Но нас спасает живой Христос - не действия безликого Божества, а личностный Бог и Абсолют, Который не может оскудеть или разделиться. В ересях и сектах не может быть "скудного", "ущербного" и "половинчатого" Христа - это не живой Христос, а только "христопохожий" мертвый образ. Спасение - это возможность вечного общения через благодать человека с живым Богом, общение личности с Личностью.

На Константинопольском (Паламитском) Соборе было определено, что "благодать неслиянно и нераздельно соединена с Божественным Существом". Она нераздельно соединена с Триипостасным Божеством, и Бог, как Совершенное Существо и Полнота жизни, не может стать частью Самого Себя в "оскудевающей благодати", а где Он в Своем абсолютном личностном бытии, там благодать не может быть неполной и ущербной. Не существует божественной творческой силы без личности Бога Отца, Фаворского Света - без личности Иисуса Христа, спасающей благодати - без личности Духа Святого.

Если в ересях действует спасительная благодать, то они - внутри Церкви и представляют собой только "разномыслие"; тогда отцы соборов, вынесшие анафематизмы еретикам, должны быть названы злодеями и преступниками против главных заповедей: "будьте едины, как и Мы - Едины", "любите друг друга, как Я возлюбил вас". Тогда надо упразднить канонику и патристику, а вместе с этим вычеркнуть из Нового Завета послания ап. Иоанна Богослова, ап. Иуды и вообще подвергнуть Священное Писание цензурным сокращениям.

Если же в ересях не действует спасительная благодать и они - вне Церкви, то разговоры о "не спасительной" благодати - бессмысленны. Предназначение для еретиков "ущербной", "не спасающей" благодати необъяснимо и совершенно непонятно уже потому, что такой "благодати" вообще не существует; она перестала бы быть "божественной благодатью", которую паламиты наименовали даже Божеством.

О. Андрей пишет: "Православная Церковь принимает других христиан, не перекрещивая их, а членов некоторых - даже в присущем им иерархическом сане". Это исторически не совсем точно. Практика приема всех еретиков ("других христиан") без вторичного крещения была характерна для Римской Церкви III века. Против этой практики выступили св. Киприан, епископ Карфагенский, и единомысленные с ним епископы Запада. Второй Вселенский Собор высказался за дифференцированный подход к этой проблеме. Впоследствии в поместных церквах вопрос о принятии в Церковь еретиков из конфессий, сохраняющих иерархическую преемственность, веру в Св. Троицу и Христа как Богочеловека и Спасителя мира, ставился неоднократно и решался неодинаково. По нашему мнению, здесь видимые противоречия являются не принципиальными по существу, а формальными, о чем мы будем говорить ниже.

О. Андрей указывает также на принятие иерархических лиц, переходящих из католичества, монофизитства, несторианства в Православие, в присущем им сане. Однако эта практика не оправдывает концепцию о. Андрея, так как здесь речь идет не об остаточной и скудной благодати, которой, по мнению о. Андрея, не лишены ереси и секты, а об отколовшихся от Церкви еретических общинах, где формально сохранена апостольская иерархическая преемственность.

Существует мнение, что в тех конфессиях, где не прерывалась преемственность апостольского рукоположения, несмотря на лжеучение, сохраняется благодать, а в тех, где эта преемственность уничтожена, благодати нет. Нам кажется, что такое мнение поспешно и поверхностно. Если в ереси сохраняется спасительная благодать, то в завершающем этапе ересь соединится с Православием в одну небесную Церковь. Если эта благодать не спасающая, то зачем и для чего она? Неужели на случай перехода ксендза в Православие, чтобы не возникала проблема вторичной хиротонии?

Учение, связанное с именем блаженного Августина, о неизвестной Православию "обличительной благодати", действующей в ересях к осуждению еретиков, также вызывает сомнение. Значит, конфессии, формально близкие к Православию, будут осуждены строже, чем такие полухристианские секты, как мормоны и иеговисты, и чем они ближе к Православию, тем более грозным будет над ними суд "обличающей благодати". Тогда иерархическая преемственность, сохраняемая в ересях, станет для них карающим мечом.

Нам кажется, что ответ на вопрос о крещении и хиротонии еретиков лежит в несколько иной плоскости. Бог наш - Высшая Правда. Одно из Его имен - Аминь. Он тождествен Самому Себе, Он верен Своему слову. Его обетование - неизменно. Он не отнимает назад то, что дал однажды. Ересь не уничтожила дар Божий, а прекратила его действие, поставила ему внутреннюю преграду, привела его из динамичного состояния в статичное, из реальности в возможность как вода превращается в лед, твердый как камень, который нельзя пить. Поясню примером. Священник или епископ, лишенный сана и преданный отлучению от Церкви, в случае его раскаяния принимается в Церковь без повторного крещения, а если ему возвращается право служить, то без повторной хиротонии. Благодать во время запрещения не действовала в нем и через него, но форма ранее совершенных крещения и хиротонии сохранялась, и после примирения с Церковью благодать наполнила форму, как заселяется пустой дом или наполняется порожний сосуд водой из родника.

Практика приема еретиков в Церковь исторически менялась, но принцип оставался одним и тем же. Поместная Церковь решала: совершить таинства крещения и хиротонии над присоединяемыми или воспользоваться готовой формой таинства и в акте присоединения к Церкви "восполнить недостающее".

Что касается ересей, не сохранивших иерархическую преемственность, то там нечего наполнять, священство по существу и форме было уничтожено; сосуд разбитна черепки, которые невозможно наполнить живой водой из неиссякаемого родника Церкви.

Мы можем привести примеры из церковной истории и агиографии: рукоположение Ангелами, заочная хиротония, постановление Поместного Собора Русской Церкви о крещении католиков, постановление Руиссо-Урбнисского Собора Грузинской Церкви о крещении монофизитов при переходе в Православие, решение Синода Русской Церкви о приеме обновленцев в первобытном состоянии и т.д. Они не вкладываются в одну схему, но имеют общий принцип: этот вопрос подлежит компетенции Поместной Церкви.

Бог не отнимает Своих даров, но отпавшие от Церкви препятствуют актом своего отступничества действию благодати Божьей и остаются с одной пустой формой без ее реального содержания.

Ангелы-отступники в своем падении сохранили свои степени (престолы, господства, власти и т.д.), хотя, разумеется, никакой благодати в их степенях и наименованиях нет.