Простота - первое чадо смирения

 Первое чадо смирения - простота Когда в челове­ке есть простота тогда есть и любовь, и жертвен­ность, и любочестие, и благочестие. В простом > человеке есть душевная чистота и несомненное доверие к Богу, без испытания. Простота была состоя­нием Адама до грехопадения, когда он всех видел чис­тыми и беззлобными, так как был облечён Благодатию Божией.

 - Геронда, когда говорят: "Красота в простоте", имеют в виду Божественную Благодать?

 - Естественно. Простой и нелукавый человек, обладая смирением, получает благодать от Бога, Который по при­роде прост и благ.

 - А может человек вести себя просто и одновременно иметь гордость?

 - Так не бывает. В человеке, имеющем настоящую простоту, нет гордости.

 - Может ли кто-то внешне изображать себя простым человеком, не имея при этом действительной простоты?

 - Да, и, притворяясь простым, добиваться своего! Во внешней простоте человека, притворяющегося простым для того, чтобы чего-то достичь, таится самое грубое лу­кавство. Это похоже на то, как если бы старый человек надевал на себя детские носочки для того, чтобы другие исполняли все его прихоти, словно он маленький ребё­нок! В то время как по-настоящему простой человек об­ладает и прямотой и рассуждением.

Простота и наглость - разные вещи

 - Иногда мне кажется, что я действую в простоте, а другие говорят, что я веду себя нагло. Геронда, как разли­чить где простота, а где наглость?

 - Простота и наглость - разные вещи. Наглость позво­ляет человеку чувствовать себя комфортно в смысле мир­ском Человек ведёт себя нагло и тем питает собственный эгоизм. Говорит "Вот я его поставил на место". Это даёт человеку ощущение удовлетворения в мирском смысле, но не приносит ему действительного покоя. В то время как простота услаждает духовно - оставляет в сердце не­кую лёгкость.

 - Геронда, мне говорят, что я веду себя легкомыслен­но, но я всё же думаю, что действую в простоте.

 - Действовать в простоте - не значит вести себя глупо. Ты путаешь эти две вещи. Говоришь, не думая, и представ­ляешь себе, что действуешь в простоте. В тебе есть немно­го естественной простоты, но не хватает рассудительнос­ти, хотя по уму ты не ребёнок, но ведёшь себя как дитя. К счастью, сестры хорошо тебя знают и не смущаются.

 - Может человек быть на самом деле простым, однако своим поведением приводить других в смущение?

 - Если человек по-настоящему прост, то хотя бы он говорил или делал что-то, что может показаться не очень приличным, другой человек не смущается, так как в простом человеке обитает Благодать Божия и он свои­ми действиями не оскорбляет других. В то время как не имеющий простоты, хотя и говорит по-мирски вежливо, но его вежливость для тебя хуже горькой редьки.

Будьте как дети (Мф.18,3)

 - Геронда, в чём же состоит естественная простота?

 - Естественная простота - это простота, которой об­ладает маленький ребёнок. Когда ребёнок хулиганит, ты его ругаешь, и он плачет. Если потом ты ему дашь ма­шинку, он всё забывает. Не рассуждает, почему сначала его ругали, а потом дали машинку, так как ребенок всё воспринимает сердцем, а человек взрослый рассудком.

 - Геронда, есть и взрослые люди, простые от природы. Такая простота - добродетель?

 - Да, но естественная простота, как и все другие естественные добродетели, нуждается в очищении. Че­ловек простой от природы обладает незлобием, добро­той, однако в нём есть и детское лукавство. Он может, к примеру, не желать зла ближнему, но если потребуется сделать выбор между вещью плохой и вещью хорошей, то он хорошую возьмёт себе, а плохую оставит другому. Такой человек словно золото, в котором есть в неболь­шом количестве разные примеси. Чтобы золото стало чистым, необходимо его переплавить в горниле. То есть его сердце должно очиститься от всякого лукавства, ко­рысти и т. п., тогда он придёт в состояние совершенной простоты.

 В истинной любви Христовой, которая есть состояние простоты и чистоты, развивается добрая детская простота, стяжания которой от нас требует Христос "Будьте как дети", - говорит Он. Но в наше время, чем больше в людях становится мирской вежливости, тем меньше ос­таётся в них простоты, тем меньше встречается подлин­ной радости и естественных улыбок.