К сожалению, бывает так, что человек устраивается на какую-то работу, а там уже как бы предполагается, что он будет красть. Он спрашивает: почему такая маленькая зарплата, ему говорят: ну, ты же больше унесешь домой. Это – официальное воровство, есть целый ряд предприятий, где человеку дают маленькую зарплату только потому, что имеют в виду то, что он унесет домой.

Я думаю, христианин не должен принимать участие в этих диаволь-ских играх, когда дружно с работы через проходную все что-то несут: придется за это отвечать перед Богом. Закон Божий очень строг. И если в нашей жизни были грехи – может быть, мы не почитали родителей или нарушали праздничные дни, может быть, мы произносили имя Господа напрасно или поклонялись каким-то кумирам, может быть, мы забывали о том, что один Господь есть Спаситель наш, или позволяли себе брать чужое – во всем этом надо покаяться, попросить прощения у Господа, искренне раскаяться перед православным священником, получить разрешение грехов и настоять, чтобы священник дал вам епитимью. Это очень важно. Что такое епитимья?

В Священном Писании и в православном богословии есть такое понятие, что грех прощается, а наказание за грех остается. Ведь все мы знаем, что с христиан, которые крещены, снимается первородный грех, грех, совершенный Адамом и Евой. А наказание за грех остается: христианка рождает детей в муках точно так же, как и язычница; христианин-мужчина точно так же, как и язычник, в поте лица добывает свой хлеб.

И вот для того, чтобы мера наказания была не очень тяжелой, пусть епитимью даст священник, пусть его устами Господь накажет вас. Конечно, бывает так, что человек приходит на исповедь, открывает страшные грехи и ждет епитимьи. Может быть дана страшная епитимья: например, священник может отлучить на двадцать лет от Причастия. Или совсем легкая: три раза прочитать “Отче наш”, три раза – “Богородицу”, “Верую”.

Ты не знаешь, какую тебе дадут епитимью. Но то, что ты готов на это церковное наказание, – одно это уже выводит тебя из состояния ответственности перед Богом в том смысле, что та епитимья, которую даст священник, и будет являться наказанием за исповеданные грехи. И поверьте мне, что сейчас священники не дают таких строгих епитимий, как это было в старые времена.

Иногда меня спрашивают: почему за страшные грехи блуда, за убийство человека не отлучают от Причастия? Мы уже об этом говорили: раньше человек рождался в христианской семье, жил в христианском государстве, получал православное воспитание и образование, и если он вдруг совершал какой-то грех – это был грех вопреки порядку жизни в семье, это был грех вопреки всей системе христианского воспитания, это был грех, который бросал вызов всему христианскому обществу, государству православному. А сейчас?

Человек зачинается в блуде, в пьянстве; с детства получает безбожное воспитание и образование, растет в атеистическом, антихристиан-ском государстве – и вдруг поверил в Бога. Уже сама эта вера является великим чудом, она возникла во-преки всему, что человека окружает. Конечно, это другая мера ответственности, совсем другая. В Писании сказано: И от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут (Лк. 12, 48).

И то, что сейчас священники строго не спрашивают с нас и не накладывают такие епитимьи, то это только потому, что они понимают, что сейчас совсем другое время, другое общество. Если человек идет путем спасения, то это как трость надломленная, как лен курящийся (См.: Ис. 42, 3) – не надо эту трость переламывать до конца, не надо гасить этот лен.

Я знаю трагедии, связанные с таким подходом. Один мужчина мне рассказывал, что он пришел в храм с горящим сердцем, исповедал свои грехи и на год был отлучен от Причастия. После этого он лет пять не заходил в храм – не было желания. Надо заметить, что еще в прошлом веке решением Синода Русской Церкви, согласованным с восточными Патриархами, система церковного наказания была упрощена с учетом того, что общество уже шло путем секуляризации, люди уже не имели такой духовной подготовки, такого духовного воспитания, как их предки.

Было решено только в крайних случаях не допускать людей до Святой Чаши. Девятая заповедь: Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего (Исх. 20, 16) – то есть не клевещи, не сплетничай. Как часто нарушается сейчас эта заповедь, есть даже такая категория людей, которые осознают свою значимость только то-гда, когда их достоянием является какая-то клевета, какая-то ложь: они узнали что-то!

Они бегут к телефону с таким жгучим, нетерпеливым восторгом – быстрее рассказать! Когда человек себя так ведет, вы его успокойте, остудите. Он, наверное, все-таки догадывается, что клевета – это скоропортящийся продукт, от которого попахивает всегда очень сильно. Особенно некрасиво, когда сплетнями занимаются мужчины. Но не украшает и женщин то, что около подъездов они часами обсуждают, кто где и с кем живет, кто как одевается.

Я однажды даже решил посидеть с ними, послушать, о чем можно так вот сидеть и говорить, и говорить часами: все-таки пожилому человеку надо думать о загробной жизни, о том, что ты ответишь на Страшном Суде. О чем же они говорят? Это ужас, о чем разговаривают пожилые женщины в наше время. Говорят о ценах, о погоде, о работниках ЖЭКа, работниках КГБ, говорят о правительстве, о патриархе, об индийских киноартистах, о Магомаеве, о цыганской мафии – они могут говорить о чем угодно.

Сказано в Писании: никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших (Еф. 4, 29). Когда мы собираемся для общения, следует избегать пустословия. Общение должно обогащать человека духовно, а не служить к осуждению. Если даже ты узнал о человеке что-то плохое и тебе кажется, что это не клевета, а правда, ты не имеешь права что-либо плохое говорить о человеке другим людям, пока не встретишься с ним один на один и не обличишь его в лицо.

Как сказано в Евангелии: Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи церкви (Мф. 18, 15-17). А у нас все наоборот: мы обличаем сразу перед всеми.