«Земле, земле, земле, слыши слово Господне!»— взывал Пророк, оплакивая несчастия Царя Иудина (Иер. 22; 28-29). Земле, земле, земле, слыши слово и молитву мою ко Господу! Так, можно сказать, постоянно взывает и молится Святая Церковь, испрашивая этой земле благословение от Господа, и от самой земли требуя изобилия плодов ее для питания возлюбленных чад своих. Молится, ибо ведает, что земля, некогда прекрасная как рай, была проклята в делах наших, была обречена производить одни терпения и волчцы. Кому снимать сие проклятие, если не молитвам Церкви? Молится, ибо ведает, что возлюбленный Жених ее, Господь — Искупитель, Сам некогда молился на этой бедной и осужденной земле; орошал ее Своим кровавым потом: падал на ней Божественным лицом Своим, обымал ее Своими святейшими дланями, дабы омыть, очистить, освятить ее. Молится, ибо знает, что земным детям ее необходима пища земная; и хочет, чтобы сия пища была не только достаточна, но и обильна; не только обильна, но и благословенна благословением Небесным, без которого не бывает ни прозябения, ни плодородия земли.

Таким образом, во-первых, когда наступает пора вверить недрам земли семена и когда добрый земледелец приносит часть своих семян в храм Господень и полагает оные пред алтарем, тогда Церковь с умилением простирает молитвенный глас своей к Отцу и Богу своему. "От Твоей пречистой и пребогатой длани, — говорит она, — мы прияли сие семен подаяние, пред Тебя, Владыко, принесли и положили пред очами Твоими: Тебе и вручаем будущее произрастание оных... Молимся Тебе, Боже наш, излей благословение Твое и отжени от нас вся снедающия плод наш земный". Окропленное святой водой, заранее оплодотворенное умиленной святой молитвой Церкви «человек вметает семя в землю, и спит, и востает нощию и днию: и семя прозябает и растет, якоже не весть он... егда же созреет плод, абие послет серп, яко наста жатва» (Мк. 4; 26-27, 29).

Во-вторых, если жатва кончилась, и сжатые колосья убраны на гумно, то Церковь благодарит Господа, и паки вопиет к Нему, Источнику благих, чтобы Он благословил и умножил и гумно и плодоношение рабов Своих, чтобы исполнил (наполнил) сокровища и житницы их всякого благого плода, пшеницы, вина и елея. Когда смотришь на гумно, очищенное трогательной молитвой, тогда невольно приходит на память трогательная история об оном древнем Гедеоне, который от молотьбы пшеницы, прямо с родительского гумна, пошел спасать и спас «Израиля от руки Мадиамли». Когда видишь благоговейно и усердно трудящихся на гумне, подобно Гедеону, «иже млачаше пшеницу», тогда как бы слышишь кроткое и благодатное приветствие Ангела Господня: «Господь с вами, Господь с вами, сильные крепостию» (Суд. 6; 11-12,14).

В-третьих, «се, земледелец ждет честного плода от земли, — говорит святой апостол Иаков, — долготерпя о нем, дондеже приимет дождь ран и позден» (Иак. 5; 7). Ждет и с трепетным чувством думает: "Принесет ли плод то, на что я употребил столько трудов, пролил столько пота? Увижу ли полные колосья? Соберет ли их рука моя?" Церковь лучше всякого другого понимает те чувства, какими по временам волнуются сердца, мятутся души простых детей ее. Поэтому, не ожидая жатвы, она, для утешения, для ободрения, вообще для возбуждения духа благочестия, с радостью позволяет «крестные ходы и молебствия» на полях и нивах христианских. В приятнейшее время года, когда посеянное стелется по земле густой зеленью или только что начинает пускать юные ростки, вы увидите на поле какой-нибудь русской православной веси благолепные святые иконы, Честный и Животворящий Крест Господень, Святое Евангелие Спасителя нашего, служителей алтаря Христова в церковных облачениях и множество молящихся разного пола и возраста.

Кто осмелится сказать, чтобы подобные действия Церкви не были самым ясным доказательством ее глубочайшей любви и материнских попечений о счастьи и довольстве благодатных детей своих? А такие действия Церковь готова совершать не только весною, но и летом, и осенью, не только на полях, но и во всяком другом месте, где земля может приносить плоды благопотребные, например в садах.

В-четвертых, склонность к садоводству есть в нас неизгладимый остаток райской жизни, и Святая Церковь со всей любовью, с райскими благожеланиями и сладостной надеждой благословляет и освящает разведение садов между христианами. «Призри с небесе», Боже, — молится она словами Царя-пророка, — «и виждь, и посети виноград сей, и соверши и, егоже насади десница Твоя» (Пc. 79; 15-16).

Созреют ли плоды в садах и огородах ваших? — Церковь, веселяся и радуясь вместе с вами счастливому собранию оных, паки спешит возблагодарить Господа за Его милость и приглашает христиан к прославлению Его святого имени. Она благословляет и освящает сии плоды святейшим именем Бога, в Троице славимого, и кроплением святой воды. Таким образом, каждый плод, сам по себе вкусный и приятный, должен соделаться еще приятнее, когда он подается рукой Матери Церкви и когда из-за него как бы слышится древний глагол Бога в раю, благословляющий снедь райских плодов: «от всякого древа, еже в рай, снедию снеси» (Быт. 2; 16). В-пятых, не часто ли, братие мои, наши нивы, наши сады и огороды вместо чаемого обилия плодов приносят одно терние? Не часто ли даже и терния не бывает видно на тучных полях и пажитях? Земля суха и черна, аки головня; ни одного живого и свежего растения. Нападают на землю песия мухи, и поедают траву зеленую, от саранчи гибнут труды земледельца и садовника; убиваются градом винограды... Церковь старается предупредить это страшное бедствие или отвратить, когда оно уже наступило. Смотря на печальное и обезображенное лицо земли, она воспоминает пред Богом первобытную красоту мира, о коей Сам же Бог засвидетельствовал: «и виде Бог вся, елика сотвори: и се добра зело» (Быт. 1; 31), — и этой неописанной красотой тщится умолить Создателя, чтобы Он сжалился над теперешним бедственным положением земли и уврачевал глубокие раны ее. Сильным и поразительным заклинанием святого мученика Трифона она повелевает всем прожорливым зверям, насекомым и птицам, да не обидят ниже ниву, ниже виноград, ниже вертоград, ниже всякое древо плодовитое и безплодное, и да отыдут на дивия горы, на места непроходимыя, на неплодныя древеса, на нихже даровал им Бог повседневную пищу.

Так-то, братие возлюбленные, Святая Матерь наша Церковь при всяком удобном случае старается освятить, украсить и оплодотворить для нас землю; так тщится упоить бразды ее молитвою, усладить растения и плоды своим благословением, и отгнать от нее все вредное и вредящее.

Наступит время, когда и нас, подобно семени, положат в недра земные; Церковь не умедлит принести молитвы и моления на том месте, где будет посеяно бренное тело наше; святая Матерь наша с нежностью и упованием возгласит матери-земле: "Земле! зинувши, приими от тебе созданнаго рукою Божиею прежде, паки же возвращшася к тебе рождшей еже бо по образу Своему Создатель прият, ты же приими тело твое".

Посему, когда расторгаешь недра земли для посева и саждения, помяни свою могилу, каково там будет тебе. Когда садишь или сеешь для возрастания: помысли, что и твое тленное тело будет посеяно, дабы восстать в нетлении. Когда нива твоя покрыта богатой жатвою, сад красуется цветами и плодами, не забывай, что и ты на то живешь и растешь, дабы украшаться цветом красоты нетленной, обиловать плодами добрых дел. Посмотри: все деревья и растения поднимаются в высоту, постоянно обращены к небу и солнцу; возносись и ты духом горе, выну (всегда) обращай мысль и сердце твое к вечному Солнцу правды — Богу, и возопий, молясь: «желает душа моя к Тебе, Боже, когда прииду и явлюся лицу Божию?» Аминь.

(Из "Бесед " Я.К. Амфитеатрова)

221. Радость от Христова Вознесения

Благословен Бог! Украшение тела есть глава его, а украшение праздников есть настоящий праздник. Мы празднуем Вознесение Христово, которое есть окончание всех праздников Господних. Так, первый праздник есть таинственное, чудесное Рождество Христово (рождение во плоти). Ибо как не чудно Божие схождение, или лучше снисхождение, Его к нам с небес? Господь всего — облекся в зрак рабий (образ раба); Содержащий все — имеет мать бедную! Второй праздник есть Богоявление. Там звезда указала рождение Бога Слова; здесь Иоанн воззвал: «се, Агнец Божий, вземляй грехи мира» (Ин. 1; 29); а Отец Небесный гласом Своим: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих», — утвердил свидетельство Иоанново о Крещаемом (Мф. 3; 17). Но и сей праздник не заключает в себе всего веселия: смертное не пожерто еще безсмертием чрез воскресение. Третий праздник есть Воскресение после спасительных страданий, восставивших падший мир и возведших к вечной жизни Адама, древле умершего. Ибо от древа Адам вкусил смерть, древом же Креста получил и жизнь; и потому праздник Воскресения светоноснее предшествующих, ибо в нем Безсмертный смертию Своею умертвил смерть и даровал смертным живот вечный. Впрочем, сей праздник удерживает еще Христа на земле. Но день Вознесения все исполняет величайшей радостью. Иисус Христос отверзает светлые небеса и возносит человека в небесные высоты, побуждая тем все Ангельские чины к несказанной радости, представляет и нам чудное зрелище — вознесение нашей плоти на Царский престол. Ни Илия, никто другой, не восходил на небо ("Илия, — говорит святитель Иоанн Златоуст, — взят только яко на небо, потому что он — раб; а Иисус на самое Небо, ибо Он — Господь"), но один Единородный Сын Божий, «сшедый с небесе, Сын Человеческий, сый на небеси» (Ин. 3; 13). Он — пастырь добрый — оставил в высотах небесных девяносто девять овец — Ангелов, чтобы найти одну овцу заблудшую; и нашед, Он взял ее на рамена Свои и, вручая Отцу Своему, говорит: Отче! Я обрел заблудшую овцу, которую лукавый змий, коварно обольстив, завел на пути греха и омрачил идолослужением чистоту Богопознания. Увидев ее, погрязшую в тине нечестия, Я скоро исхитил ее всемогуществом Моим, омыл ее в струях Иорданских и умастил благоуханием Святого Духа Моего; ныне чрез воскресение пришел к Тебе, нося достойный Твоего Божества дар — сию духовную овцу.

Ныне диавол оплакивает свое поражение, видя наше тело вознесенным на небо, ибо ныне вознесением Иисуса Христа исчезает он как дым. "Что мне несчастному делать? — вопиет диавол, — Иисус исхитил у меня всех, от вечности бывших в моих руках, оставил меня без всего и, лишив меня крыл, поверг на землю. Обманут я Сыном Марии; я не знал что это Бог в человеческом теле; я почитал Его простым человеком, возбудил против Него Иудеев, и чего не мог произвести сам, то сделал чрез них. Я изобрел Ему бесчисленные оскорбления, измыслил всякий род поношения: напоил его оцетом, венчал главу Его тернием, нанес Ему заушения, пригвоздил Его ко кресту и наконец, подвергши Его смерти, я торжествовал с Иудеями, как победитель. Узрев же, что Он воскрес в третий день, как предсказывал, я пал, как бы пронзенный мечом в сердце... Видя, что Он ест и пьет, я опять готовил для Него новый крест; но когда я замышлял это, Он восходит со славою на небо, откуда я низвержен со стыдом... Хотел бы Его преследовать, но как свинец падаю вниз; хотел бы удержать, но сам удерживаюсь невидимою силой. Что мне бедному делать? Отовсюду Он изгнал меня!... С неба Он поверг меня на землю, как малейший камень; пав на землю, я думал сокрыться в водах; но, нашед меня в струях Иордана, Он поразил меня как дракона; думаю удержаться хоть где-нибудь на земле, но все, как страж Господней ограды, взывает против меня: «Господня земля, и исполнение ея, вселенная и вси живущий на ней!" (Пс. 23; 1).