, он создал картину мира, которая не соответствовала философии Ньютона. Его космо­гоническая (космогония — учение о происхождении и развитии вселенной) гипотеза, не была подтверждена научными факта­ми и не нашла отклика у научной общественности своего вре­мени. Более сорока лет спустя Лаплас, совершенно независи­мо от Канта и двигаясь своим путем, высказал идеи, развив­шие и дополнившие кантовское космогоническое учение.

В своем труде «Изложение системы мира», опубликованном в 1796 г., Лаплас предположил, что первоначально вокругСолнца существовала газовая масса, нечто вроде атмосферы. Эта «атмосфера» была так велика, что простиралась за орбиты планет. Вся эта масса вращалась вместе с Солнцем (о причи­не вращения Лаплас не говорил). Затем, вследствие охлажде­ния, в плоскости солнечного экватора образовались газовые кольца, которые распались на несколько сфероидальных час­тей — зародышей будущих планет, вращающихся по направ­лению своего обращения вокруг Солнца.

При дальнейшем ох­лаждении внутри каждой такой части образовалось ядро, и пла­неты перешли из газообразного в жидкое состояние, а затем начали затвердевать с поверхности. Позднее имена создате­лей двух рассмотренных гипотез были объединены, а сами гипотезы довольно долго (почти столетие) просуществовали в науке в обобщенном виде — как космогоническая гипотеза Канта— Лапласа.

В XIX веке диалектическая идея развития распространи­лась на широкие области естествознания, в первую очередь на геологию и биологию. В первой половине XIX века произошла острая борьба двух концепций — катастрофизма и эволюцио­низма, по-разному объяснявшими историю нашей планеты, что явилось началом отхода от библейского учения об истории Зем­ли.

Сторонник теории катастрофизма французский естествоис­пытатель Жорж Кювье (1769-1832) в своей работе «Рассуж­дения о переворотах на поверхности Земли», опубликованной в 1812 году, утверждал, что каждый период в истории Земли за­вершался мировой катастрофой — поднятием и опусканием ма­териков, наводнениями, разрывами слоев и т. д. В результате этих катастроф гибли животные и растения, и в новых услови­ях появились новые их виды.

Поэтому, считал Кювье, совре­менные геологические условия и представители живой приро­ды совершенно не похожи на то, что было прежде. Причины катастроф и возникновения новых видов растительного и жи­вотного мира Кювье не объяснял. Катастрофизму Кювье и его сторонников противостояло эволюционное учение, которое в области биологии отстаивал крупный французский естествоиспытатель Жан Батист Ла-марк (1744-1829).

В 1809 году вышла его работа «Философия зоологии». Ламарк видел в изменяющихся условиях окружа­ющей среды движущую силу эволюции органического мира. Согласно Ламарку, изменения в окружающей среде вели к из­менениям в потребностях животных, следствием чего было изменение в потребностях животных и в результате — изме­нение их жизнедеятельности. В течение одного поколения, считал он, в случае перемен в функционировании того или ино­го органа появляются наследственные изменения в этом орга­не.

При этом усиленное упражнение органов укрепляет их, а отсутствие упражнений — ослабляет. На этой основе возни­кают новые органы, а старые исчезают. Однако, приобретен­ных изменений ни Ламарком, ни кем-либо из его последовате­лей обнаружено не было, поэтому взгляды Ламарка на эволю­цию живой природы не получили распространения. В утверждении эволюционного учения важную роль сыг­рал трехтомный труд «Основы геологии» английского естествоиспытателя Чарлза Лайела (1797-1875).

В этом труде, опубликованном в 1830-1833 гг., он пытался показать, что все изменения, которые произошли, могли произойти под влияни­ем факторов, присутствующих и в настоящее время, но в те­чение длительного времени. Подобный геологический эволюционизм оказал немалое влияние на распространение эволюционного учения и в биоло­гии, в частности, на Чарльза Роберта Дарвина (1809-1882).

Главный труд Дарвина «Происхождение видов» был опубли­кован в 1859 году. В нем Дарвин на основе наблюдений об изменениях внутри отдельных видов сделал предположение о возможности развития одного вида до уровня, соответствую­щего качественно новому виду. Каждый вид, считал Дарвин, всегда находится на пути недостижимой гармонии с его жиз­ненными условиями.

Принципиально важной в учении Дарви­на является теория естественного отбора. Согласно этой тео­рии, виды с их относительно целесообразной организацией воз­никли и возникают в результате отбора и накопления качеств, полезных для организмов в их борьбе за существование в данных условиях. Большинство ученых-естествоиспытателей сразу же стали сторонниками дарвинизма.

Человек в систе­ме Дарвина находился в той же цепи развития от простейших организмов, что и животные. Почему эта теория так быстро овладела умами людей и владеет до сих пор? Причиной этого, как и ранее мы много раз наблюдали в истории, является уклонение человечества в сторону «гуманистических» идеалов. Да, уход от представ­ления о человеке как особом творении по образу и подобию Бога к представлению о человеке как об очередной ступени саморазвития природы от амебы и обезьяны это — «гума­низм».

Там, где место Творца занимает человек, мы неиз­бежно приходим к подобному «гуманизму». Это видно на при­мере развития истории во Франции в период, последовавший |за реформацией, в преддверии утверждения эволюционных I представлений, в период Просвещения. Мыслители Просвеще­ния рассматривали человека и общество способными достичь совершенства.

Подобно гуманистам Ренессанса, люди Просвещения отбросили основы и наследство христианства и обратились к древним дохристианским временам. В своем доме в Ферно Вольтер повесил в ногах своей постели картину таким образом, чтобы она была первым, что каждый день встречал его взгляд. Это было изображение богини Дианы с новорожденным месяцем над головой и крупной полной луной у ног. Она протягивала руку помощи человеку. Но...