“Мой друг, души прекрасные порывы” Добра служенью посвятим,

Вслед за великим Филаретом вступаем в диалог с иным поэтом:

“Не напрасно, не случайно жизнь от Бога нам дана”, и терпенья сила

Даром вручена, верой истинной с Креста к нам сведена -

Чтоб прекрасный Лик Его увидеть, без стыда вины, с любовью, Посмотреть в распятые глаза. И тогда нам станет всё так ясно, что Страданья наши личные обнулятся в микрон, вечность утешенья

Место их заступит властно и прекрасно - счастье, что ценой Своих Страданий подарил нам Он. Ты понял это, Александр Сергеич, иначе Бы последний пастырь твой у свеч, что пред кончиною тебя Происповедал, твоею смертью умирать не пожелал. Тебе есть Памятник, которого ты ждал, и он твоей и Божией рукою Сотворённый.

Вот, что, желаньем Истины, Добра и Красоты Одухотворённый, за год до дуэли прозревший Пушкин написал:

“Отцы пустынники и жены непорочны, Чтоб сердцем возлетать во области заочны, Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв, Сложили множество божественных молитв; Но ни одна из них меня не умиляет, Как та, которую священник повторяет Во дни печальные Великого поста; Всех чаще мне она приходит на уста И падшего крепит неведомою силой: Владыко дней моих!

дух праздности унылой,

Любоначалия, змеи сокрытой сей, И празднословия не дай душе моей. Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья, Да брат мой от меня не примет осужденья, И дух смирения, терпения, любви И целомудрия мне в сердце оживи.”

Конец медлительной цитаты. Другой почувствовал молитвы сладость - Михаил Юрьич так показал свою нам радость:

“В минуту жизни трудную Теснится ль в сердце грусть: Одну молитву чудную Твержу я наизусть. Есть сила благодатная В созвучье слов живых, И дышит непонятная,

Святая прелесть в них.

С души как бремя скатится, Сомненье далеко - И верится, и плачется,

И так легко, легко ...”

Так Лермонтова мысль парила высоко. Зачем же, пленники

Кавказа, вы вышли на дуэль? Совсем не истинного

Христианства это цель. Вы оба предсказали страшный русский

Бунт, его причина - в душах против православья кнут.