«Господи, не постави им греха сего!» (Деян. 7; 60)

Так молился перед самой кончиной своей святой апостол, архидиакон и первомученик Стефан о своих убийцах, бесчеловечно побивавших его камнями... Что же он сделал? За что его так жестоко замучили?

Вот что об этом рассказывают Богомудрые мужи, толкователи Священного Писания, на основании книги "Деяния святых апостолов." По сошествии Святаго Духа на апостолов, Церковь Христова быстро возросла до восьми тысяч человек. Между уверовавшими были и природные иудеи, то есть уроженцы Палестинские, и так называемые пришельцы, то есть иудеи, родившиеся в других странах и говорившие на общепринятом тогда языке еллинском (греческом). Все верующие составляли как бы одно семейство, и все у них было общее. Из общего достояния апостолы раздавали кому что нужно и содержали бедных, доставляя им пищу и одеяние. Но при этом случалось иногда, что вдовы пришельцев, как менее известные в Иерусалиме, не получали надлежащего пособия. Это возбудило ропот. Для прекращения его апостолы созвали собрание верующих и предложили им избрать семь человек, хорошо известных по их честности и усердию, исполненных Святаго Духа и мудрости, и поручить им продовольствие бедных и вдов. Общество избрало семь лучших людей и притом всех из пришельцев. Помолясь об избранниках, апостолы возложили на них руки и таким образом поставили их своими диаконами (помощниками, служителями). Диаконы эти не только заведовали общественным имуществом, но и проповедовали слово Божие, имели право крестить и относить Святые Таины отсутствующим. Между диаконами первым был Стефан и потому назывался архидиаконом. Его греческое имя (Стефан означает венок) и родство с Савлом (впоследствии апостолом Павлом) дают основание полагать, что он родился вдали от Палестины и уже в Иерусалиме обратился ко Христу и принадлежал к лику семидесяти апостолов. Господь поддерживал его в новом служении, и Стефан успешно заботился о бедных и творил великие чудеса и знамения в народе, то есть чудесно врачевал недуги и болезни, утешал и подкреплял страдальцев своим словом, советом, молитвой. В то же время он первым из апостолов стал проповедовать в синагогах пришельцев, что ветхозаветная религия имеет временное значение; что истинное Богопочтение было и до Моисея, что Господь Иисус заменил Закон Моисеев Евангелием и что благоволение Божие не ограничивается одним каким-либо местом или рукотворенным храмом. Говоря все это, Стефан только повторял и с особенной настойчивостью развивал то учение, которое преподал Господь Иисус Самарянке. Но некоторые из закоснелых иудеев, слушая Стефана, неоднократно вступали в спор с ним о личности Иисуса Христа; однако никто не мог противостать мудрости и Духу, Которым он говорил. Тогда противники, завидуя, что народ слушает его с любовью, в злобе своей обратились к клевете: они подкупили нескольких лжесвидетелей, чтобы они оклеветали перед народом Стефана, будто бы он говорил хульные слова на Моисея и на Самого Бога. Через обвинение в богохульстве клеветникам удалось поднять против Стефана легкомысленный и легковерный народ: его внезапно схватили и отвели в собрание судей — врагов Христа; а те были рады этому народному волнению, потому что им можно было за возмущением народа укрыться самим. Быстро составилось чрезвычайное заседание старейшин для суда над Стефаном. Клеветники нагло возвели на него обвинения, перетолковали его слова, придали им смысл оскорбительный для Закона Моисеева; но благодать Божия, которой всегда полна была душа Стефана, теперь особенно озарила его и видимо отразилась на лице его небесным светом, одушевлением и величием, так что все бывшие в собрании видели лицо его как лицо Ангела Божия. И, вероятно, многие с уважением смотрели на него, но первосвященник Иудейский поспешил резко спросить его: "Правду ли о тебе говорят?" Стефан в ответ произнес большую речь, в которой напомнил собранию всю историю еврейского народа, начиная от Авраама и заканчивая Соломоном, и своим благочестивым рассказом показал, что он верует совершенно согласно с Законом, данным через Моисея, и учением пророков, чтит Моисея, благоговеет перед Богом и святым храмом Его. Но Моисей сам предсказывал о новом Пророке (Господе Иисусе); а Богу, Которому престол — небо, а земля — подножие, подобает поклонение не в одном только Иерусалимском храме, как говорит величайший из пророков Исаия. Если же теперешние иудеи отвергли Иисуса и ставят Моисея выше Его, то предки их некогда отвергли и Моисея. Таковым всегда был неверный, упорный, неблагодарный еврейский народ — он преследовал своих пророков, освободителей!..

Скорбные воспоминания переполнили душу Стефана, и вопль негодования стремительно вырвался из груди его; он вдруг воскликнул: "Жестоковыйные (непокорные, упрямые)! Вы тщеславитесь своим обрезанием, но у вас сердце и уши не обрезаны (вы нечисты и грубы как язычники); вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы. Отцы ваши гнали и убивали пророков, а вы сделались предателями и убийцами Праведника, повиновение Которому заповедал вам Моисей. Вы сами не сохранили Закона!" Это смелое обличение в неверии, в непокорности, в неисполнении Закона, в пролитии крови пророков, в убиении Христа, обличение, высказанное прямо в лицо самим судьям, страшно раздражило их; у них сердца разрывались от гнева и они скрежетали зубами от ярости и злобы, не зная, что им делать, что говорить. А Стефан, исполненный Духа Святаго, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога (стоящего, то есть как бы вставшего с престола, чтобы пойти навстречу, помочь мученику и принять душу верного Своего свидетеля). В полном восторге от видения (ясного лишь духовному оку Стефана и которого никто другой из бывших с ним не видел) Стефан воскликнул: вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога (Деян. 7; 56). Эти последние слова показались иудеям крайним богохульством; Человека, распятого ими, он считает равным Богу! Они подняли громкий крик, чтобы заглушить голос Стефана, стали затыкать уши свои, чтобы более не слушать его; а разъяренная толпа не стала ожидать приговора судей, бросилась на Стефана и повлекла его за город, чтобы там, по Закону, побить камнями богохульника, каким он казался им. Это было полное возмущение своевольного народа, возмущение внезапное и чрезвычайно сильное. Без сомнения, небольшой Римский гарнизон не мог бы справиться с ним, а правителя Пилата не было в ту пору в Иерусалиме; он был вызван в Рим для отчета в управлении своем. И вот, рассвирепевшая толпа свободно достигает долины Иосафатовой и потока Кедронского, где много было камней. Доносчики первыми должны были начать убийство. Чтобы им свободнее было бросать камни, они сбросили с себя верхние широкие одежды. Сторожил их одежды весьма образованный молодой человек — Савл (будущий апостол Павел); тогда он смотрел на Стефана, своего родственника, как на нарушителя Закона и опаснейшего врага своего народа. Но среди этого общего возмущения Стефан не поколебался духом, не просил себе пощады, и только молился с невозмутимой верой, и Бог дал ему силу — выразить свою полную Богопреданность в последние минуты жизни. Он умиленно говорил: «Господи Иисусе! приими дух мой» (Деян. 7; 59). И подражая Христу, молившемуся о распинателях, Стефан стал молиться о своих убийцах, преклонил колени и громким голосом воскликнул: Господи, не вмени им греха сего. И, сказав это, почил... то есть с полным спокойствием перешел в лучшую жизнь, среди насильственной смерти... (Деян. 7; 60). В те минуты, когда убивали его по одну сторону долины, по другую сторону ее, близ Гефсимании, стояла Пречистая Дева с апостолом Иоанном и молилась о Стефане, да укрепит его Господь в терпении и примет дух его в руки Свои. Некоторые историки полагают, что Стефан скончался в год Вознесения Господня, в 34 году по Р.Х., 27 декабря. Ему тогда было немногим более тридцати лет.

Волнение народное не ограничилось убиением Стефана: буйная толпа, возвратясь в город, в тот же день убила и другого диакона, Никанора, устремилась и на прочих верующих, живших в Иерусалиме, перебила до двух тысяч человек, грабила их жилища, сажала верующих в темницы, так что большая часть христиан принуждена была бежать из Иерусалима. Тело Стефана сначала было брошено без всякого внимания и лежало непогребенным в течение целых суток, но ни звери, ни хищные птицы не смели прикоснуться к нему. На следующую ночь законоучитель Иудейский, Гамалиил, уважаемый всем народом, повелел взять тело страдальца и перенести в родное село свое Кафаргамалу, в восьми милях от Иерусалима. Там, в гробовой пещере, приготовленной Гамалиилом для самого себя, погребли Стефана мужи благоговейные, сознававшие невинность его, и почтили его великим плачем. Место в Иерусалиме, орошенное кровью его, доселе указывается, по преданию. Но кровь святого Стефана пролилась недаром: она была семенем, из которого все больше и больше развивалась вера в Господа Иисуса и за пределами Иудеи, куда принесли ее рассеявшиеся из Иерусалима верующие. А дивно спокойная смерть его глубоко запала в сердце юного Савла и заставила его задуматься о Божественной силе и правде христианской веры, и скоро из гонителя явился великий апостол народов!..

778. Бегайте лжи.

На скрижалях закона, которые Бог дал Моисею на горе Синае, было начертано: «не послушествуй на друга твоего свидетельства ложна» (Исх. 20; 14). Это — девятая заповедь Божия. На скрижалях благодати, то есть, во святом Евангелии, Бог также начертал: «буди же слово ваше: ей, ей, ни, ни; лишше же сею от неприязни есть» (Мф. 5; 37). Так заповедал Бог, и однако же мы так приучили свой язык ко лжи, что почти и за грех ее не считаем, и совесть наша молчит... И как изобретательны мы во лжи! Один говорит ложь, которую слышал от другого и поверил ей, как истине. Другой, шутя и празднословя, в один день наговорит целую тысячу лжей. Иной наобещает тысячу дел и ничего не сделает и притом не потому не сделает, что встретил препятствия, а просто потому, что не захотел исполнить. Другой придумывает ложь к обвинению ближнего. Так ложь растет и распространяется; живет она на торжищах, находит себе приют в лавках у торгашей, входит в дома, вползает в царские и княжеские чертоги, появляется на судилищах... Куда ни поди, везде найдешь ее: она выходит из одних уст, а проходит через тысячи. Ложь говорят, пишут, печатают в книгах, читают, провожают из города в город, она проходит через всю вселенную. Кто может описать или рассказать, сколько вреда приносит ложь?.. Она вредит и говорящему ее, и слушающему. Кто говорит неправду, тот у людей в ненависти, в бесчестии, в подозрении. Просит он в долг и никто ему не верит. Дает обещание и никто не полагается на слово его. Пишет обязательство, но всякий опасается принять таковое. И слово лжеца подозрительно, и писание неверно, и самая клятва нетверда. Говорит лжец иногда правду, но и тогда никто ему не верит. А кто слушает ложь, и верит ей, тот часто гоняется за ветром — трудится напрасно и бесполезно, иногда теряет свое достояние, иногда повергает опасности жизнь, а иногда губит и самую душу свою. Ложь часто губит целые города, ниспровергает сильные царства, поселяет вражду между друзьями, ссорит между собою родных, расторгает супружество... Ложь раздирает самую Церковь: какие бы ни были раскольники, еретики, неверы — всех из загубила ложь — лжеучение их ересеначальников или книги их лжеучителей. — Вот почему милосердый Господь не только строго воспрещает ложь законом Своим, но и ужасно иногда наказывает лжецов, дабы страхом удержать людей от греха лжи. Три раза нарушил свое обещание фараон Египетский, три раза солгал: во-первых, когда жабы покрыли землю Египетскую, во-вторых, когда появилось множество песьих мух в доме фараоновом, в-третьих, когда град поражал всю землю Египетскую от человека до скота. Три раза обещался фараон отпустить народ Израильский в пустыню, чтобы послужить Господу, и три раза солгал — не отпустил их. Как Господь наказал этого обманщика всякому известно: «и обратишися вода, покры колесницы и всадники, и всю силу фраонову, вшедши вслед их в море, и не оста от них ни едине» (Исх. 14; 28). — Вот еще пример: очистил пророк Елисей Неемана Сириянина от проказы, Нееман принес было ему богатые дары за это, но Елисей не захотел ничего взять из них. Тогда лукавый раб его Гиезий догнал Неемана уже на пути и сказал ему, что к Елисею пришли два отрока из сынов пророческих, для которых он и просит у Неемана талант серебра и две перемены одежд. С радостью поверил ему Нееман и дал вместо одного два таланта и две одежды для юношей тех. Гиезий все это взял, спрятал и пришел к Елисею, как будто никуда не ходил. А пророк Божий Духом Святым уже знал все и потому встретил его вопросом: откуда ты пришел? Гиезий лживо отвечал: — "Никуда не ходил раб твой". Тогда грозно обличил его пророк: — "Зачем ты солгал? Или ты думаешь, что я не знаю, что ты солгал? Или ты мнишь, что сердце мое не ходило с тобою? — Пусть же проказа Нееманова перейдет на тебя и на потомство твое навеки!.." И изыде, сказано, Гиезий от лица его прокажен яко снег (4 Цар. 5; 22-30). А вот еще пример из истории апостольской. В первое время при Апостолах верующие продавали имения свои и приносили серебро, за них вырученное, в распоряжение Апостолов. Тогда один человек, именем Анания, согласившись с женою своею Сапфирою, продал поле, которое имел, и, утаив из цены проданного, только часть цены положил к ногам Апостолов. Тогда святой Апостол Петр сказал ему: Анание, почто исполни сатана сердце твое солгати Духу Святому?... Сущее тебе не твое ли бе, и проданное не в твоей ли власти бяше? Не человеком солгал ecи, но Богу! (Деян. 5; 3,4). Услышав сие слово, Анания пал и испустил дух... Спустя три часа пришла и его жена Сапфира, не зная о смерти мужа. Святой Петр и ее спросил: скажи мне, за столько ли продали вы поле? Она отвечала: да, за столько. Тогда и ей сказал Апостол Христов: зачем ты согласилась с мужем твоим солгать и искусить Господа? Вот, погребавшие мужа твоего у дверей: они и тебя вынесут. И пала Сапфира к ногам Апостола и испустила дух... Кто, слыша сие, не устрашится и не возненавидит ложь и не будет бежать от нее, как от лица огня?.. — Но почему же, скажет иной, Бог тогда так строго наказывал лжецов, а теперь не казнит их, хотя они лгут еще хуже прежнего? — Почему? — Потому, что есть жизнь другая, то есть, будущая, которая назначена для воздаяния по делам. Наказывал Господь и в сей жизни некоторых для того только, чтобы люди видели, как ложь ненавистна Богу и как Бог гневается на лжецов. Да и кто точно знает, что в наши дни лжецы остаются без наказания? Многие наказываются, но не сознают, за что терпят наказание. Иногда нас постигает тяжкая, неизлечимая болезнь, приключается потеря имущества, следует беда за бедой... Что это, как не наказание Божие за нашу ложь? Скажите мне: но кто может, живя в мире, удержаться от лжи? "Если не солжешь, то и не продашь, и не купишь, и в долг не выпросишь..." Стало быть, выходит по вашему, что Бог требует невозможного? Ведь Он, Который знает не только то, что бывает в мире, но и то, что у каждого в мыслях, Он узаконил: буди же слово ваше: ей, ей, ни, ни, — стало быть, эта заповедь Божия — дело невозможное? Или Бог Сам полагает препятствия к спасению людей через эту заповедь? — Но ведь это было бы богохульство так думать. Значит, исполнить заповедь есть дело совершенно возможное. — Да, возможно, и мы видим, что не лжецы живут в мире благополучно и в общем уважении у людей, а правдолюбцы. Правдолюбец говорит, и все ему верят; лжец говорит, и никто ему не верит. Слово правдолюбца неподозрительно, расписки крепки, дела надежны; лжец и в слове подозрителен, и в расписках ненадежен, и в делах неверен. Правдолюбца все любят, все уважают, все желают с ним иметь дело; лжеца никто не любит, не уважает, все от него сторонятся. И это — только еще во временной жизни; послушайте и о вечной. Правдолюбец есть раб Божий, ибо Сам Бог есть истина: Аз есмь путь, истина и живот (Ин. 14; 6); лжец есть раб диавольский, ибо отец и изобретатель лжи есть диавол. «Той егда глаголет лжу, от своих глаголет, яко лжец есть и отец лжи» (Ин. 8; 44). Он первый был ложь и лгал нашим прародителям. Вот почему в Откровении Иоанна Богослова лжецы причисляются ко псам, чародеям, любодеям, убийцам, идолослужителям, и извергаются из Царствия Небесного: «вне пси и чародеи, и любодеи и убийцы, и идолослужители и всяк любяй и творяй лжу» (Откр. 22; 15). Посему, братие, если вы не дорожите добрым именем и благополучием в сей жизни, то по крайней мере пожалейте души свои, и «отложше лжу, глаголите истину кийджо ко искреннему своему» (Еф. 4; 25). Когда мыслишь и говоришь одну правду, то душа твоя, соединяясь с Богом, исполняется света и веселия; когда же ум твой сплетает ложь, то душа твоя становится рабою диавола и исполняется тьмы и скорби. Когда твои уста говорят истину, ты и себе и ближнему приносишь пользу; а когда говоришь ложь, то вредишь и своей душе и ближнему. Бог сотворил уста твои и язык для того, чтоб ты прославлял Его: не оскверняй же их нечистотою лжи, но освящай чистотою истины во Христе Иисусе Господе нашем, Емуже слава и держава во веки веков. Аминь.

(Из бесед Никифора, архиепископа Астраханского)

Бывает ли ложь во спасение?

Господь наш Иисус Христос сказал: «Аз есмь путь, истина и живот» (Ин. 8; 44). — "Видите, — говорит преподобный Дорофей, — от Кого мы себя отлучаем и с кем соединяемся ложью: очевидно — с лукавым. Итак, если мы поистине хотим спастись, то должны всею силою и со всем усердием любить истину и хранить себя от всякой лжи, чтобы она не отлучила нас от истины и жизни". В книге "Лавсаик" есть такой рассказ: пришли мы к святому Иоанну Ликопольскому и просили его помолиться о нас. Он спросил: нет ли с нами кого из клириков? Когда мы отвечали, что нет, он, окинув взглядом всех, и указав на одного рукою, сказал: "Вот диакон". А когда тот, желая скрыть свое звание, продолжал отрицаться, святой, взяв его за руку, облобызал его и сказал: "Чадо, не отметай благодати Божией и не лги: ложь чужда Христу и христианам. Если даже для доброй цели говорят ложь, и это непохвально: ибо ложь, по слову Спасителя, от диавола есть". — Вот почему преподобный Дорофей говорит, что если бы случилось по крайней необходимости в исключительном случае как-нибудь сокрыть истину, то и тогда человек получает вред, и должен приносить покаяние и укорять себя, ибо Бог не нуждается в нашей лжи и всегда может вразумить нас, если смиренно будем просить Его вразумления.

779. Можно ли спастись богатому?

«Учителю благий, что сотворю, да живот вечный наследую?» (Мк. 10; 17)

Кто сей, таким образом Христа вопрошающий? — Это не тот лукавый законник или лицемерный фарисей, который нарочно пришел искусить или в словах уловить Христа, — нет: это человек от природы добрый и умный; он боится Бога, он исполняет закон, не прелюбодействует, не крадет, не лжесвидетельствует, почитает отца и мать: сия вся, говорит он, сохранил от юности моея. За это и Сам Христос возлюбил его: «Иисус же, воззрев нань, возлюби его» (ст. 20). Но чтобы быть праведну и святу, одного недоставало: еще единого ecu не докончал. Чего же? — Одного: чтобы не быть сребролюбивым. Только этот порок и был за ним, и как только Христос коснулся этой раны его сердца, и сказал ему: «аще лощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое, и даждь нищим» (Мф. 19; 21), — он тотчас заскорбел и пошел от Христа прочь: и отыде скорбя... Почему же заскорбел? Да потому, что был очень богат: бе бо богат зело. — Но ведь это тот же добрый человек, который чужой жены не пожелал, ни чести, ни имения ни у кого не отнимал, который закон свято соблюдал?.. Да, это он: он по всему свят, да только сребролюбив. О, проклятое сребролюбие! Как ты обладаешь душами человеческими! Вот поистине раб Божий; он имеет все добродетели; ему ли любодействовать? Ему ли красть? Ему ли лжесвидетельствовать? — Сохрани Боже! Сия вся солранил от юности моея. Хранит он чистоту, стоит подолгу на молитве, постится; живя в мире, он как бы отрекся от мира: удаляется от всех суетных забав и удовольствий мирских. Его жизнь проходит в посте и молитве, но вот жалость: хотя он и постник, однако же — он сребролюбец! Все добрые дела у него есть, только одного ему недостает, чтобы считать его за святого: не может он, бедный, отстать от пристрастия к деньгам, а прочее, что угодно, готов исполнять. Хочешь ли, чтобы он постился? Он готов не есть мяса всю жизнь. Хочешь, чтобы он молился? Все ночи готов стоять на молитве. Хочешь, чтобы трудился? И на это он готов с удовольствием. Он наденет вериги, будет ходить босой, — только до кошелька его не дотрагивайся, иначе больше не увидишь его у себя. На все он с охотою готов, только это его огорчает, и он отходит печальный... Поистине, человек может многими добродетелями достигнуть святости и при этой святости может быть сребролюбцем. Поистине, сребролюбие обладает душами и таких людей, которых можно бы почесть за святых; но может ли такой святой сребролюбец быть учеником и Апостолом Христовым? — Нет, не может. Когда Христос сказал богатому юноше: «вся, елика имаши, продаждь и раздай нищим, то есть, отстань от сребролюбия и примись за нищелюбие, и гряди во след Мене» (Лк. 18; 22), будь Моим учеником и Апостолом, — он отыде скорбя. Пусть он исполнил закон, пусть он хвалится: вся сия сохраних от юности моея, но когда он сребролюбив, то нет для него общения со Христом. Может ли такой сребролюбец спастись? — Очень трудно. Сам Христос говорит о таковых: неудобь богатый внидет в Царствие Небесное (Мф. 19; 23). А причину сего досказывает святой Иоанн Златоуст: нельзя в одно и то же время любить и деньги и свою душу; надо любить что-нибудь одно... Но тогда возможно ли спасение для богатого? — На это отвечает Сам Господь: невозможная от человек возможна суть от Бога (Лк. 18; 27). Бог, по премудрому промышлению о людях, весь род человеческий разделил на две части: на богатых и бедных. На одном пути Бог поставил богатых, на другом бедных: богатых на пути пространном и знатном, бедных на тесном и смиренном, и хочет Бог, чтобы каждый из них своим путем достиг одного и того же конца — вечной жизни. Богатые достигают сего добрым распоряжением относительно своего богатства, а бедные через терпение своей бедноты: те милостынею, а эти терпением. Так перед Богом и те и другие равняются: вкупе богат и убог. Разве Бог неправедно разделяет нам блага жизни? — говорит святой Василий Великий. Для чего ты богатеешь, а тот во всем терпит нищету? Для того, чтобы тебе получить от Бога награду за милосердие к бедному и верное распоряжение Божиими дарами, а тот получил бы воздаяние за великий подвиг терпения. Посмотрите, вот на лоне Авраама возлежит убогий Лазарь: сам Авраам был богат, а Лазарь беден и нищ, но оба они равно блаженствуют; это показывает, что спасаются не одни бедные, но и богатые. Для богатого трудность состоит в том, чтобы употребить богатство по намерению Божию, то есть, на благодеяния ближним, на милостыню, как должно. Трудное это дело! Потому-то и говорит Господь: неудобь богатый внидет в Царствие Небесное. — Бог желает, человече, чтобы ты имел для себя все, что тебе потребно, а излишним делился бы с бедным. Бог дал тебе богатство, чтобы ты был добрым приставником у этого богатства. Так учит святой апостол Петр: «кийждо, якоже прият дарование, между себе сим служаще, яко добрии строителие различныя благодати Божия» (1 Пет. 4; 10). Бог дал тебе много, а другому мало или ничего, чтобы ты своим избытком пополнил его недостаток, как учит апостол Павел (2 Кор. 8; 14). Бог соделал тебя богатым, а другого убогим и сиротою, чтобы ты был для убогого заступником, для сироты помощником. Так повелевает и Дух Святой в псалмах: «тебе оставлен есть нищий, сиру ты буди помощник» (Пс. 9; 35). Для Бога ничто так не дорого, как человек убогий, и однако же Он поручил его тебе. Это ли не честь для тебя? Сам Христос называет нищего Своим братом, и при этом еще объявляет, что какое благодеяние ты окажешь бедному, то окажешь Самому Христу: «понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе» (Мф. 25; 40). Подумай же, как ты должен после сего заботиться о нем, беречь его, помогать ему! Вот почему и сказано: «блажен разумеваяй на нища и убога» (Пс. 40; 2). — Представь, что место, где ты живешь, совершенно безводно и сухо, что у твоих соседей нет ни капли воды, чтобы утолить жажду. Но вот Бог явил тебе особенную милость: Он повелел на твоем дворе появиться многоводному источнику; что бы ты сделал тогда, чтобы выразить свою благодарность Господу, благодеющему тебе? Пей из того источника сам, сколько хочешь, но дай же напиться из него и жаждущим соседям твоим! Эта вода ведь не твой собственный труд: это дар и милость Божия. Ее много у тебя, с избытком достанет на весь дом твой, напоишь ею весь скот твой и польешь все сады твои. Что же потом? Стоять ли ей как в пруду без течения, или вытекать без всякой пользы со двора и уходить в море, тогда как соседи твои будут умирать от жажды? Не было ли бы это самым жестоким бесчеловечием? — Но вот, соседи твои, ближние твои, товарищи твои, братья твои, Христиане, находятся в убожестве, сиротстве, лишены всего необходимого, а тебя Бог благословил богатством Авраамовым. Как же ты покажешь Господу, что ты достоин такой Его милости и благодарен Ему? — Бери себе из этих богатств, сколько хочешь, но дай же из них что-нибудь и на долю бедняков. Покажи милость к другим, как Бог показал милость к тебе. Богатства у тебя много: достанет его на весь дом твой, останется с избытком и на обогащение слуг твоих. Что же потом? Лежать сокровищам без употребления в кладовых твоих? Или вытекать им подобно воде на суетные забавы и бесполезные расходы?.. На столе у тебя будет так много блюд, что их достанет и на собак твоих, а соседи твои будут умирать с голоду? В сундуках у тебя будет гнить куча одежд, а обремененная сиротами вдовица будет трястись от стужи? Ты будешь без ума расточать огромные суммы на свои прихоти, а бедняк на твоих глазах будет терпеть крайнюю нужду? Это ли не самое жестокое бесчеловечие? Нет и нет! Не того хочет Бог. Бог хочет, чтобы как из твоего источника пили воду соседи твои, так и от избытка богатства твоего питались убогие. Тебе оставлен есть нищий, сиру ты буди помощник! Богатство тебе дано не для того только, чтобы ты им наслаждался, но чтобы делился им и с другими. — Бог так устроил, что как только родится младенец, дивным образом является молоко в сосцах его матери. Для чего? Для того, чтобы питался этим млеком несмысленный младенец. Но что если мать не даст ему этого молока? — Тогда малютка умрет, и виновницею его смерти будет его безжалостная мать. — Молоко убогих — это богатство, которое Бог дал тебе, человече, — дал для того, чтобы ты питал их, помогал им, как отец и заступник всех неимущих! Тебе оставлен есть нищий, сиру ты буди помощник! Если ты бережешь свое богатство по скупости, то смотри, сколько бед ты причиняешь! Вот умирает нищий с голода и от холода, потому что ему нечего есть, не во что одеться; вот погибает несчастная бедная девица оттого, что у нее нет ничего, с чем бы могла выйти в замужество; вот крадет сирота мальчик потому, что ему жить нечем: а ты ни одному из них не оказал никакой помощи! Но знаешь ли, что чем больше ты стал бы раздавать, тем больше стало бы умножаться самое богатство твое. Подашь ты рубль, а Бог пошлет тебе сто. Таков чудный плод милостыни. У вдовицы Сарептской во время голода ничего не было, кроме горсти муки и немного масла, чего достало бы ей лишь на день; но она не отказала в пропитании пророку Илии, и за то горсть муки у нее не оскудела и чванец елея не умалился на все время голодное (3 Цар. 17; 12,16). Беда, если ты не станешь делиться с ближними богатством своим! Незаметно оно растает у тебя праведным попущением Божиим; другая вдовица во времена пророка Елисея, пока наливала масло в сосуды, дотоле оно умножалось, а как только сосудов у нее не достало, то и масло перестало умножаться: и ста елей (4 Цар. 4; 6). Это значит: пока богатство идет по рукам убогих, дотоле оно само множится, а как только остается неподвижно в руках богатого, то и благословения Божия лишается... Помни это каждый, кого Бог богатством наделил!..

(Из "Поучительных Слов" святителя Илии Минятия)