Искуплением обновлено человеческое естество. Богочеловек обновил его Собою и в Себе. Такое обнов­ленное Господом естество человеческое прививается, так сказать, к естеству падшему посредством крещения. Крещение, не уничтожая естества, уничтожает состоя­ние падения; не делая естества иным, изменяет его со­стояние, приобщив человеческое естество естеству Бо­жию (2Пет.1:4).

Крещение есть вместе и умерщвление и оживотво­рение, — вместе и погребение и рождение. В купель крещения погружается, в ней погребается и умирает греховное повреждение падшего естества, и из купели восстает естество обновленное; в купель погружается сын ветхого Адама, — из купели выходит сын Нового Адама. Это засвидетельствовано Господом, который ска­зал: Аще кто не родится водою и Духом, не может внити в Царствие Божие, рожденный от плоти плоть есть, от Духа дух есть (Ин.3:5,6). Из этих слов очевидно, что Святый Дух, при­няв в купель крещения плотского человека, каким чело­век сделался по падении, извлекает из купели того же человека, но уже духовным, умертвив в нем греховное плотское состояние и родив духовное. При крещении человеку прощается первородный грех, заимствован­ный от праотцев, и собственные грехи, соделанные до крещения. При крещении человеку даруется духовная свобода [161] : он уже не насилуется грехом, но по произ­волу может избирать добро или зло. При крещении, сатана, жительствующий в каждом человеке падшего естества, изгоняется из человека; предоставляется про­изволу крещеного человека или пребывать храмом Бо­жиим и быть свободным от сатаны, или удалить из себя Бога и снова соделаться жилищем сатаны [162]. При кре­щении человек облекается во Христа (Гал.3:27). При крещении все человеки получают равенство, потому что достоин­ство каждого христианина есть одно и то же. Оно Хри­стос. Достоинство это бесконечно велико, в нем унич­тожается всякое земное различие между человеками (Гал.3:28). Как ничтожное, это различие, по его наружности, не отъято во время земной жизни Христом и, пребывая, еще яснее обнаруживает свое ничтожество. Так труп, когда исторгнута из него душа, признается мертвым, хотя бы еще не разрушился. При крещении изливается на человека обильно благодать Всесвятаго Духа, кото­рая отступила от преступившего заповедь Божию в раю, от последовавшего греховному разуму и воле падшего ангела. Благодать снова приступает к искупленному кро­вью Богочеловека, к примиряющемуся с Богом, к отре­кающемуся своего разума и воли, к погребающему в ку­пели крещения влечения падшего естества, его жизнь — причину смерти. «Христос, будучи совершенным Бо­гом, — сказал преподобный Марк подвижник, — даровал крестившимся совершенную благодать Святаго Духа, не приемлющую от нас приложения, но открывающуюся и являющуюся нам по мере делания заповедей» (Слово 3 о Крещении). Кре­щеный человек, делая добро, принадлежащее естеству обновленному, развивает в себе благодать Всесвятаго Духа, полученную при крещении, которая, будучи неиз­меняема сама по себе, светлее сияет в человеке по мере делаемого им Христова добра: так светлее сияет неизменяющийся сам по себе солнечный луч по мере того как свободнее небо от облаков. Напротив того, делая по крещении зло, доставляя деятельность падшему есте­ству, оживляя его, человек теряет более или менее ду­ховную свободу: грех снова получает насильственную власть над человеком; диавол снова входит в человека, соделывается его владыкою и руководителем. Избавлен­ный от горестного и тяжкого плена всемогущею десни­цею Божиею, опять является в цепях, в плену, в темни­це, во аде, по собственному произволу. Такому бедствию подвергается человек в большей или меньшей степени, соответственно тем грехам, которые он позволяет себе, и соответственно навыку, который он стяжал к грехов­ной жизни. Грех, живущий внутри человека и насилую­щий его, называется страстью. Страсть не всегда выра­жается очевидно: она может жить тайно в человеке и губить его. Духовная свобода совершенно теряется и от того, если крещеный человек позволит себе проводить жительство по разуму и воле естества падшего, потому что крещеный отрекся от своего естества и обязался во всех действиях, словах, помышлениях и ощущениях про­являть одно обновленное естество Богочеловеком, то есть жительствовать единственно по воле и разуму Гос­пода Иисуса Христа, — иначе, по евангельским запове­дям и учению. Последование своему падшему естеству, последование его разуму и воле есть деятельное отвер­жение Христа и дарованного Им обновления при кре­щении. Оживление в себе падшего естества есть полное возвращение к вечной смерти, полное водворение и развитие ее в себе. Отчего погибли и погибают иудеи и эллины? От любви к падшему естеству. Одни хотят удер­жать достоинство за правдою падшего естества, за его добром, другие за его разумом: те и другие делаются чужды Христа, этой единой Правды, этой единой со­кровищницы разума (Кол.2:3; Рим.5:19). Невозможно неотрекшемуся ес­тества, непризнавшему его, по причине падения непот­ребному, по всем отношениям скверному, приближить­ся и усвоиться Христу, или, и усвоившись, пребыть в усвоении.

Милосердие Божие живописно изобразило в види­мой природе многие таинственные учения христиан­ства. Оживление всех произрастений весною служит образом воскресения человеков; действие некоторых лекарств, сперва обнаруживающих болезнь и как бы усиливающих ее, а потом уже исцеляющих, служит об­разом духовного подвига, который сперва обличает в человеке тайные его страсти, приводит их в движение, а потом мало-помалу уничтожает [163] . Действие крещения над человеком имеет также свое разительное подобие. Пойдем в сад и посмотрим там, что делает садовник с яблонями, чтоб доставить им способность приносить вкусные плоды. Всякая яблоня, выросшая из семени, взятого хотя бы из лучшего яблока, может приносить только кислые, горькие и вредные плоды, негодные для употребления; по этой причине всякая яблоня, вырос­шая из семени, называется дикою. Наше падшее есте­ство подобно дикой яблоне. Оно может приносить толь­ко горький, зловредный плод: добро, смешанное со злом и отравленное злом, погубляющее того, кто это добро, соделавшееся злом от примеси зла, признает добром, достойным Бога и человека. Садовник, чтоб превратить дикую яблоню в благородную, без пощады отсекает все ее ветви, оставляет один ствол. К оставше­муся стволу он прививает сучок с благородной яблони; этот сучок срастается с стволом и корнем, начинает пускать от себя ветки во все стороны, ветками заменя­ются отсеченные ветви; природное дерево заменяется древом искусственным, привитым; привитое дерево держится, однако, на природном стволе, тянет соки из земли посредством природных корней — словом, жизнь свою неразрывно соединяет с жизнью природного дре­ва. Такое древо начинает приносить превосходные пло­ды, которые принадлежат природному древу, и вместе вполне отличаются от плодов, приносимых природным древом в его диком состоянии. Потом, во все время су­ществования древа в саду, садовник тщательно наблю­дает, чтоб из ствола и от корня не пошли отрасли, при­надлежащие природному древу, потому что они опять будут приносить свой негодный плод и, привлекая в себя соки, отнимут их у привитых ветвей, отнимут у этих ветвей силу приносить свой прекрасный плод, вы­сушат, погубят их. Для сохранения достоинства, здра­вия и силы в яблоне необходимо, чтоб все ее ветви про­израстали единственно из привитого сучка. Подобное обряду прививания благородного сучка к дикой яблоне совершается в таинстве крещения с крещаемым челове­ком; подобное поведению садовника относительно при­витой яблони должно совершаться относительно кре­щеного человека. В крещении не отсекается наше бы­тие, имеющее началом зачатие в беззакониях и рож­дение во грехах; отсекается тело греха, отсекается плотское и душевное состояние естества, могущее про­изводить добро лишь в смешении со злом; к бытию, к жизни, к существу человека прививается обновленное Богочеловеком естество человеческое. Все помыслы, чувствования, слова, дела крещеного должны принадле­жать обновленному естеству, как преподобный Марк подвижник сказал: «Благое не может быть веруемо или действуемо, как только во Христе Иисусе и Святом Духе» (О Законе духовном, гл. 2). Крещеный никак не должен допускать в себе действие падшего естества, должен немедленно отвер­гать всякое его влечение и побуждение, хотя бы они и казались по наружности добрыми: он должен испол­нять единственно заповеди евангельские и помышлени­ями, и чувствованиями, и словами, и делами. К такому образу мыслей приводят завещания, данные Господом Его ученикам и последователям: Будите во Мне, и Аз в вас. Якоже розга не может плода сотворити о себе, аще не будет на лозе, такс и вы, аще во Мне, не пребудете. Аз есмь лоза, вы же рождие: и иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног, яко без Мене не можете творити ничесоже. Аще кто во Мне не пребудет, извержется вон, якоже розга, и изсы­шет: и собирают ю и во огнь влагают, и сгорает. Будете в любви Моей. Аще заповеди Моя соблюдете, пребудете в любви Моей (Ин.15:4-10). Что может быть сего яснее, определеннее? Только соблюдающий со всею тщательностью еван­гельские заповеди, как подобает исполнять заповеди, данные Богом, может пребывать в любви к Богу — не в той любви, которая принадлежит падшему естеству, но в той, которая есть дар Святаго Духа, которая изливает­ся в обновленного человека действием Святаго Духа (Рим.5:5) и соединяет человека с Богом. Небрегующий о запове­дях, последующий влечениям падшего естества наруша­ет любовь, расторгает соединение. Призвав народ с уче­никами Своими, повествует Евангелие, Господь объявил им: Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет. Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю: а иже погубит душу свою Мене ради и Евангелия, той спасет ю (Мк.8:34,35). Очевидно, что здесь требует­ся отвержение не бытия, а отвержение падшего естества, его воли, его разума, его правды. Грех и состояние падения так усвоились нам, так слились с существова­нием нашим, что отречение от них сделалось отрече­нием от себя, погублением души своей. Для спасения души соделалось совершенною необходимостью погуб­ление души; для спасения себя сделалось совершенной необходимостью отречение от себя, от своего падше­го я, не сознающегося в падении. Доколе это я суще­ствует, дотоле Христос не может принести нам ника­кой пользы. Иже не возненавидит душу свою, не может быти Мой ученик (Лк.14:26). Иже не приимет креста своего и в след Мене грядет, несть Мене достоин. Обретый душу свою погу­бит ю: а иже погубит душу свою Мене ради обрящет ю (Мф.10:38,39), засвидетельствовал Господь. Он заповедал погубление души не только ради Его, но и ради Евангелия, объяс­няя последним первое. Погубление души ради Господа есть отвержение разума, правды, воли, принадлежа­щих падшему естеству, для исполнения воли и правды Божией, изображенных в Евангелии, для последования разуму Божию, сияющему из Евангелия. Все, которые понуждали себя исполнять евангельское учение, опыт­но знают, как противоположны и враждебны Еванге­лию разум, правда и воля падшего естества. Примире­ние и соглашение — невозможны. Отвержение падшего естества есть неизбежная, осязательная необходимость спасения. Совершает это отвержение тот, кто непрес­танно изучает Евангелие и старается оживлять его в себе всею деятельностью своею. Евангелие есть учение Христово. Учение Христово, как учение Божие, есть закон. Точное исполнение закона, изреченного Богом, Творцом и Искупителем, есть непременный долг искуп­ленных созданий. Небрежение об изучении и исполне­нии закона есть отвержение Законодателя.

Святой апостол Павел сказал: Елицы во Христа крес­тистеся во Христа облекостеся (Гал.3:27). Это значит: крестившиеся во Христа прияли при крещении, в самом креще­нии, дар от Святаго Духа, подействовавшего на них; жи­вое ощущение Христа, ощущение свойств Его. Но сво­бода избирать произвольно ветхое или новое не отнята у крещеных, так как была не отнята и у Адама в раю сво­бода сохранить заповедь Божию или нарушить ее. Апос­тол говорит уверовавшим и крещеным: Нощь убо прейде, а день приближися. Отложим убо дела темная, и облечемся во оружие света. Яко во дни благообразно да ходим: не козлогла­совании и пьянствы, не любодеянии и студодеянии, не рвени­ем, и завистию: но облецытеся Господем нашим Иисусом Хри­стом, и плотоугодия не творите в похоти (Рим.13:12-14). Имея свободу избрания, крещеный приглашается Святым Духом к поддержанию единения с Искупителем, к поддержанию в себе естества обновленного, к поддержанию состоя­ния духовного, дарованного крещением, к воздержанию от угождения вожделениям плоти, то есть от уклонения в след влечений плотского, душевного мудрования. Та­кое же значение имеют слова апостола: Первый человек от земли перстен: вторый человек, Господь с небесе. Яков перст­ный, таковы и перстнии: и яков небесный, тацы же и небеснии: и якоже облекохомся во образ перстнаго — ибо мы все рождаемся в первородном грехе и со всеми, усвоивши­мися нашему естеству вследствие падения, немощами, каковые открылись в Адаме по его падении — да облечемся и во образ небеснаго посредством крещения, дарующего нам этот образ, и тщательного соблюдения евангельских заповедей, которые сохраняют в нас образ целым, в его совершенстве и изяществе Божественных (1Кор.15:47,49). Облекать­ся во образ небесного Человека, облекаться в Господа Иисуса Христа, всегда носить в теле мертвость Господа Иисуса Христа (2Кор.4:10) значит не что иное, как постоянно умерщвлять в себе плотское состояние постоянным пре­быванием в евангельских заповедях. Так облекся и пре­бывал облеченным в Богочеловека святой апостол Павел; по этой причине он мог со дерзновением сказать о себе: Живу не ктому аз, но живет во мне Христос (Гал.2:20). Того же он требует и от всех верующих. Или не знаете себе, гово­рит он, яко Иисус Христос в вас есть? Разве точию чим неис­кусни есте (по русскому переводу: разве только вы не то, чем должны быть) (2Кор.13:5). Справедливое требование и справедли­вое обличение! Святым крещением отсекается в каждом крещеном человеке падшее естество, прививается к че­ловеку естество, обновленное Богочеловеком. По этой причине крещение называется в Священном Писании банею пакибытия, а жизнь по крещении — пакибытием (Тим.3:5; Мф.19:27). Обновленное естество обязан явить и развить в себе каждый крещеный: это и есть — явить в себе жительству­ющим, глаголющим и действующим Господа Иисуса Хри­ста. Христианин, не сделавший этого, — не то, чем он должен быть.

С особенною точностью и подробностью объясня­ет таинство крещения святой апостол Павел: Крестив­шиеся во Иисуса Христа (здесь выписаны слова апостола в русском переводе, изд. 1822 г., для большей ясности), говорит он, погружались [164] в смерть Его. И так мы погреблись с Ним крещением в смерть, чтобы как Христос из мертвых воскрес славою Отца, так и мы ходили в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти, то должны быть соединены подобием воскресения, зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы исчезло тело греха и нам не быть уже рабами греха. Ибо кто умер, тот свободен от греха. Если же мы умерли со Христом, то верим, что нам и жить с Ним, зная, что Хрис­тос, воскресши из мертвых, уже не умирает, смерть уже не имеет над Ним власти. Ибо когда Он умер, умер однажды для греха: а живя, Он живет для Бога. Так и вы почитайте себя для греха мертвыми, а живыми для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем. И так да не царствует грех в смертном вашем теле, так, чтобы вы не повиновались ему в похотях его. Не предавайте членов тела вашего греху в орудие неправды, но представьте себя Богу, как ожившие из мертвых, и члены ваши Богу в орудие правды [165] . Отсюда опять видно, что крещение есть вместе и умерщвление и оживление. При согрешении праотцев смерть немедленно порази­ла душу; немедленно отступил от души Святый Дух, со­ставляющий Собою истинную жизнь души и тела; не­медленно вступило в душу зло, составляющее собою ис­тинную смерть души и тела. Угроза Творца сбылась бук­вально: от древа, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него: а воньже аще день снесте от него, смертию умрете (Быт.2:17). Смерть в одно мгновение сделала духовного человека плотским и душевным, святого — грешным, нетленно­го — тленным; сообщила телу дебелость, болезненность, нечистые похотения; окончательно же поразила тело по прошествии нескольких столетий (Прп. Макария Великого, Слово 7, гл. 26). Святое крещение, напротив того, доставляет воскресение душе, плотско­го и грешного человека претворяет в духовного и свято­го, умерщвляет тело греха, то есть плотское состояние человека, освящает не только душу человека, но и его тело, доставляет ему способность воскреснуть во славе; самое же воскресение совершится впоследствии, в оп­ределенное Богом время. Как между явлением смерти в человеке, неявным для плотских очей, и разлучением души от тела, явным и для плотских очей, протекло зна­чительное время, так и между явлением жизни в чело­веке и оживлением этою жизнью тела, долженствующе­го опять соединиться с душою, назначено свое, Едино­му Богу известное время. Что душа для тела, то Святый Дух для всего человека, для его души и тела. Как тело умирает тою смертью, которою умирают все животные, когда оставит его душа, так умирает весь человек, и те­лом и душою, в отношении к истинной жизни, к Богу, когда оставит человека Святый Дух. Как тело оживает и воскресает, когда возвратится в него душа, так весь человек, и телом и душою, оживает и воскресает духовно, когда возвратится в него Святый Дух. Это-то оживление и воскресение человека совершаются в таинстве свято­го крещения. Оживает и воскресает посредством свято­го крещения сын первозданного Адама, но уже не в том состоянии непорочности и святости, в котором был создан Адам: оживает и воскресает он в состоянии не­сравненно высшем, в состоянии, доставленном челове­честву Богом, принявшим человечество. Обновляемые крещением человеки облекаются не в первоначальный, непорочный образ первозданного человека, но в образ человека небесного, Богочеловека [166] . Второй образ столько превосходнее первого, сколько Богочеловек превосходнее первого человека в его состоянии непо­рочности.

Изменение, производимое святым крещением в че­ловеке, вполне ясно, вполне ощущается; однако это из­менение остается для большей части христиан неизвес­тным: мы крещаемся в младенчестве, с детства преда­емся занятиям, принадлежащим преходящему миру и падшему естеству, помрачаем в себе Духовный Дар, пре­поданный святым крещением, как помрачается сияние солнца густыми тучами. Но дар не уничтожается: он продолжает пребывать в нас во все время земной жиз­ни нашей. Так не уничтожается и продолжает существо­вать солнце, закрытое облаками. Лишь крещеный чело­век оставит деятельность падшего естества, начнет омы­вать свои согрешения слезами покаяния, распнет плоть со страстьми и похотьми, вступит в поприще деятель­ности Нового Человека — дар Духа снова начинает об­наруживать свое присутствие в крещеном, развиваться, преобладать. Очищение покаянием есть последствие и действие благодати, насажденной крещением. Покая­ние есть возобновление, возвращение состояния, произведенного крещением [167] . Очистившийся покаянием может иметь опытное понятие об изменении, произве­денном в человеке крещением. «Когда крещаемся, — говорит святой Иоанн Злато­уст, — тогда душа, очищаемая Духом, сияет светлее сол­нца, и не только зрим Славу Божию, но и из нее заим­ствуем некоторое сияние. Как чистое серебро, положен­ное против солнечных лучей, само также испущает лучи не только по своему естеству, но и от сияния солнечно­го, таким же образом душа, будучи очищена и соделана светлейшею сребра, приемлет от Духа луч славы и вза­имно испущает его»[168] .

В книге Деяний апостольских хотя и нет прямого, фактического изложения о том изменении, которое производилось в крещаемых таинством святого креще­ния — потому что в первенствующей Церкви всем было известно изменение, производимое крещением, для всех было явным это изменение по плодам Святаго Духа, большею частью открывавшимся немедленно по крещении, — однако описаны случаи, сохранившие для потомства доказательство об этом изменении. Так, ког­да крестился евнух эфиопской царицы и вышел из воды, немедленно низошел на него Святый Дух; евнух, уже не нуждаясь в наставнике, — удовлетворительным его наставником соделался Дух — отправился с радос­тью в свой дальний путь, хотя только что узнал о Госпо­де Иисусе Христе из самой краткой беседы с апостолом Филиппом (Деян.8:39). На Корнилия сотника, язычника, и дру­гих язычников, бывших с ним и уверовавших в Господа, еще прежде крещения низошел Святый Дух, и они на­чали говорить на иностранных, доселе вовсе им неиз­вестных языках, возвещая величие Божие, которого они до сей минуты вовсе не понимали (Деян.10:44-46). Несмотря на то, что уже нисшел на них Дух, святой апостол Петр пове­лел крестить их в воде, по неотложному требованию таинства. Церковная история сохранила для нас следу­ющее величайшей важности событие. Римский импера­тор Диоклитиан, при котором было воздвигнуто самое жестокое гонение на христиан, провел большую часть 304-го года по рождестве Христовом в Риме. Он прибыл в столицу для празднования своих побед над перса­ми. В числе прочих увеселений, которым предавался император, было и посещение театра. Некто Генесий, комический актер, очень забавлял публику импровиза­циями. Однажды, играя в театре в присутствии импера­тора и многочисленного народного собрания, он, пред­ставясь больным, лег на постель и сказал: «Ах, друзья мои! Чувствую себя очень тяжело: мне бы хотелось, что­бы вы утешили меня». Другие актеры отвечали: «Как нам утешить тебя? Хочешь ли, погладим тебя скоб­лем (скобель — плотничий инструмент, которым скоблят дерево), чтоб тебе сделалось легче?» — «Безумные! — от­вечал он. — Я хочу умереть христианином». «Для че­го?» — сказали они. «Для того, чтоб в этот великий день Бог принял меня, как блудного сына». Тотчас послано за священником и заклинателем. Они, то есть представ­лявшие их актеры, пришли, сели возле кровати, на ко­торой лежал Генесий, и сказали ему: «Сын наш, для чего ты призвал нас?» Он отвечал: «Потому что я хочу полу­чить милость от Иисуса Христа и возродиться для осво­бождения от грехов моих». Они исполнили над ним весь обряд святого таинства, потом облачили его, по обычаю новокрещеных, в белую одежду. Тогда воины, продолжая игру, взяли его и представили императору, как бы для допроса, подобно мученикам. Генесий сказал: «Император и весь двор его! Мудрецы сего города! Выс­лушайте меня. Когда только ни случалось мне слышать имя христианина, я ощущал к этому имени ужасное от­вращение; я осыпал ругательствами тех, которые пребы­вали в исповедании этого имени; я ненавидел даже моих родственников и близких по причине имени христиани­на; я презирал эту веру до такой степени, что с точнос­тью изучил ее таинства, чтоб забавлять вас представлениями их. Но когда меня, обнаженного, прикоснулась вода, когда я, спрошенный, отвечал, что верую, я уви­дел руку, нисходящую с неба; окружая ее, низошли на меня Ангелы светозрачные. Они в некоей книге про­читали все согрешения, соделанные мною с детства, смыли их тою самою водою, в которой я крестился в присутствии вашем, и потом показали мне книгу, ко­торая оказалась чистою (неисписанною), подобно снегу. Итак, великий император и народ, вы, осыпав­шие насмешками христианские таинства, уверуйте, как уверовал я, что Иисус Христос есть истинный Гос­подь, что Он — Свет Истины и что, при посредстве Его, вы можете получить прощение». Диоклитиан, приведенный в крайнее негодование этими словами, прика­зал жестоко бить Генесия палками; потом его предали префекту Плавциану, чтоб принудить к жертвоприноше­нию идолам. В продолжение значительного времени его драли железными ногтями и сожигали горящими факелами. Среди этих мучений он восклицал: «Нет дру­гого царя, кроме Того, Которого я видел! Чту Его и слу­жу Ему! И если б тысячекратно лишили меня жизни за служение Ему — я всегда буду принадлежать Ему! Муче­ния не исторгнут Иисуса Христа ни из уст моих, ни из сердца. Крайне сожалею о моем заблуждении, о том от­вращении, которое я имел к Его святому Имени, и о том, что я так поздно сделался поклонником Его». Гене­сию отрубили голову [169] . Святой Григорий Богослов в надгробном слове по отцу своему по плоти, Григорию, епископу Назианза, принявшему святое крещение уже в преклонных летах, говорит нижеследующее: «Родитель приступает к возрождению водою и Духом, чрез которое, как исповедуем пред Богом, образуется и совершается человек Христов, земное прелагается в дух и воссозида­ется. Приступает же к омовению с пламенным желани­ем, с светлою надеждою, предочистив себя, сколько мог, став по душе и по телу гораздо чище готовившихся принять скрижали от Моисея. Их очищение простиралось на одни одежды, состояло в кратковременном целомуд­рии и в том, чтоб обуздать несколько чрево; а для него вся протекшая жизнь была приготовлением к просвеще­нию и очищению до очищения, ограждающим дар, чтоб совершенство вверено было чистоте и даруемое благо не подверглось опасности от навыков, противоборствующих благодати. При выходе из воды осиявает его свет и слава, достойные того положения, с каким он присту­пил к дарованию веры. Это явственно было и для дру­гих. Хотя они сохранили тогда это чудо в молчании, не осмеливаясь разглашать, потому что каждый почитал себя одного видевшим, однако же вскоре сообщили о том друг другу. Но тому, кто крестил и совершил его та­инством, видение было весьма ясно и вразумительно, и он не мог сохранить его втайне, но всенародно возвес­тил, что помазал Духом своего преемника» (Св. Григория Богослова, Слово 18. Творение святых отцов). Здесь свя­той Григорий Богослов называет святое крещение воз­рождением водою и духом, просвещением, очищением, даром, совершенством, даруемым благом, дарованием веры, таинством. В Слове о крещении Богослов гово­рит так: «Этот дар, как и податель его, Христос, назы­вается многими и различными именами; и происходит это или от того, что он очень приятен для нас — обык­новенно питающий к чему-либо сильную любовь с удовольствием слышит и имена любимого, — или от того, что многообразие заключающихся в нем благодеяний произвело у нас и наименования. Мы именуем его даром, благодатью, крещением, помазанием, просвеще­нием, одеждою нетления, банею пакибытия, печатью — всем, что для нас досточестно» (Св. Григория Богослова, Слово 40. Творение святых отцов). В этом же слове свя­той Григорий восклицает: «Познать силу этого таинства есть уже просвещение!» Так понимал святое крещение Григорий Богослов, крестившийся в зрелом возрасте, узнавший из собственного опыта и из опыта других, современных ему святых мужей, то неизреченное изме­нение, то совершенное перерождение, ту новую жизнь, которые ощущаются от таинства крещения крестившимися достойно, приуготовившимися к крещению долж­ным образом и потому ощутившими и познавшими всю его силу. Как мы видели, Григорий Богослов упоминает об осиянии дивным Светом его родителя, исшедшего из купели. Друг Богослова, святой Василий Великий, ар­хиепископ Кесарии Каппадокийской, подвергся также весьма ощутительному действию таинства. Повествует­ся это в житии его (Четьи-Минеи, января 1).

Необходимо тщательное приготовление пред при­нятием святого крещения. В тщательном приготовле­нии заключается неотъемлемое условие того, чтоб ве­ликое таинство принесло обильно плод свой, чтоб оно послужило во спасение, а не в большее осуждение. Это говорится для объяснения таинства и в особенности для приступающих к нему не в младенческом возрасте, в котором по обстоятельствам настоящего времени почти все мы принимаем крещение. Приготовление к святому крещению есть истинное покаяние. Истинное покаяние есть неотъемлемое условие для того, чтоб святое крещение было принято достойным образом, во спасение души. Такое покаяние состоит в признании своих грехов грехами, в сожалении о них, в испо­ведании их, в оставлении греховной жизни. Иначе: по­каяние есть сознание падения, сознание необходимос­ти в Искупителе; покаяние есть осуждение своего пад­шего естества и отречение от него для естества обнов­ленного. Необходимо, чтоб наш сосуд, сосудом назы­ваю ум, сердце и тело человеческие по отношению к Божественной благодати — был предочищен для при­нятия и сохранения Духовного Дара, преподаемого святым крещением. Необходимо, чтоб этот сосуд не только был очищен, но и осмотрен прилежно; необходимо, чтоб имеющиеся в нем повреждения, особливо скважины, были тщательно исправлены; если же они останутся неисправленными, то живая вода (Ин.7:38), вливае­мая в сосуд святым крещением, не удержится в сосуде: она излиется из него, к величайшему его бедствию. Скважинами называю греховные навыки. Необходимо, чтоб наш Иерусалим был отвсюду обнесен, как стена­ми, благими нравами и обычаями, тогда только может быть принесено в жертву и всесожжение, в купели кре­щения, наше падшее естество, а естество обновленное, доставляемое крещением, соделаться алтарем, благопотребным для принесения жертв и всесожже­ния, благоугодных Богу (Пс.50:20,21).

Какая может быть польза от креще­ния, когда мы не понимаем нашего падения, даже не признаем, что наше естество находится в состоянии горестнейшего падения? Когда мы считаем изящным и благоугодным добром непотребное добро падшего ес­тества? Когда мы стремимся с упорством делать это добро, не примечая того, что оно только питает и рас­тит в нас наше самолюбие, только удаляет нас более и более от Бога, только упрочивает, печатлеет наше па­дение и отпадение? Какая может быть польза от кре­щения, когда мы не считаем грехами даже смертные грехи, например прелюбодеяние со всеми его отрас­лями, а называем их наслаждением жизнью? Когда мы не знаем, что наше естество обновлено крещением? Когда вполне пренебрегаем деятельностью по зако­нам обновленного естества, осыпаем ее хулами и на­смешками?

Иоанн, Предтеча Господень, которого крещение было только крещением, вводящим в покаяние, а не доставляющим небесное Царство, требовал от прихо­дивших к нему креститься исповедания грехов, не сам имея нужду в этом исповедании, как замечает Иоанн Лествичник (Слово 4 о послушании), но заботясь о душевной пользе крестив­шихся у него.

Исповедание грехов всегда признавалось в Цер­кви Христовой неотъемлемою принадлежностью по­каяния. Его требовали от всех намеревающихся креститься с тою целью, чтоб преподанное святое креще­ние было принято и сохранено так, как подобает быть принятым и сохраненным великому, неповторяемому таинству. Наконец, покаяние есть установление Божие и Дар Божий падшему человечеству. Покайтеся, прибли­жибося Царствие небесное (Мф.3:2), возвещал святой Предтеча приходившим к нему и принимавшим от него креще­ние покаяния. Небесным Царством, как далее объяснял Предтеча, знаменовалось в проповеди его святое ново­заветное таинство крещения (Мф.3:11). Чтоб принять небесное Царство, нужно покаяние. Покаяния требовал от человеков Спаситель мира, чтоб даровать человекам дар спасения посредством святого крещения, чтоб со­делать человеков способными к принятию небесного духовного Дара. Покайтеся, говорил он, приближися бо Царство небесное (Мф.4:17); покайтеся и веруйте во Евангелие (Мк.1:15). Для вас уже сделано все; от вас не ищется никакого труда, никакого подвига, никакого приложения к дару! От вас ищется одно очищение покаянием, потому что нечистым и ненамеревающимся быть чистыми невоз­можно вверить бесценное, всесвятое, духовное сокро­вище. Посылая учеников на проповедь, Богочеловек повелевает им возвещать человечеству покаяние по причине приблизившегося небесного Царства (Мф.10:7). Апо­стол Павел говорит о себе, что он, странствуя по все­ленной, возвещал всем, и иудеям и эллинам, покаяние, обращение к Богу и веру в Господа нашего Иисуса Хри­ста (Деян.20:21). Когда в Иерусалиме тысячи иудеев уверовали в Спасителя вследствие проповеди святого апостола Петра, и спросили его и прочих апостолов: что сотво­рим, мужие, братие? Тогда апостол Петр сказал: покайте­ся, и да крестится кийждо вас во имя Иисуса Христа во оставление грехов: и приимете дар Святаго Духа (Деян.2:37,38). Повсю­ду видим покаяние, как единственный вход, единствен­ную лествицу, единственное преддверие пред верою, Евангелием, Царством небесным, пред Богом, пред всеми христианскими таинствами, пред святым кре­щением — этим рождением человека в христианство. Необходимо отвержение прежней греховной жизни и решимость проводить жизнь по евангельским запове­дям, чтоб достойно принять и иметь возможность дос­тойно сохранять в себе Дар Святаго Духа, получаемый при крещении. Церковные пастыри христианской Цер­кви первых веков принимали всевозможное попечение о том, чтоб святое крещение, которое принималось тогда почти исключительно в зрелом возрасте, было принимаемо принимающими его с полным понятием о принимаемом Духовном Даре [170] . И на современных пастырях лежит священная, непременная обязанность доставлять точное и подробное понятие о святом кре­щении тем, которые приняли таинство в младенчестве и потому не имеют о таинстве никакого опытного зна­ния. Дар получен ими; отчет в употреблении Дара не­минуем. Благовременное приготовление к отчету нуж­но, крайне нужно! Небрежное и невежественное вла­дение Даром влечет за собою самые бедственные по­следствия. Кто не употребит Дара по желанию и пове­лению Дародателя, кто не разовьет в себе благодати крещения деятельностью по евангельским заповедям, но скроет врученный ему талант в земле, — то есть за­копает, похоронит благодать крещения, уничтожит в себе всякое ее действие, всецело предавшись земным попечениям и наслаждениям, — у того отнимется бла­годать крещения на суде Христовом. Недостойный владетель ее ввергнется во тьму кромешную: ту будет плач и скрежет зубов (Мф.25:30). Чтоб иметь должное понятие о важном значении святого крещения, надо проводить жизнь богоугодную, евангельскую: одна она с должною ясностью и удовлетворительностью открывает христианину тайны христианства [171] .

Крещение — неповторяемое таинство. Исповедую еди­но крещение во оставление грехов, возвещает православный Символ веры. Как рождение в бытие может совершить­ся однажды, так и рождение в пакибытие — крещение — может совершиться однажды.

«Христос, — говорит преподобный Марк Подвижник, — как совершенный Бог, даровал крестившимся совер­шенную благодать Святого Духа, которая не приемлет от нас приложения, но открывается нам, и является по мере делания заповедей, и подает нам приложение, чтоб все мы достигли в соединение веры, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова» (Еф.4:13). Под соединением веры разумеется здесь поглощение всей деятельности христианина верою, причем вся деятельность служит выражением духовного разума или Евангелия. «Итак, что ни приносим Ему (Христу), по нашем возрождении (крещением), все уже от Него и Им было насаждено в нас (при таинстве крещения)» (Заключение Слова о крещении).

6. ОБ ОБНОВЛЕНИИ ИСКУПЛЕННОГО ЕСТЕСТВА, В СЛУЧАЕ ЕГО ПОВРЕЖДЕНИЯ, ПОКАЯНИЕМ