О расколе

I

Положение в Церкви вызывает тревогу, но не за Церковь - "врата ада не одолеют ее", а за людей [1].

Несколько священников Грузинской Церкви примкнули к зарубежным неканоническим группировкам. Эта трагедия может иметь для них роковой исход, но это также наша общая трагедия. По словам святого Иоанна Златоуста, грех раскола равен греху ереси. Церковь едина и единственна, поэтому Символ веры произнес вечный и окончательный приговор над всеми расколами, которые были и будут.

Раскольники упрекают Церковь в нарушении чистоты Православия. Но Православия нет вне Церкви. Только в литургисающем организме Церкви хранится, передается из поколения к поколению, живет и животворит дух Православия. Православным быть невозможно без принадлежности к исторической Церкви, а раскольники отвергают реальную Церковь во имя несуществующего мертвого макета "идеальной Церкви", созданного их горячечным воображением. Для нас Православие - не ностальгия по своей мечте, не абстрактная идея, а прежде всего благодать Божия, действующая в Церкви.

Необходимое, важнейшее условие Православия - включенность в систему церковной иерархии как носительницы благодати. В расколе иерархия или вовсе отвергается, или, что случается чаще, подменяется неканоничной, раскольниками-епископами, запрещенными в своих поместных Церквах и поэтому, согласно канонам, не имеющими права совершать никакие священнодействия.

Некоторые из братьев выдвигают странную концепцию: пока у нас пребывала благодать, раскольничьи группировки и иерархии были безблагодатны, а когда наша Церковь за грехи и отступления от правил потеряла благодать, то они стали благодатными. Неужели наши грехи имеют такую чудодейственную силу, что могут превращать чужую неправду в духовную истину, сухие ветви раскола в живые цветы, а вчерашних противников Церкви в саму Вселенскую Церковь?

Но существует множество раскольничьих группировок, называющих себя православными и не признающих друг друга. По какому же каналу протекла живая вода благодати, покинувшая нас?

Один говорит: теперь распределитель этой воды Киприан [2], другой возражает: нет, Авксентий, третий уверяет, что ее родник забил ключом в Есфигменском монастыре. Честнее было бы каждому из них сказать: "Благодать там, где я".

Неужели Грузинская Церковь превратилась в епархию Киприана, или Авксентий будет вести ее за собой, как лодочка тянет на буксире потерпевший аварию корабль?

Не только раскольничий архиерей, но канонически рукоположенный епископ не имеет права в чужой епархии ни рукополагать, ни служить, ни проповедовать без просьбы или разрешения местного епископа. Если наши братья не считаются с этим апостольским правилом, то где же их Православие? Здесь они попадают в тупик раскола: борьба за Православие превращается в борьбу с Православием.

Святой священномученик Киприан, епископ Карфагенский (III в.), писал: "Церковь во епископе, а епископ в Церкви". Без епископа, согласно апостольским правилам, иерей не может совершать ничего, относящегося к священству.