Самый верх опасности для юноши - от обращения с другим полом. Тогда как в первых соблазнах юноша только сбивается с прямого пути, здесь он кроме того теряет себя. В первом своем пробуждении дело это смешивается с потребностью прекрасного, которая со времени пробуждения своего заставляет юношу искать себе удовлетворения. Между тем прекрасное мало-помалу начинает в душе его принимать образ, и обыкновенно человеческий, потому что мы не находим ничего краше его...

Созданный образ носится в голове юноши. С этого времени он ищет будто прекрасного, т. е. идеального, не земного, а между тем встречается с дщерью человеческою и ею уязвляется. Этого-то уязвления больше всего надлежит избегать юноше, потому что это есть болезнь, и болезнь тем опаснейшая, что больному хочется болеть до безумия.

Как отвратить эту язву? Не ходи тем путем, которым доходят до уязвления. Этот путь имеет три поворота.

1. Сначала пробуждается у юноши какое-то горестное чувство неизвестно о чем и отчего; это - чувство одиночества. Из этого чувства рождается другое - некоторая жалость, нежность и внимание к себе. Прежде он жил, как бы не замечая сам себя. Теперь он обращается к себе, осматривает себя и находит, что он не из последних: начинает чувствовать свою красоту, нравиться себе.

С этих пор юноша обращается к внешнему миру.

2. Это вступление во внешний мир воодушевляется уверенностью, что он должен нравиться другим. В этой уверенности он смело и победительно выходит на поприще действия, начинает бродить, искать знакомств, по тайному влечению чего-то ищущего сердца, и при этом старается блистать умом, приятностью в обращении, предупредительным вниманием, вообще всем, чем надеется нравиться.

Вместе с тем он дает всю волю преимущественно органу душеобщения - глазу.

3. В этом настроении он похож на порох, подставленный под искры, и скоро встречается со своей болезнью. Взором очей или голосом особенно приятным, как стрелою пораженный, он стоит сначала в остолбенении, и опомнившись, находит, что все его внимание и сердце обращены к одному предмету и влекутся к нему с непреодолимою, силою. Сердце начинает с этих пор снедаться тоскою; юноша уныл, погружен в себя, занят чем-то важным, ищет, как будто что потерял, и что ни делает - делает для одного лица и как бы в присутствии его.

Он точно потерянный, сон и еда нейдут ему на ум, обычные дела забыты и приходят в расстройство; ему ничто не дорого. Он болен лютой болезнью, которая щемит сердце, стесняет дыхание, сушит самые источники жизни. Вот постепенный ход уязвлений! И само собою видно, чего должно опасаться юноше, чтобы не впасть в эту беду. Не ходи этою дорогою!

Прогоняй предвестников - неопределенную грусть и чувство одиночества. Делай им наперекор: стало грустно - не мечтай, а начни делать что-нибудь серьезное со вниманием - и пройдет. Стала зарождаться жалость к себе или чувство своего хорошества - поспеши отрезвить себя и отогнать эту блажь какой-нибудь суровостью или жестокостью к себе, особенно выяснением здравого понятия о ничтожности того, что лезет в голову.

Случайное или намеренное унижение в этом случае - как вода на огонь. Подавить и прогнать это чувство надобно озаботиться особенно потому, что тут начало движения. Остановись тут - дальше не пойдешь: не родится ни желание нравиться, ни искание нарядов и щегольства, ни охоты на посещения. Прорвутся эти - и с ними борись. Надежная в этом случае ограда - строгая дисциплина во всем, труд телесный и еще более головной.

Усиль занятия, сиди дома, не развлекайся. Нужно выйти - храни чувства, бегай другого пола, главное же - молись.

Православная беседа 1 1992

вернуться ...