«Так начались в древности оракулы (прорицалища) язычников; так язычники издревле были обмануты де­монами. Но обману положен конец. Пришел Господь, низверг демонов и ухищрения их. Ничего не знают они сами по себе, но, как тати, сказывают то, что увидят у других. Правильнее сказать, они не столько предсказы­вают, сколько предугадывают. По этой причине, если бы они когда сказали и правду, то и тогда не заслуживают удивления. Опытные и искусные врачи, изучив ка­кую-либо болезнь во многих больных, очень часто пред­сказывают о последствиях ее; и так же кормчие и земле­дельцы, постоянно наблюдающие за состоянием возду­ха, предсказывают ясную и пасмурную погоду, но при­писывают эти предсказания отнюдь не Божественному откровению, а опытности и наглядности. По этой при­чине никто да не удивляется, если демоны, может быть, на основании подобной сметливости, скажут что-либо справедливо; никто да не подчинится влиянию их вни­манием к ним. Какая может быть польза для слышащих, если они за несколько дней узнают имеющее случить­ся? Или какая нужда знать это, если и удастся узнать справедливо? Не доставляет такое знание никакого пре­успеяния в добродетели, не служит свидетельством свя­тости. Никто из нас не призывается к суду за незнание будущего, никто из получивших это знание не призна­ется блаженным, каждый даст ответ на суде в том, со­хранил ли он веру, исполнял ли в точности заповеди». «Не для того подъемлем мы многие труды, не для того проводим жизнь в подвигах, чтоб предузнавать бу­дущее, но чтоб благоугодить Богу добродетелями. Дол­жно прилежать молитве не для того, чтобы получить предвидение будущего; не в этом заключается награда подвижничества: нам должно просить Господа, чтоб Он помог нам одержать победу над диаволом. Если же мы желаем непременно стяжать предуведение будущего, то стяжем для этого чистоту ума. Имею убеждение, что душа, очистившись и восшедши в состояние естествен­ное [30] , делается прозорливою и, действием Божествен­ного откровения, может видеть дальше и более сокро­венное, нежели сколько видит диавол. Таков был ум Елисея, который видел поступки Гиезия (4Цар.5:26), совершен­ные вдалеке, также видел небесное воинство, послан­ное в защиту ему (4Цар.6:17)» (Елисею). «И так, если демоны придут к вам ночью и начнут говорить о будущем, поведая о себе: мы — ангелы, то не верьте им, они лгут. Если они будут восхвалять ваше жительство и вас называть блаженными, то не слушай­те их, не обращайте внимания, даже не глядите на них, но немедленно знаменуйте себя и жилище ваше крест­ным знамением, обращайтесь к молитве, и — увидите — они исчезнут. Они робки и чрезвычайно боятся знаме­ния крестного: потому что Спаситель крестом лишил их силы и предал на позор. Если они будут действовать настойчиво и бесстыдно, скача и изменяя образы гнус­ных личин своих — не испугайтесь, не приходите в ужас, не вверяйтесь им, как бы благим. Очень скоро можно отличить, благодатью Божией, присутствие бла­гих духов от присутствия злых. Явление святых духов не производит смущения в душе. Не возопиет бо святый Ангел, ниже ослабит, ниже услышится вне глас его (Ис.42:2): он столько приятен, столько благ, что от зрения его явля­ется в душе веселье, радость, восторг [31] . Это оттого, что святым Ангелам соприсутствует Господь, Который наша радость, и сила Бога Отца. Помышления души пребыва­ют в спокойствии, чуждыми смущения; объемлет ее же­лание Божественных будущих благ; она желала бы на­всегда пребыть в них и отойти отсюда со святыми Анге­лами. Если же кто, как человек, устрашится явления благих Ангелов, то они немедленно отъемлют страх этот своей благостью. Так поступил Гавриил относи­тельно Захарии (Лк.1:13); так поступил Ангел, явившийся же­нам в гробе Господа (Мф.18:5), и тот, который сказал пастырям, упоминаемым в Евангелии: не бойтеся (Лк.2:10). Страх в видев­ших родится не от возмущения души, но от присутствия и созерцания превосходного достоинства существ. Таковы признаки видения святых Ангелов». «Напротив того, нашествие и привидение злых духов сопровожда­ется шумом, стукотней, звуками и криком, подобно тому беспорядку, который производят неблаговоспитанные юноши и разбойники. От присутствия их является в душе страх, в мыслях смущение и недоумение, тоска, отвращение от подвига, леность, уныние, воспомина­ние о родственниках, боязнь смерти, потом греховные вожделения, охлаждение ревности к добродетелям, нравственное расстройство. Итак, если вы увидите кого-либо явившегося и вас обымет страх, но страх этот немедленно отымется и его заступят неизреченная ра­дость, веселье, извещение, обновление души, мир по­мыслов и прочее вышеупомянутое, крепость души и любовь к Богу, то будьте спокойны и молитесь: радость и такое состояние души служат признаком присутствия святых духов. Так Авраам, увидев Господа, возрадовал­ся (Ин.8:56); так Иоанн взыгрался от радости (Лк.1:41), когда Богома­терь Мария произнесла приветствие. Если же предста­нет вам какое бы то ни было явление, сопровождаемое шумом, стукотней и обстановкой по обычаю мира, с ус­трашением смертью и при вышеперечисленных при­знаках, — знайте, что пришли духи лукавые».

      «И следующее да служит для вас знамением их. Если страх не будет отступать от души, то это признак при­сутствия врагов. Демоны никак не отъемлют страха, как отъяли страх великий Архангел Гавриил, явившись Ма­рии и Захарии, и Ангел, явившийся женам в гробе Гос­пода. Напротив того, демоны, увидев, что человек испу­гался их, усиливают привидение, чтоб поразить боль­шим испугом и наругаться, извлекши поклонение себе. Приступив, они говорят испуганным: Простритесь, и воз­дайте поклонение. Таким образом они обманули язычни­ков и признаны ими за богов. Господь не попускает нам быть обманутыми демонами. Когда диавол приступил к Господу с подобными привидениями, то Господь запре­тил ему следующими словами: иди за Мною сатана, писа­но бо есть: Господу Богу твоему поклонишися, и Тому единому послужиши (Мф.4:10; Втор.8:4). Посему мы должны более и более прези­рать этого лукавого, принимающего на себя разные виды. Сказанное диаволу Господом сказано ради нас, чтобы демоны, слыша от нас эти слова, сокрушались силою Господа, Который запретил им этими словами».

      «Не должно тщеславиться благодатною силой из­гнания бесов, не должно превозноситься благодатным даром исцеления болезней. Не заслуживает удивления тот, кто изгоняет бесов, ни презрения тот, кто не изго­няет. Желающий правильно рассуждать о иноке да ис­следует образ подвига его. Совершение знамений есть дело Спасителя, а не наше: почему Он и сказал учени­кам Своим: О сем не радуйтеся, яко дуси вам повинуются, радуйтеся же яко имена ваша написана суть на небесех (Лк.10:20). То, что имена наши написаны на небесах, служит свиде­тельством нашей добродетели и богоугодной жизни, а сила изгнания бесов есть дар Спасителя. По этой при­чине славившимся чудотворением, а не добродетелью и говорившим: Господи, Господи! Не в Твое ли имя пророче­ствовахом, и Твоим именем бесы изгонихом, и Твоим именем силы многи сотворихом? Отвечал: Аминь глаголю вам: не вем вас (Мф.7:22,23). Не ведает Господь путей, которыми идут нечести­вые. Должно непрестанно молиться, как я уже сказал, о получении дара рассуждения духов, чтоб не вверяться вся­кому духу (1Ин.4:1), как научает нас Писание».

      «Теперь хотел было я замолчать и уже более не про­должать беседы, но, чтоб вы не подумали, что сказан­ное мною сказано наобум, и уверились, что я поведал из знания, приобретенного опытами, соделываюсь как бы несмысленным (2Кор.12:11), продолжая слово. Господь, слыша­щий произносимое мною, знает чистоту сердечного намерения моего, что я не ради себя, а ради любви ва­шей и вашего назидания начинаю поведание об известных мне по опыту демонских кознодействиях. Сколько раз демоны называли меня блаженным, а я проклинал их во имя Господа! Сколько раз они предвозвещали мне прибыль воды в реке, а я отвечал им: какое вам дело до этого? Однажды они приступили ко мне грозно, в подо­бии воинов, вооруженных разным оружием, намерева­ясь изрубить меня. В другой раз они, приняв вид лоша­дей, зверей и змей, наполнили дом мой. Тогда я повто­рял изречение Псалма: Сии на колесницех и сии на конех: мы же во имя Господа Бога нашего призовем (Пс.19:8). В то время, как я молился таким образом, Господь прогнал их. Од­нажды, в ночное время, они пришли ко мне, произведя привидение света и говоря: Антоний! Мы пришли к тебе и принесли свет; я, закрыв глаза, начал молиться, и немедленно угас свет нечестивых. Чрез несколько месяцев они пришли, воспевая псалмы и произнося из­речения из Священного Писания: аз же яко глух не слы­шах (Пс.37:14). Случилось, что они поколебали мое жилище; я, не смутившись, пребывал в молитве. После этого они опять приходили со стукотней, свистом и плясанием; но, увидя, что я молюсь и, лежа, совершаю умом псал­мопение, они тотчас начали плакать и рыдать, как ли­шившиеся сил, а я воссылал славословие Господу, обуз­давшему и извратившему их дерзость и свирепство». «Однажды демон явился мне в привидении необык­новенной величины и осмелился сказать: Я — Божия сила, я — Божие провидение: могу даровать тебе благо; чего ты хочешь? Но я, призвав имя Христа, дунул на него и покусился подвергнуть его побоям; на самом деле пред­ставилось мне, что я подверг его побоям! [32] Тотчас этот великан со всеми его демонами исчез. — Однажды, в то время, как я постился, диавол пришел ко мне, приняв на себя образ монаха; он как бы держал в руках хлебы и сделал мне следующее предложение: «Прекрати вели­кое пощение твое и вкуси пищи: потому что ты — чело­век и подвергаешься опасности впасть в болезнь. Поняв лукавство его, я встал на молитву: не вынесши этого, он исчез и в подобии дыма проник сквозь дверь. Сколько раз диавол представлял мне в пустыне привидение золота с тем, чтоб я хотя прикоснулся к нему или погля­дел на него! Но я прибегал к оружию псалмопения, и привидение пропадало. Многократно они жестоко били меня и покрывали ранами; но я восклицал: ничто не отлучит меня от любви Христовой (Рим.8:35). Тогда они кида­лись друг на друга и поражали друг друга. Не я укрощал и прогонял их: совершал это Господь, сказавший: Видех сатану яко молнию с небесе спадша (Лк.10:18). Чада мои! Помня из­речение апостола, преобразих сия на себе (1Кор.4:6), чтоб вы на­учились не упадать духом, протекая поприще подвижни­чества, и не устрашиться привидений диавола и его де­монов».

      «Поведал я это как несмысленный, выслушайте же и следующее, чтоб проводить вам жительство без стра­ха и преткновения. Веруйте моему нелживому сказа­нию. Однажды кто-то постучался в дверь моего уединен­ного жилища. Я вышел: предо мной стоял исполин высочайшего роста. Я спросил его: кто ты? — Я — сатана, отвечал он. Опять спросил я: для чего пришел ты сюда? Он отвечал: напрасно обвиняют меня монахи и все хри­стиане! Напрасно не престают ни на час проклинать меня! Я сказал ему: они делают это потому, что ты пре­следуешь их и не даешь им спокойствия. — Не я, возра­зил он на это, но они сами смущают себя, а я оконча­тельно потерял всю силу. Неужели они не читают: Врагу оскудеша оружия в конец, и грады разрушил еси (Пс.9:7). В моем владении не осталось никакого места, ни страны, ни города. Повсюду принято христианство, а ныне и пус­тыни наполнились монахами. Пусть они наблюдают за собою и не обвиняют меня напрасно. Тогда, удивившись благодати Господа, я сказал демону: ты — ложь, всегда пребываешь ложью и никогда не говоришь правды. Но ныне невольно сказал ты правду, потому что Христос пришествием Своим расслабил тебя, низверг и обна­жил. Демон, услышав имя Спасителя и не терпя огня, исходящего из этого имени, исчез». «Если сам диавол сознается, что он не имеет никакой силы, то, всеконеч­но, достоин презрения нашего он, достойны презрения и демоны его. Враг со псами своими прибегает к козно­действу, а мы, зная немощь его, должны презирать его. Не будем утруждать ума нашего размышлением, не бу­дем рассматривать причин к испугу, не попустим себе усвоить помыслов боязни, говоря: как бы демон, напав­ши на меня, не ниспроверг! Как бы он меня не поднял, и потом не ударил о землю! Или как бы внезапным на­падением не перепугал меня! Никак не попустим себе таких помыслов; не попустим себе тоски, как бы дол­женствующие погибнуть. Напротив того, будем более и более утверждаться верою, исполняясь радости, как долженствующие наследовать спасение, содержа в па­мяти, что с нами Господь, обративший в бегство и со­крушивший демонов. Также будем помышлять и непрес­танно памятствовать, что, доколе Господь находится с нами, дотоле враги не могут причинить нам никакого зла. Когда они придут к нам, то поступают относитель­но нас соответственно тому, какими найдут нас, и при­норовляют свои привидения к помышлениям, которы­ми тогда мы будем объяты. Если они найдут нас в страхе и смущении, то вторгаются в это состояние наше, подобно ворам, нашедшим какое-либо место, никем не охраняемое. Что помышляем мы сами, то они старают­ся представить в преувеличенном виде. Если они уви­дят, что мы испугались и вострепетали, то они соответственно нашему состоянию испуга представляют приви­дения и страхования, и несчастная душа подвергается наказанию на самом деле за свое внутреннее состоя­ние. Если же они найдут нас радующимися о Господе, размышляющими о будущих благах, утвержденными в мысли, что все — в деснице Божией, что демоны впол­не немощны по отношению к христианам, что они ни в чем не имеют ни малейшей власти; если, говорю, они найдут душу огражденной таким оружием, то со стыдом отступают от нее. Враг нашел так вооруженным Иова и отступил от него; Иуду же он нашел без этого оружия и увлек в порабощение себе. Если хотим презирать врага, то да пребываем тщательно в Божественных помышле­ниях, да пребывает душа постоянно в радости, произво­димой надеждой на Бога. Тогда будем вменять позорищ­ные представления демонов за дым; будем видеть, что они более бежат от нас, нежели преследуют нас, пото­му что, как я выше сказал, они — чрезвычайно трусли­вы; их постоянно содержит в трепете ожидаемый ими, приготовленный для них огнь геенны».

      «И следующее нужно знать вам для вашей безопас­ности. Когда представится какое-либо видение, не допу­сти себе испуга, но, каково бы ни было это видение, мужественно спроси его, во-первых: Кто ты и откуда? Если то будет явление святых, то они успокоят тебя и страх твой обратят в радость. Если же явление диаволь­ское, то оно, встретив в душе твердость, немедленно придет в колебание, потому что вопрос кто ты и отку­да? служит признаком неустрашимой души. Сделав та­кой вопрос, Иисус Навин удостоверился в истине (Иис. Нав.5:13), а от Даниила не скрылся враг (Дан.10:20)».

      Те из подвижников, которые не стяжали дара рас­суждения духов, не усмотрели в себе своего падения, не поняли, что Христос для христианина — все, что долж­но отвергнуть самое добро падшего естества и отречься души своей, которые по этой причине способны к само­мнению в большей или меньшей степени, — подверг­лись великим бедствиям и самой погибели от чувствен­ного явления духов, последовавшего по поводу изнуре­ния плоти телесными подвигами и вкравшегося в душу самомнения. Когда духи пленят или уловят человека в тайне сердца и ума его, тогда они удобно действуют сна­ружи [33] . Человек вверяется лжи, думая, что он доверяет чистейшей истине. Преподобный Исаак Сирский пове­ствует: «Некто Асинас, уроженец города Едеса, сочини­тель многих трилогий, которые поются и доныне, про­водил высокое (по-видимому) жительство. Он безрассуд­но наложил на себя труднейшие подвиги с (тайной) мыслью получить известность. Его прельстил диавол: он вывел его из кельи, поставил на вершине горы, име­нуемой Сторий, и, предварительно получив его согла­сие, показал ему образ колесницы и коней, причем ска­зал: Бог послал меня взять тебя в рай, как Илию. Аси­нас вдался в обольщение по младенцеумию своему и взо­шел на колесницу: тогда разрушилась вся эта мечта, он низринулся с большой высоты, упал на землю и умер смертью, достойной плача и вместе смеха» (Слово 55). Очевид­но, Асинас погиб по недостатку духовного знания о пад­ших духах, о таинстве искупления человечества Богоче­ловеком. При этом познании не имеет места в человеке самомнение, на котором были основаны казнь и обольщение. Страшному бедствию и по той же причи­не подверглись два киево-печерских затворника, святые Исаакий и Никита: первому явился демон в виде Христа, второму — в виде Ангела [34] . Вполне справедливы сло­ва святого апостола Петра: супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит иский кого поглотити (1Пет.5:8). Пожирает он не­мощных и младенцев по духовному разуму; не стыдится нападать и на великих угодников Божиих, надеясь и их обмануть и низложить в минуты душевного дремания или недостаточного бодрствования над собой. Сред­ство, которое диавол употребил столь удачно против Асинаса, он хотел употребить для сокрушения пре­подобного Симеона Столпника. У Асинаса он извлек предварительно согласие; Столпника он хотел уловить внезапностью, — погубить, отняв и время и возможность к рассмотрению приготовленного обмана. Он преобра­зился в светлого Ангела, — предстал с колесницей и ко­нями огненными Симеону, стоявшему на возвышенном столпе. «Услышь, Симеон! — сказал он. — Бог неба и зем­ли послал меня к тебе, как видишь, с колесницею и коня­ми, чтоб взять тебя на небо, как Илию: ты достоин такой чести за святость жития твоего. Уже настал час твой, в который ты должен пожать плоды трудов твоих и при­нять венец доброты от руки Господа. Иди не медля, раб Господа, да видишь Творца твоего, да поклонишься Творцу твоему, создавшему тебя по образу Своему. Да узрят тебя Ангелы и Архангелы, пророки, апостолы, му­ченики, желающие тебя видеть». Когда искуситель го­ворил это и этому подобное — бесы многоглаголивы и велеречивы — преподобный не понял, что имеет дело с обольстителем. В характере святого была особенная простота и наклонность к беспрекословному повиновению, как это легко можно усмотреть при внимательном чтении его жизнеописания. Симеон сказал в ответ, об­ратясь к Богу: «Господи! Меня ли грешного Ты хочешь взять на небо?» С этими словами он поднял ногу, чтоб вступить в колесницу, а рукой сотворил на себе крестное знамение, от которого диавол и колесница с коня­ми мгновенно исчезли (Четьи-Минеи, 1 сентября). Само собою разумеется, что, по причине этого искушения, Симеон еще более погру­зился в смирение, еще более убоялся самомнения, ко­торое, таясь в самой малой степени, едва не погубило его. Если святые находились в такой опасности быть обманутыми лукавыми духами, то для нас эта опасность еще страшнее. Если святые не всегда узнавали демонов, являвшихся им в виде святых и Самого Христа, то как возможно нам думать о себе, что мы безошибочно узна­ем их? Одно средство спасения от духов заключается в том, чтобы решительно отказываться от видения их и от общения с ними, признавая себя к таким видениям и общению неспособными.

Они заповедуют при таких явлениях ограж­дать себя знамением креста, закрывать глаза и, в реши­тельном сознании своего недостоинства и неспособно­сти к видению святых духов, молить Бога, чтоб Он по­крыл нас от всех козней и обольщений, злохитро расставляемых человекам духами злобы, зараженными не­исцельной ненавистью и завистью к человекам. Падшие духи так ненавидят род человеческий, что если бы им было попущено невидимо удерживающей их десницей Божией, то они истребили бы нас мгновенно (Прп. Макария Великого, Беседа 26, гл.3). Учение о вышесказанной осторожности и о спасительной не­доверчивости к явлениям духов принято всей Церко­вью: оно есть одно из ее нравственных преданий, кото­рое чада ее должны хранить тщательно и неупуститель­но. Святые Ксанфопулы говорят: «Никогда не прими, если бы ты увидел что-либо чувственно или умом внут­ри или вне тебя, хотя бы то был вид как бы Христа, или Ангела, или какого святого, или мечтание света; но пре­бывай не веруя этому и негодуя об этом» (Добротолюбие, ч. 2, гл. 73). В Прологе читаем о сем следующее наставление: «Некоторому мо­наху явился диавол, преобразившись в светлого Ангела, и сказал ему: «Я — Гавриил; послан Богом к тебе». Мо­нах отвечал: «Смотри, не к другому ли кому ты послан, потому что я, живя во грехах, недостоин видеть Анге­ла». Посрамленный этим ответом, демон тотчас исчез. По этой причине и говорят старцы: если и в самом деле явится кому Ангел, не прими его, но смирись, говоря: я, живя во грехах, недостоин видеть Ангела. Некоторый старец говорил о себе: пребывая и подвизаясь в келье моей, я видел бесов наяву, но не обращал на них ника­кого внимания. Диавол, видя, что он побежден, пришел однажды к старцу (преобразившись и в великом свете), говоря: я — Христос. Старец, увидев его, зажал глаза и сказал: я недостоин видеть Христа, Который Сам ска­зал: мнози приидут во имя Мое, глаголюше, аз есмь Христос: и многи прельстят (Мф.24:4). Диавол, услышав это, исчез; старец же прославил Бога. Сказали старцы: никак не желай видеть чувственно Христа или Ангела. Чтобы тебе окончательно не сойти с ума, приняв волка вместо пас­тыря и воздав поклонение врагам твоим, бесам [35] . Нача­ло обольщения ума — тщеславие: увлекаемый им под­вижник покушается образами и подобиями представить себе Божество. И это тебе должно знать, что иногда бесы разделяются на части: сперва одни приходят в сво­ем виде, потом другие — в виде Ангелов, как бы в по­мощь тебе» (Апреля в 22-й день). Преподобный Григорий Синаит в настав­лениях своих безмолвнику говорит: «Хочу, чтоб ты имел точное понятие о прелести, чтоб тебе охраниться от нее, чтоб ты, в неведении устремившись (ко лжи, прикрытой личиной добра), не получил величайшего вреда и не по­губил души твоей. Самовластие человека (свободная воля) удобно преклоняется к общению с сопротивными (с падшими духами), особливо самовластие неимеющих духовного знания (разума), как находящихся под посто­янным влиянием их (духов). Бесы близки к новоначаль­ным и самочинным, окружают их, распростирая сети помыслов, рвы падений и мечтаний пагубу: ибо град их (ум и сердце новоначальных и самочинных) находится в обладании варваров. И не должно удивляться, если кто прельстился или сошел с ума, принял или прини­мает прелесть, или видит что противное истине, или говорит неподобающее от неопытности и неразумия. Неудивительно, если кто новоначальный обманут обольщением и по многих трудах: ибо это случалось со многими древними и нынешними подвижниками. Ты никак не прими, если увидишь что чувственно или умом, вне или внутри себя, будет ли то образ Христа, или Ангела, или какого святого, или если возмечтается и изобразится воображением в уме свет: ибо и самому уму свойственна по естеству мечтательность и он удоб­но составляет образы, какие желает, что обычно невни­мающим себе строго, и чем они наносят вред самим себе... Часто попущенное Богом для доставления венца многих повредило: ибо Богу благоугодно, чтоб самовла­стие наше было испытано, куда оно преклонится. Если кто будет принимать без вопрошения знающих то, что он увидит умом или чувственно, тот удобно прель­щается или склонен к прелести, как легковерный... Немалого труда потребно, чтобы достигнуть точно ис­тины и соделаться чистым от всего, противного благо­дати: ибо диавол обыкновенно показывает прелесть свою новоначальным во образе истины, преобразуя свои злохитрости как бы в нечто духовное. Почему же­лающий достигнуть чистой молитвы в безмолвии дол­жен шествовать во многом трепете и плаче, всегда пла­кать о своих грехах, печалясь и боясь, чтоб ему не от­пасть от Бога, не подвергнуться отлучению в этом или будущем веке. Диавол, когда увидит кого живущего пла­чевно, не пребывает там, боясь смирения, доставляемо­го плачем. Если же кто, водясь самомнением, мечтает достигнуть в нечто высокое и стяжал ревность, ис­ходящую от сатаны, а не истинную: того сатана удоб­но опутывает своими сетями, как своего слугу. По этой причине великое оружие — совокуплять с молитвой и плач... Жительствующие же дерзостно и водящиеся сво­ими разумениями удобно повреждаются... Человек нуж­дается во многом рассуждении (то есть в духовном разу­ме), чтоб стяжать различие добра от зла. Не вдавайся скоро и легкомысленно явлениям, но, пребывая тяжек, удерживай доброе по многом испытании, а лукавое от­вергай: ибо ты обязан испытывать и рассуждать и тогда уже веровать (тому, что окажется достойным веры). Знай, что действия благодати явственны. Их подать ди­авол, хотя и преобразуется, не может; не может подать ни кротости, ни тихости, ни смирения, ни ненавиде­ния мира, не утоляет сластей и страстей, что все — дей­ствие благодати. Действие же, истекающее от диавола, есть дмение, высокомудрие, страхование и все виды злобы. От действия (произведенного на душу твою) можешь познать воссиявший свет в душе твоей, от Бога ли он или от сатаны» [36] . Вообще же и помыслы, и сер­дечные ощущения, и чувственные явления бесовские познаются по плодам их, по производимому ими дей­ствию в душе. Как и Спаситель сказал: От плод их познаете их (Мф.7:16,20). Смущение, недоумение суть верные при­знаки помыслов, ощущений и явлений бесовских. Но и по этим признакам может познать искусителя толь­ко обучивший в течение долгого времени чувства свое­го духа к различению добра от зла (Евр.5:14). Преподобного Елеазара Анзорского посетил однажды святой апостол Павел и сообщил ему некоторое таинственное учение. На другой день предстало преподобному точно такое же явление. «Я плюнул ему в лице, — пишет Елеазар в своих записках, — и сказал ему: поди прочь, обольсти­тель, с обольщениями твоими! Потому что я ощутил его сердцем моим» (Рукопись). Вот образец действия чувств, обу­ченных различению добра и зла! Точно так же обличил преподобный Пахомий Великий диавола, представшего ему в образе Христа [37] . Но для неопытных и новоначаль­ных единственное средство к избежанию обмана, по­вреждения и погибели заключается в решительном от­речении от всякого видения, по совершенной неспособ­ности к правильному суждению о нем.

      Какая причина ужасного лицемерства духов, лице­мерства ужасного и по началу своему, и по последстви­ям? Причина — очевидна. Всего яснее можем рассмот­реть ее в самих себе: потому что человек участвует в падении отверженных ангелов и если последует злым внушениям, приносимым ими возникающим из падше­го естества, то делается подобным демону. В числе свойств нашего падения мы замечаем сопутствующее всем беззакониям человеческим желание скрыть пре­ступление и оправдать себя. Так поступили Адам и Ева по нарушении заповеди Божией (Быт. гл. 3): так поступил перве­нец их Каин по убиении брата своего Авеля (Быт. гл. 4). Чем дальше человек от исправления и добродетели, тем сильнее и утонченнее в нем стремление прикрывать себя лицемерством. Намеренные, отчаянные злодеи обыкновенно бывают вместе и бессовестнейшими ли­цемерами. Закрытые личиной лицемерия, закрытые личиной добродетели и святости, они приготовляют и совершают величайшие злодеяния. Чем искуснее со­чинена личина, тем удачнее выполняется злодеяние. Личиной лицемерства прикрываются и падшие анге­лы. Они — отчаянные, постоянные, неисправимые зло­деи — злодействуют, наиболее принимая вид святых ан­гелов, пророков, мучеников, апостолов, Самого Хрис­та. Они стараются сообразоваться с обстоятельствами, с образом мыслей человека, с наклонностями, с впе­чатлениями, им полученными. Некоторым подвижни­кам они представляют груды золота и серебра, также и прочие предметы роскоши и земного великолепия, с целью найти отголосок мечте в душевной страсти коры­столюбия и любоимания, если она таится в душе; другим подвижникам с подобной же целью представляют трапе­зы с обильными яствами и питиями; иным — обширные залы, оглашаемые музыкой, с толпами играющих и танцующих; иным являются в виде женщин, возбуждаю­щих вожделение и собственной красотой, и искусственными украшениями. Когда падшие ангелы захотят низ­ложить кого-либо страхом, тогда являются в виде зве­рей, в виде палачей, в виде тюремной и градской стра­жи, в виде воинов со сверкающим оружием, с пылаю­щими факелами, — преимущественно же в виде лиц, ко­торые когда-либо возбуждали в подвижнике страх. Иных они старались обольстить пением, будто бы ангельс­ким, — гармонической музыкой, будто бы небесной. Иных покушались ввести в заблуждение гласами и про­рицаниями, как бы божественными. Иным они явля­лись в виде отсутствующих родственников и знакомых; иным являлись в каком-либо виде, свойственном чело­векам, уговаривая видящих, чтоб они не сомневались в них, не подумали, что они — отверженные духи, стара­ясь уверить, что они человеческие души, которых участь еще не решена и которые по этой причине блуж­дают по земле, не обретши себе пристанища; при этом они сочиняют какую-нибудь интересную сказку, способ­ную возбудить любопытство в легкомысленных и при­влечь их доверенность ко лжи, представив ее чистей­шей и святой правдой. Последний способ обольщения особливо употребляется духами в наше время. Блужда­ющим душам доверяют и те, которые не верят в суще­ствование злых духов. Злым духам это-то и надо: тати и убийцы тогда именно могут совершать и предприни­мать все злодеяния, когда те, против которых направлена их злоба, даже не верят их существованию. «Отовсю­ду, — говорит преподобный Макарий Великий, — вражьи козни, обманы и злоковарные действия весьма осмот­рительно примечати должно. Ибо яко же Дух Святый чрез Павла всем вся бывает, да вся приобрящет (1Кор.9:22), тако и лукавый дух чрез злобу всем вся старается быти, да всех низведет в пагубу» (Слово 7, гл. 7).

      Человек произвольно отверг общение с Богом и свя­тыми Ангелами, произвольно вступил в общение с злы­ми духами, в один разряд с ними, в разряд существ, от­верженных Богом, враждебных Богу, подчинился злым духам. Спасение падшему человеку даровано туне Богом; но предоставлено на произвол принять или отвергнуть это спасение. Ему дана возможность, дана благодатная сила исторгнуться из разряда падших духов, свергнуть иго их; но предоставлено на произвол и оставаться в прежнем состоянии общения с ними, порабощения им. Для человеков неизбежны или плен, или борьба. Благо­честивый подвиг есть не что иное, как деятельное при­нятие спасения, как явление нашего произволения, показываемое и доказываемое самым опытом, самой жиз­нью. Весьма естественно, что падшие духи стараются удержать нас в своем плене и общении, когда мы захо­тим расторгнуть общение, освободиться из плена; а нам необходимо доказать наше искреннее желание сверг­нуть их иго приведением в действие всех зависящих от нас средства к тому. Вступая подвижничеством в мир духов для приобретения свободы, мы встречаемся, во-первых, с духами падшими. Хотя втайне руководит нас, вспомоществует нам и поборствует за нас Божественная благодать, данная нам при святом Крещении, без кото­рой борьба с духами и освобождение из плена их не­возможны, однако сначала мы бываем окружены ими, и, находясь, по причине падения, в общении с ними, должно насильственно для себя и для них исторгнуться из этого общения. По причине падения нашего естества в нас перемешаны добрые и правильные помышления и ощущения с помышлениями злыми и ложными. По причине смешения со вторыми и первые непотребны. Падшие духи стараются удержать нас в состоянии на­шего падения, в котором мы по необходимости нахо­димся в порабощении у них, и потому приносят нам греховные помышления и мечтания такие, которым со­чувствует и которыми наслаждается наше падшее есте­ство, или такие, в которых зло, отвергаемое даже пад­шим естеством, прикрыто личиной добра и истины. Действуя таким образом, чрез помыслы и мечтания, духи действуют точно так же, когда начнут являться чув­ственно. Общий порядок иноческого христианского подвижничества состоит в том, что инока, по вступле­нии его в подвиг, встречают и окружают падшие духи, сперва действуют против него помыслами и мечтания­ми, а потом и чувственным образом. Это ясно видно из жизнеописаний Антония, Макария, Пахомия Великих, Марка Фраческого, Марии Египетской, Андрея — Хрис­та ради юродивого, Иоанна Многострадального и всех прочих святых подвижников. Сперва они должны были бороться с помышлениями, мечтаниями и ощущениями явно греховными и прикрыто греховными; уже по про­шествии долгого времени, после многих и постоянных усилий ниспосылались им помышления и ощущения святые. Когда они достигли чувственного видения духов, то сперва встретили их полчища ангелов отверженных, а потом уже, после лютой борьбы, приближались к ним и входили в общение с ними святые Ангелы, как с от­вергшими деятельно первое общение и деятельно пока­завшими способность ко второму общению. Этот поря­док в подвижничестве явил нам Собою Господь Иисус Христос, Спаситель наш, восприявший все наши немо­щи, кроме греха: сперва предстал ему в пустыне искуси­тель диавол, потом, уже по побеждении диавола Госпо­дом, святые Ангелы приступили к Господу и служаху ему (Мф.4:11), говорит Евангелие.

      Юным инокам, не стяжавшим достаточного позна­ния духов из невидимой брани с ними в помыслах и ощущениях, опытные наставники монашества воспре­щали усиленный подвиг поста, бдения, затвора, при каковых подвигах духи скоро начинают являться чувственно и удобно могут обмануть подвижника к его по­вреждению и погибели [38] . К открытой борьбе с бесами способны весьма немногие даже из иноков, способны из них те, которые стяжали о духах подробное позна­ние в невидимой брани с ними, обучили сердечные чувства различению добра от зла при посредстве ду­ховного ощущения, которых подвиг осенен Божествен­ной благодатью [39] . Единственный правильный вход в мир духов — христианское подвижничество. Единствен­ный правильный вход к чувственному видению духов — христианское преуспеяние и совершенство. Вводит в это видение тех, которые должны взойти в него, Сам Бог. Вторгающийся в чувственное видение духов самопроизвольно поступает неправильно, незаконно, в про­тивность воле Божией: невозможно такому избежать обмана и следующих за обманом самообольщения и повреждения. Самое намерение его имеет своим началом обман и самообольщение.

О ДУХОВНОМ ВИДЕНИИ ДУХОВ

      Гораздо менее стеснительна для человека ограни­ченность его чувственного видения, слепота по отноше­нию к первобытному зрению, произведенная падением, нежели произведенная этим же падением слепота духа [40] . Какая это слепота духа? Что за слепота духа? Спросят в особенности мудрецы мира и, не ожидая от­вета, немедленно назовут пустословием и нелепостью возвещение о слепоте человеческого духа, о смертнос­ти его. Такова эта слепота! Ее безошибочно можно на­звать и смертью. Еда и мы слепы есмы? (Ин.9:40) — говорили сле­пые и надменные фарисеи Господу. Неощущение слепо­ты не есть признак зрения. Падшие человеки, не хотев­шие сознать слепоты своей, остались слепыми, а слепо­рожденные, сознавшие слепоту свою, прозрели о Гос­поде Иисусе Христе (Ин.9:39,41). Постараемся при свете Святаго Духа усмотреть слепоту нашего духа.

      Слепотою поражены наши ум и сердце. По причи­не этой слепоты ум не может различать истинных по­мыслов от ложных, а сердце не может различать ощу­щений духовных от ощущений душевных и греховных, особливо когда последние не очень грубы. По причи­не слепоты духа вся деятельность наша делается лож­ной. Как и Господь называл книжников (ученых) и фа­рисеев буими и слепыми (Мф. гл. 23), вождями слепыми, не входящи­ми в Царство Небесное и не попущающими человеков входить в него.