящее от мужа, и если не по подобию крови любое животное имеет при­чину [жизни], то есть душу, тогда вследствие сла­бости, а не из-за величия в первый день построе­ния [тела] не может построить свое действие совершенным: то есть совершение семени, которое растет во чреве, превращается в плоть, затем превращается в младенца, возрастает вместе с младенцем, совершенным образом показывает действие своей души: и с ним является соверша­ющееся тело.

 Ответ. Отойди от того, чтобы думать, что души совокупляются. Откуда тогда была душа у Адама, сотворенного без всякого совокупления и семени? Если мы скажем, что душа выходит к существованию от мужа, то тогда любой будет мыс­лить душу воплотившегося Бога Слова подвластной семени и сопримешанной телу А это принадлежит последнему безумию и хуле, имеющим мучения без конца. Если согласиться с этим безумием, то скорее будут осуждены, чем примут плату и венки те люди, которые убегают блуда, добрым образом совершая подвиг, и Царствия ради Небесного сами себя оскопившие воздержанием, как сказал Господь, [они тогда суть] души свои удавившие, умертвившие их вместе с земным составом тела. Тогда тем, кто целомудрен и чист, будет, думается, горше, чем блудникам и любителям греха. И тогда и Павел, разумом возвышенный, окажется в бесчестии, и даст ответ за то, что принес нам мучение, сделал убийцами душ, и учил делом и словом убивать душу. И писал в посланиях для всей вселенной убегать от блуда, и не прикасаться к женщине.

И Божество, прияв молитву ее, многие годы осужденной и ни­как не способной родить жизнь, как неодушевлен­ную вещь, в настоящей старости, в обыкновенном смешении сделал одушевленное, и дал образ чис­тому возвышенному Самуилу. Его, маленького со­сунка, завернув в плащ, принесла мать, из пелен очистив для Бога, и отдала в храм святого отрока. Почему и добрая старица Елисавет, которая с мла­дых и в поре лет спала со сверстником Захарией, дошла до самых седин, не нарушив брачных зако­нов, но никак не обрела живого смешения — преж­де ангельского гласа, что одушевленным становит­ся то, что лежит во чреслах, что обоими было смешано и усажено в плоть. Как глыба мрамора, отсеченная рукой от скалы, или от руды отсечен­ный камень, который ежедневно обтесывается при ваянии, остается бездушной и не имеющей образа вещью, пока он как тело не дойдет до предназна­ченного образа, когда-нибудь в неизреченном ис­кусстве, к старости. Итак, это в ваянии обретает образ Иоанна, Крестителя и Предтечи. Да замолкнет слово, которое при этом кощунствует о душах, что мол сущность души в мужском семени. Ка­ким образом нетленное и бессмертное может быть слито с мертвым и низким? Как большее и лучшее от ничтожного и худшего может иметь причину выхода в эту жизнь? И как не подобает думать, что душа засеяна в осквернении! Апостол говорит о теле: "сеется в тлении, восстает в нетлении. Сеется тело душевное..." — а не душа. Душевное - это значит и сосуд души. И да умолкнет болтовня, что они потом сосуществуют. Вот еще что: звезда каждой природы совершаются Божией, все дела­ющей волей. Не прежде существования, не после существования, как учит Божие Писание: пусть человек не думает, что душа старее или юнее его. Но как сказано: "И взял Бог прах от земли и создал человека", и тотчас следует: "И вдохнул Бог в лице его дух жизни, и стал человек с живой душой". Ни душа сама по себе, ни тело само по себе не есть человек. Но оба в совокупности и соединении совершают человека, как говорит писец божественных дел Моисей. Но здесь свернув с дороги нашей речи, давай опять на нее возвратимся. Кровь, сгущаясь от застывшего, превращается в плоть, и плоть понемногу растет, ибо се прибывает от усладительных брашен: от Дающего пищу всякой плоти, как сказал Давид божественный песнопевец. Так и морская плоть как в утробе кор­мится в своих раковинах и панцырях, и они катят­ся, принимая от Бога силу жизни, и не имеют ни рта, ни слуха, ни зубов, и всякого поедания они не причастны, и нет у них членов — их кормит толь­ко вливающаяся в них водная влага. Но они в этом образе пребывают всегда, получив от Божией воли такую природу. А причина нашего рождения по­степенно, с кормлением, неизреченно образуется, вырастая и становясь плотной, действием мыслен­ной и невидимой Божией руки, создавшей из пра­ха нашего прародителя. Затем младенец, на девя­тый месяц, совершенный Божией силой, крепок телом, и обладая силой, выпадает из мешка утро­бы через ложесна. (Далее идёт изложение о формировании "вертограда тела", органов тела, о зависимости их вида от способа и качества движения жидкостей, во многом повторяющее содержание других ответов)