Истина Христова для меня дороже всего на свете; готов я с нею жить, но с радостью готов и умереть за нее (Святой Иоанн Дамаскин)

Ничьих песнопений не слышим мы так часто в храме Божием, как преподобного Иоанна Дамаскина; почти нет праздника, нет дня, нет Богослужения, когда бы не раздавались его сладостные песни. Живя в обители святого Саввы Освященного, в трех часах ходу от Иерусалима, он, конечно, каждый год проводил Пасху у Живоносного Гроба Господня, проливая там потоки радостных слез от сердца, преисполненного умилением. Можно было бы этот листок наполнить одними заглавиями его сочинений; надо бы целую книгу написать, чтобы представить во всей духовной красоте его поучительный образ, можно несколько книг составить из одних его песнопений церковных. В кратком листке мы можем только кратко напомнить, что он был знаменитым учителем Православия, который изъяснял тайны святой веры в самих песнопениях своих, и таким песнотворцем Церкви, выше которого не было ни прежде, ни после. Наиболее славен он как составитель канонов, то есть, больших песнопений, из коих каждое состоит из девяти отделений или песней, а каждая песнь состоит из ирмоса и нескольких тропарей. Между ними особенно замечательны праздничные каноны, знакомые многим из нас с детства по их умилительным напевам, например, Рождеству Богородицы: Грядите, людие, поим песнь Христу Богу; Благовещению: Отверзу уста моя и наполнятся духа; Рождеству Христову: Спасе люди чудодействуяй Владыка; Богоявлению: Шествует морскую волнящуюся бурю; Преображению: Воду прошед яко сушу; Вознесению: Спасителю Богу, в мори люди немокрыми ногами наставльшему; в Пятидесятницу: Божественным покровен... И из каких иногда задушевных, глубокотрогательных песней состоят его каноны! Чье сердце не было растрогано, например, подобными песнопениями: Вскую мя отринул ecu, от лица Твоего, Свете незаходимый, и покрыла мя есть чуждая тьма окаянного? Но обрати мя, и к свету заповедей Твоих пути моя направи, молюся! Или: Очисти мя, Спасе; много бо беззакония моя, и из глубины зол возведи, молюся: к Тебе бо возопих, и услыши мя, Боже спасения моего!.. Читая подобные излияния сердца, невольно скажешь: да, он недаром молился: Призри на пения рабов, Благодетелю!.. Господь действительно призрел и наполнил благими чувствами сердце песнопевца, так что он свято радовался, и отверзал уста свои, и свободно составлял из слов сладкопесненное слово.

Венцом канонов святого Иоанна Дамаскина (и всех вообще канонов церковных) является канон Пасхи: Воскресения день, просветимся людие! Кто не знает его наизусть? Кто вместе с клиром не поет его, если не устами вполголоса, то сердцем? Он один поется весь, ирмосы и тропари, поется во всю Светлую неделю, самым торжественным и радостным напевом. И не только канон, но и вся утреня, и тропари часов, и служба на всю седмицу Пасхальную составлена Иоанном Дамаскиным. В церковных книгах едва ли можно найти другое творение, которое было бы полно чувствами столь живыми и высокими, восторгами столь чистыми и святыми, как эти пасхальные песни. Это — торжество неба и земли о Победителе смерти и ада! И едва ли найдется сердце, в котором бы они не возбуждали священного трепета и невыразимого восторга (В русском переводе пасхальный канон читай в "Троицком Листке" № 616).

Кроме праздничных канонов, святой Иоанн Дамаскин составил еще несколько воскресных и будничных канонов в похвалу Богоматери. Чудесно исцеленный Ею, когда у него была отсечена рука (читай листок № 496), он особенно любил приносить Ей в дар песнь благодарности. Эти Богородичные каноны его расположены на восемь гласов и читаются на повечериях. — Далее, он составил много канонов в прославление святых Ангелов, Пророков, Предтечи, Апостолов, святителей, безсребренников, преподобных, мучеников и мучениц. Всех канонов его считают до 64. А как они хорошо действуют на душу, это видно из того, что они были приняты в состав Богослужения даже в церквах, враждовавших с Церковию греческою — месопотамских и халдейских. — Сверх канонов, святой Иоанн Дамаскин написал великое множество отдельных стихов и песней, имеющих в церковных книгах разные названия: стихиры, тропари, догматики, самогласны, седальны, светильны, хвалитны, блаженны, антифоны (его воскресные антифоны читай в листке № 326). Он же написал несколько молитв. Напомним здесь некоторые тропари и молитвы: Помилуй нас, Господи, помилуй нас... Господи, помилуй нас, на Тя бо уповахом... Милосердия двери отверзи нам... Пречистому Твоему образу покланяемся, Благий... Благообразный Иосиф... Ангельский собор удивися... Святых лик обрете источник жизни... От юности моея мнози борют мя страсти... О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь... Многая множества моих, Богородице, прегрешений... Все упование мое на Тя возлагаю... Кто Тебе не ублажит... Всемирную славу... Молитвы перед причащением: Владыко Господи Иисусе Христе Боже наш... Пред дверьми храма Твоего предстою... и на сон грядущим: Владыко Человеколюбче, неужели одр сей гроб мне будет?... и множество других тропарей молитв. Но самым важным для Богослужения трудом святого Иоанна Дамаскина было составление им особой Богослужебной книги, известной под именем Октоиха или Осмогласника. В ней заключаются службы на каждый день недели; все песни недели положены на один напев. Из множества тогдашних напевов Иоанн Дамаскин избрал восемь таких, кои казались ему более приличными святости христианства. Эти восемь напевов или гласов чередуются один за другим, по одной неделе на каждый глас; через восемь недель напевы опять повторяются. Все воскресные службы в Октоихе, то есть, песнопения, входящие в состав субботней вечерни и воскресной утрени, составлены Иоанном Дамаскиным. Октоих, еще при жизни Дамаскина, был принят по всему Востоку, а потом перешел на Запад. — Вот сколько сделал святой Иоанн Дамаскин только для Богослужения церковного! Стоя в храме, мы постоянно его священные песни слышим, его словами молимся, его чувствами проникаемся, в его выражениях прославляем Бога. И во всю жизнь нашу мы его трудами ежедневно пользуемся, назидаемся и духовно наслаждаемся. И когда Господь отзывает кого из нас, над усопшим поются тропари опять таки святого Иоанна Дамаскина. Прочтем хотя бы один из них в русском переводе: Какая житейская сладость непричастна скорби? Какая слава на земле была неизменною? Все — тени слабые, все обманчивее сонных мечтаний! Одно мгновение — и все это наследует смерть! Но во свете лица Твоего, Христе, в наслаждении красотою Твоею, как человеколюбивый, упокой почившаго, егоже избрал Ты! — Общая мысль всех его надгробных тропарей та, что все мы и все земное — скоропреходяще, что ничего нет на земле прочного, что самая радость земная не обходится без печали и что единственно только во Христе наше истинное и безграничное блаженство. Вникая в эти песнопения, человек невольно прослезится, и скорбная, наболевшая душа его получает в трогательных словах и слезах песнопевца хоть некоторое облегчение, успокоение. И вот уже более тысячи двухсот лет словами святого Иоанна Дамаскина и молятся, и радуются, и плачут все православные Христиане! И в великолепном храме столицы, и в бедной церквице какого-нибудь заброшенного на край света и занесенного снегами селения одинаково раздаются его священные песни. И неотразимо действенны и властны они над всяким христианским сердцем.

Но все песнопения его составляют еще малую часть того наследия, которое он после себя оставил нам и всему миру христианскому. Он был один из величайших богословов; он первый собрал все христианское учение в одну книгу и изложил его в строгом порядке; он пересмотрел и дополнил весь церковный устав; он был проповедником при патриархе Иерусалимском; он победоносно защищал православие и отстоял почитание святых икон, хотя и пострадал за них заключением в темнице и отсечением правой руки. Говоря церковным словом, это был песнописец и честный богоглагольник, Церкви наставник и учитель, и врагов сопротивоборец. И поэтому на седьмом Вселенском Соборе, происходившем в 787 году, через 11 лет после смерти Иоанна, все 367 Отцов, собравшихся на собор, с благоговейною благодарностью вспоминали труды его на пользу церкви Христовой и все торжественно тогда же провозгласили: вечная память Иоанну! Скоро после кончины Открыты были его пречестные мощи. Один из патриархов Иерусалимских описал его жизнь; инок той Лавры, где он подвизался, святой Стефан Савваит составил канон в честь его. Последующие христианские писатели прославляли его самыми восторженными похвалами. Все признали его истинным украшением Церкви и ее славою, наряду с Василием Великим, Григорием Богословом, Иоанном Златоустом, Николаем Чудотворцем и другими святителями. — Будем же и мы благодарно и незабвенно призывать в своих молитвах великого угодника Божия Иоанна Дамаскина. Он поистине отец наш и благодетель: как детей он научает нас молиться, влагает в наши грешные уста свои достойные слова, повторяя которые, мы с большим дерзновением обращаемся к Богу. Наконец, он молитвенник наш и наш теплый ходатай перед Богом. Да раздаются же до скончания мира в храмах наших, в домах наших и повсюду в устах христианских спасительные песни святого Иоанна Дамаскина!..

(Надгробные песнопения его в переводе русскими стихами см. в наших "Троицких Цветках" кн. 6 и 7. Кроме того, в листках есть два слова его, см. №№ 371 и 382)

789. О том, как жили наши предки в старину

От веков древних православные русские люди привыкли называть свою родную страну — Святою Русью, Русью православною. И воистину достойна была наша древняя Русь этого имени, достойны были ее сыны называться сынами Руси Святой. Благословенное отечество наше и теперь — та же Святая Русь, но достойны ли мы, сыны великой Русской земли, именоваться сынами Руси Святой?..

Перенесемся мысленно за 200-300 лет назад, и посмотрим, как жили наши предки в старину, чтобы сравнить: так ли мы живем?..

"Не ведаю, — говорит один чужеземный путешественник древнего времени: — не ведаю, какие люди на свете благочестивее Русских чтут имя Божие..." И действительно, любили наши предки храмы Божии, повсюду их строили и благолепно украшали; и со всем усердием их посещали. Вот как поучал, например, детей своих благочестивый князь Владимир Мономах: "Первое к церкви, да не застанет вас солнце на постели! Тако бо деяше отец мой блаженный и вси добрии мужи совершеннии: заутреню отдавати Богу хвалу и потом, узревше солнце восходящее, прославити Бога с радостию... Слезы своя испустите о гресех своих, и в церкви то дейте, и ложася в постель. Не опускайте ни одной ночи без поклонов земных, не забывайте того, не ленитеся... Даже и на коне едучи, если других молитв не умеете молвити, взывайте втайне безпрестанно: "Господи помилуй"; всего лучше творить такую молитву вместо того, чтобы помышлять о нелепостях". — В том же духе поучал своего сына известный иерей Сильвестр, живший при царе Иоанне Васильевиче Грозном: "Прибегай всегда с верою к святым Божиим церквам, заутрени не просыпай, обедни не прогуливай, повечерницы, полунощницы и часы каждый день следует пети у себя в доме — это долг всякого христианина.

Если возможно — хорошо прибавить и к этому правилу". Еще подробнее учит он в своем "Домострое": "По вся дни муж с женою и детьми и с домочадцами, кто умеет грамоте, должны отпеть вечерню, повечерие, полунощницу, с молчанием и со вниманием, и с кроткостоянием, и с поклонами... Ложася спати всякому христианину по три поклона в землю перед Богом положити, и в полунощи всегда, тайно встав, со слезами, прилежно, к Богу молитися, елико вместимо, о своих согрешениях, а утром отпети заутреню и часы, а в неделю и в праздник молебен... А где некому пети, молитися довольно вечером и утром, а мужам отнюдь не опускати церковного пения: вечерни, заутрени, обедни... А женам ходити в церковь Божию, как вместимо, по совету с мужем. А в церкви стояти — ни с кем не беседовати, с молчанием слушати, никуда не обзиратися, ни на стену не приклонятися, ни к столпу, ни с посохом не стояти, ни с ноги на ногу не переступати, и до отпения из церкви не уходити, а приходити к началу... И дома, и везде, всякому человеку всякое дело начинати, рукодельничати, или ести, или пити, или пищу варити, прежде святым поклонитися трижды в землю; а по нужде до пояса, кто умеет — "Достойно" проговорити до конца, да молитву Иисусову проговоря, да перекрестяся, молвя: "Господи, благослови, Отче", и тако начата всякое дело: тогда Божия милость поспешествует, Ангел невидимо помогает, а бесы отбегают..." И эти заветы, эти правила — были не пустые слова.

Кто мог, имел свою домовую церковь и наемных священников. Добрые люди старого времени стояли в церкви благоговейно; постоянно осеняя себя крестом, преклоняли главу, били себя в грудь, падали на колена и повергались ниц, ударяя челом о пол, так что на челе появлялись знаки. Иные, чувствуя свое недостоинство, не входили в храм, а становились у его дверей. Домашняя молитва и крестное знамение употреблялись так часто, что, по отзывам иностранцев, нелегко было найти, кто бы в этом равнялся с русскими. Вставая от сна, принимаясь за какое-либо дело, выходя из дома и входя в него, проходя мимо церки, часовни, иконы, или встречаясь с крестным ходом, слыша звук колокола, садясь за трапезу, вкушая то или другое блюдо и питье, отходя ко сну и вставая ночью, наши предки полагали на себе крестное знамение, делали поклоны, произносили молитву, чаще всего: "Господи помилуй" или "Господи Иисусе..." Многие, от царя до простолюдина, подобно монахам, являлись всюду с четками в руках и, когда было свободно, перебирали их, шепча молитву. В важных случаях, например, собираясь в дальний путь, призывали священника и служили молебен, а кто познатнее, ходили к епископу и вместе с благословением получали от него икону; перед посевом и после посева зерно освящали в церкви. Святыню чтили с великим благоговением. Иконы и кресты ставились на городских воротах, площадях, на дорогах, на воротах домов и в каждой комнате; у богатых людей были особые крестовые комнаты или молельни, уставленные рядами икон и крестов. Русские брали с собою святые иконы при путешествии в чужие края, при выступлении в поход, употребляли при защите города от врагов, при заключении договоров, при болезнях и других народных бедствиях, подносили царям, патриархам и другим лицам; с крестами в руках встречали священники проезжих на больших дорогах в переездах через реки, чтобы благословить их путь. В домах святые иконы ставили благолепно, с разными украшениями, закрывали завесами от пыли, обметали чистым крылышком, отирали мягкою губкою, остерегались касаться их нечистыми руками, с нечистой совестью; зажигали перед ними свечи и лампады, кадили благовонным ладаном, после молитвы, перекрестясь, целовали их, "дух в себе удержав, губ не разеваючи"; считали неприличным касаться лика святого на иконе, вешать икону на гвоздь, говорить о ней, что она "куплена" вместо "выменена", или "сгорела" вместо "выбыла". — Подобным образом относились и к просфоре и другим священным предметам. Антидор и просфору вкушали бережно, с благоговением, как бы не проронить крохи на землю; кусать зубами ее считали неприличным: ломали маленькими кусочками и клали в рот; есть просфору с чем-либо, кроме воды и благословенного церковного вина, или есть после другой какой-либо пищи считали за грех. Святой водою окропляли себя, помазывались, пили ее на освящение душе и телу; поэтому ее употребляли во время повальных болезней и голода. Царю и Патриарху ее присылали отовсюду как священный дар, и духовник каждое утро окроплял ею Царя. С особенным усердием древние русские люди делали пожертвования на храмы Божии, постились и творили милостыню. Они крепко верили, что сими добродетелями исцеляются недуги и прощаются грехи. Люди набожные шли в церковь с приношением: со свечою, с просфорою, с ладаном, с кутьею, с милостынею. Жертвовали в церкви и монастыри книгами и иконами, деньгами и всем, чем кто мог, или за здравие, или на помин по душе. Посты, особенно Великий, соблюдали наши предки с особенною строгостью: вкусить мясную или молочную пищу постом считали за такой тяжкий грех, что скорее согласились бы умереть, чем сделать это, и не дозволяли послаблений ни больным, ни детям. Находились такие постники, которые во весь Великий пост не вкушали горячей пищи, или вовсе не ели ничего по понедельникам, средам и пяткам в этот пост; а другие вкушали только по субботам и воскресеньям. Кроме установленных Церковью постов, многие налагали на себя добровольные посты. При общественных бедствиях прибегали иногда к всенародному посту, чтобы очиститься и умилостивить Бога: так было в 1607 и 1611 годах, когда Русь страдала от внутренних смут и польских грабежей. О милостыне иерей Сильвестр так заповедует сыну: "Нищих, и маломощных, и бедных, и скорбных, и странных пришельцев призывай в дом свой и по силе накорми, и напои, и согрей, и милостыню давай от своих праведных трудов и в дому, и в торгу, и на пути: тою бо очищаются греси, те убогие ходатаи Богу о гресех наших". Оттого и было всегда много милостивцев. О каждом добром князе летописи говорят, что он был милостив к бедным, не щадил для них своего имения. Люди богатые посещали богадельни и тюрьмы, кормили нищих, странных и юродивых, раздавали милостыню особенно в праздники и в поминовенные дни. — С любовью принимали благословение наши предки у лиц, облеченных благодатию священства. Монастыри считали они домами святых угодников Божиих и усердно посещали их...

Вот как жили наши предки благочестивые. Так ли мы живем? Держим ли предания, ими нам завещанные? Достойны ли мы именоваться сынами Руси православной, Руси святой?... Загляни каждый в свое сердце, спроси у своей совести, не лукавя пред Богом, не обманывая самого себя... О, как полезно нам в этом проверить себя!..

790. Что есть единоверие