Ученик. Ты говоришь о книге «Подражание», что она написана из состояния самообольщения, но она имеет множество чтителей даже между чадами Право­славной Церкви!

Старец. Эти-то чтители, в восторге от ее достоин­ства, и высказываются об этом достоинстве, не пони­мая того. В предисловии русского переводчика к книге «Подражание» — издание 1834 года, напечатанное в Москве, — сказано: «Один высокопросвещенный муж, русский,  православный,  говаривал:  ежели б нужно было мое мнение, то я бы смело после Священного Пи­сания поставил Кемписа о подражании Иисусу Хрис­ту» (стр.37). В этом, столько решительном приговоре дается инославному писателю полное предпочтение пред все­ми святыми отцами Православной Церкви, а своему взгляду дается предпочтение пред определением всей Церкви, которая на святых Соборах признала писания святых отцов богодухновенными и завещала чтение их не только в душеназидание всем чадам своим, но и в руководство при решении Церковных вопросов. В пи­саниях отцов хранится великое духовное, христианское и церковное сокровище: догматическое и нрав­ственное предание святой Церкви. Очевидно, что кни­га «Подражание» привела упомянутого мужа в то на­строение, из которого он выразился так опрометчиво, так ошибочно, так грустно [75] . Это — самообольщение! Это — прелесть! Составилась она из ложных понятий; ложные понятия родились из неправильных ощущений, сообщенных книгою. В книге жительствует и из книги дышит помазание лукавого духа, льстящего чи­тателям, упоевающего их отравою лжи, услажденною утонченными приправами из высокоумия, тщеславия и сладострастия. Книга ведет читателей своих прямо к общению с Богом, без предочищения покаянием: поче­му и возбуждает особенное сочувствие к себе в людях страстных, не знакомых с путем покаяния, не предох­раненных от самообольщения и прелести, не настав­ленных правильному жительству учением святых отцов Православной Церкви. Книга производит сильное дей­ствие на кровь и нервы, возбуждает их, — и потому особенно нравится она людям, порабощенным чув­ственности: книгою можно наслаждаться, не отказыва­ясь от грубых наслаждений чувственностью. Высоко­умие, утонченное сладострастие и тщеславие выстав­ляются книгою за действие благодати Божией. Обоняв блуд свой в его утонченном действии, плотские люди приходят в восторг от наслаждения, от упоения, дос­тавляемых беструдно, без самоотвержения, без покая­ния, без распятия плоти со страстьми и похотьми (Гал.5:24), с ласкательством состоянию падения. Радостно перехо­дят они, водимые слепотою своею и гордостью, с ложа любви скотоподобной на ложе любви более преступ­ной, господствующей в блудилище духов отверженных. Некоторая особа, принадлежавшая по земному положе­нию к высшему и образованнейшему обществу, а по наружности к Православной Церкви, выразилась следующим образом о скончавшейся лютеранке, признан­ной этою особою за святую: «Она любила Бога страст­но; она думала только о Боге; она видела только Бога; она читала только Евангелие и «Подражание», кото­рое — второе Евангелие» [76] . Этими словами выражено именно то состояние, в которое приводятся читатели и чтители «Подражания». — Тождественно, в сущнос­ти своей,  с этою фразою изречение  знаменитой французской писательницы, г-жи де Севинье, о знаме­нитом французском поэте, Расине старшем. «Он лю­бит Бога, дозволила себе сказать г-жа Севинье, — как прежде любил своих наложниц» [77] . Известный критик Ла Гарп, бывший сперва безбожником, потом перешед­ший к неправильно понятому и извращенному им хри­стианству, одобряя выражение г-жи Севинье, сказал: «Сердце, которым любят Творца и тварь — одно, хотя последствия столько же различаются между собою, сколько различны и предметы» [78] . Расин перешел от разврата к прелести, называемой «мнением». Эта пре­лесть выражается со всей ясностью в двух последних трагедиях поэта: в Есфири и Гофолии. Высокие хрис­тианские мысли и ощущения Расина нашли себе про­странное место в храме муз и Аполлона [79] , в театре возбудили восторг, рукоплескания. Гофолия, признава­емая высшим произведением Расина, дана была сорок раз сряду. Дух этой трагедии — один с духом «Подража­ния». — Мы веруем, что в сердце человеческом имеет­ся вожделение скотоподобное, внесенное в него паде­нием, находящееся в соотношении с вожделением пад­ших  духов;  мы  веруем,   что  имеется  в  сердце и вожделение духовное, с которым мы сотворены, кото­рым любится естественно и правильно Бог и ближ­ний, которое находится в гармонии (в созвучии, в согласии) с вожделением святых Ангелов. Чтоб возлюбить Бога и в Боге ближ­него, необходимо очиститься от вожделения скотоподобного. Очищение совершает Святый Дух в человеке, выражающем жизнью произволение к очищению.

Собственно и называется сердцем, в нравственном значении, вожделение и прочие душевные силы, а не член плоти — сердце. Силы сосредоточены в этом члене, и перенесено общим употреблением наименование от члена к собранию сил.

В противоположность ощущению плотских людей, духовные мужи, обоняв воню зла, притворившегося добром, немедленно ощущают отвращение от книги, издающей из себя эту воню. Старцу Ис., иноку, безмолв­ствовавшему в Никифоровской пустыни (Олонецкой или Петрозаводской епархии), преуспевше­му в умной молитве и сподобившемуся благодатного осенения, был прочитан отрывок из «Подражания». Старец тотчас проник в значение книги. Он засмеялся и воскликнул: «О! Это написано из мнения. Тут ничего нет истинного! Тут все — придуманное! Какими пред­ставлялись Фоме духовные состояния и как он мнил о них, не зная их по опыту, так и описал их». Прелесть, как несчастие, представляет собою зрелище горестное; как нелепость, она — зрелище смешное. Известный по строгой жизни архимандрит Кирилло-Новоезерского монастыря (Новгородской епархии) Феофан, занимавшийся в простоте серд­ца почти исключительно телесным подвигом и о под­виге душевном имевший самое умеренное понятие, сперва предлагал лицам, советовавшимся с ним и на­ходившимся под его руководством, чтение книги «Под­ражание»: за немного лет до кончины своей он начал воспрещать чтение ее, говоря с святою простотой: «Прежде признавал я эту книгу душеполезной, но Бог открыл мне, что она — душевредна». Такого же мнения о «Подражании» был известный деятельною монашес­кою опытностью иеросхимонах Леонид, положивший начало нравственному благоустройству в Оптиной пус­тыни (Калужской епархии). Все упомянутые подвижники были знакомы мне лично. Некоторый помещик, воспитанный в духе Православия, коротко знавший так называемый большой свет, то есть мир в высших слоях его, увидел однажды книгу «Подражание» в руках дочери своей. Он воспретил ей чтение книги, сказав: «Я не хочу чтоб ты последовала моде и кокетничала пред Богом». Самая верная оценка книге.

Ученик. Имеются ли еще какие виды прелести?

Старец. Все частные виды самообольщения и обольщения бесами относятся к двум вышесказанным главным видам и происходят или от неправильного действия ума, или от неправильного действия сердца. В особенности обширное действие «мнения». Не без ос­нования относят к состоянию самообольщения и преле­сти душевное настроение тех иноков, которые, отверг­нув упражнение молитвою Иисусовою и вообще умное делание, удовлетворяются одним внешним молением, то есть неупустительным участием в церковных службах и неупустительным исполнением келейного правила, со­стоящего исключительно из псалмопения и молитво­словий устных и гласных. Они не могут избежать «мне­ния», как это объясняет упомянутый старец Василий в предисловии к книге святого Григория Синаита, ссыла­ясь преимущественно на писания преподобных, этого Григория и Симеона Нового Богослова. Признак вкрав­шегося «мнения» вынаруживается в подвижниках тем, когда они думают о себе, что проводят внимательную жизнь, часто от гордости презирают других, говорят худо о них, поставляют себя достойными, по мнению своему, быть пастырями овец и руководителями их, упо­добляясь слепцу, берущемуся указывать путь другим слеп­цам [80] . Устное и гласное моление тогда плодоносно, ког­да оно сопряжено со вниманием, что встречается очень редко: потому что вниманию научаемся преимуществен­но при упражнении молитвою Иисусовою (Предисловие схимонаха Василия).

Отдел III

О упражнении молитвою Иисусовою

Ученик. Изложи правильный способ упражнения молитвою Иисусовою.

Старец. Правильное упражнение молитвою Иису­совою вытекает само собою из правильных понятий о Боге, о всесвятом имени Господа Иисуса и об отноше­нии человека к Богу.

Бог есть существо неограниченно великое, всесо­вершенное, Создатель и Воссоздатель человеков, пол­новластный Владыка над человеками, над Ангелами, над демонами, над всею тварью видимою и невиди­мою. Это понятие о Боге научает нас, что мы должны предстоять пред Богом молитвою в глубочайшем бла­гоговении, в величайшем страхе и трепете, устремя к Нему все внимание наше, сосредоточивая во внимании все силы ума, сердца, души, отвергая рассеянность и мечтательность, как нарушение внимания и благо­говения, как нарушение правильности в предстоянии Богу, правильности, настоятельно требуемой величием Бога (см. Ин.4:23,24; Мф.22:37; Мк.12:29,30; Лк.10:27). Прекрасно сказал Исаак Сирский: «Когда при­падаешь пред Богом в молитве, будь в помысле твоем как муравей, как земные гады, как червячок, как лепечущее дитя. Не скажи пред Ним чего-нибудь разумно­го; младенческим образом мыслей приблизься к Богу» (Слово 49). Стяжавшие истинную молитву ощущают неизреченную нищету духа, когда предстоят пред Богом, славословя Его, исповедуясь Ему, повергая пред ним прошения свои. Они чувствуют себя как бы уничтожив­шимися, как бы несуществующими. Это естественно! Когда молящийся ощутит обильно присутствие Божие, присутствие Само-Жизни, Жизни необъятной и непо­стижимой, тогда его собственная жизнь представляет­ся ему мельчайшей каплею, сравниваемой с беспредельным океаном. В такое состояние пришел правед­ный многострадальный Иов, достигши высшего духов­ного преуспеяния. Он почувствовал себя истаявшим (Иов.42:6), как тает и исчезает снег, когда упадут на него лучи па­лящего солнца.

Имя Господа нашего Иисуса Христа — Божественно; сила и действие этого имени — Божественны; они — всемогущи и спасительны; они — превыше нашего поня­тия, недоступны для него. С верою, упованием, усерди­ем, соединенными с великим благоговением и страхом, будем совершать великое дело Божие, преподанное Бо­гом: будем упражняться в молитве именем Господа на­шего Иисуса Христа. «Непрестанное призывание име­ни Божия, — говорит Великий Варсонофий, — есть вра­чевание, убивающее не только страсти, но и самое действие их. Как врач прилагает лекарственные сред­ства или пластыри на рану страждущего, и они действу­ют, причем больной и не знает, как это делается: так точно и имя Божие, будучи призываемо, убивает все страсти, хотя мы и не знаем, как это совершается» (Ответ 421). Наше обычное состояние, состояние всего челове­чества, есть состояние падения, прелести, погибели. Сознавая и, по мере сознания, ощущая это состояние, будем молитвенно вопить из него, вопить в сокруше­нии духа, вопить с плачем и стенаниями, вопить о по­миловании. Отречемся от всякого наслаждения духов­ного, от всех высоких молитвенных состояний, как недостойные их и не способные к ним. Нет возможно­сти воспеть песнь Господню на земли чуждей (Пс.136:4,3,1) - в сердце, обладаемом страстями, если ж услышим приглашение воспеть ее, то да знаем наверно, что приглашение это делается пленившими нас (Пс.136:4,3,1). На реках Вавилонских можно и должно только плакать (Пс.136:4,3,1).

Таково общее наставление для упражнения молит­вою Иисусовою, извлеченное из Священного Писания и писаний святых отцов, из весьма немногих бесед с истинными молитвенниками. Из частных наставле­ний, преимущественно для новоначальных, признаю полезным упомянуть нижеследующие: