Конечно, ко Христу мы приходим с надеждой на врачевание. Но и не должны отвернуться от Господа, коль Ему благоугодно будет крест болезни оставить при нас. 4. Можно и должно, особенно священнику, говорить с человеком о кончине. Но так, чтобы это слово было озарено надеждой на безграничную милость Господа к кающимся, упованием на жизнь бесконечную.

Не следует пугать невоцерковленных людей извещением о том, что едва лишь душа начнет выходить из тела, здесь, у твоей кровати соберется вся нечистая сила. Между прочим, нам известно, как лукавый в последний момент хочет выцарапать, так сказать, выцыганить маловерную душу, ввергнуть ее в отчаяние, в самообольщение. Достаточно почитать об этом «Невидимую брань» Никодима Святогорца, замечательный труд, переведенный святителем Феофаном на русский язык, последний раздел «О четырех предсмертных искушениях».

Итак, не следует наводить страх и ужас, но надо говорить светло, так, чтобы душа окрылялась надеждой. Говорить о том, что главное сокровище нашей души – это молитва. Молитва – это светлый луч, который соединяет наш ум и сердце с Господом. Молитва – это мерцающая, горящая лампада, лучи которой расходятся и освещают всю вечность. Если у нас в сердце будет постоянно присутствовать молитва, то, поверьте, никакие исчадия тьмы не смогут даже приблизиться к нам.

Напротив, молитва к Иисусу Христу и Богородице привлекает Ангела Хранителя, который простирает крылья над нами и защищает нас. Говоришь обо всем этом человеку, когда его исповедуешь – например, мужчине, который всю жизнь работал на заводе «Динамо», а теперь болен, метастазы у него множественные, и он в первый раз исповедуется. Говоришь с ним об этом и спрашиваешь: «Вы понимаете, о чем я говорю?» – «Да, батюшка. Все это я понимаю». И веришь, что понимает.

Ибо православный человек духом получает извещение о реальности невидимого горнего мира, хотя, чтобы эти духовные предметы были поняты и вкоренились в сердце, требуется вся жизнь. Поэтому необходимо непрестанно ободрять, поддерживать человека страждущего, но маловерного. Вновь и вновь ему эту инъекцию просвещения и любви делать, такую духовную капельницу ставить.

Оставьте его наедине со своими мыслями, он к вечеру опять превратится в какого-нибудь ропотливого брюзгу. Но поэтому-то мы и связаны круговой порукой любви, что призваны постоянно заступать немощных, долготерпеть ко всем[27] , как говорит апостол Павел. И наше здоровье является, хотя бы частично, достоянием немощных и больных. И таким образом восполняется недостающее, и Господь прославляется как через терпение страждущих, так и через любовь ухаживающих. 7.

                 Беседа с людьми, находящимися в состоянии аффекта Поговорим о психологии восприятия духовного слова людьми, находящимися во власти аффекта, то есть одержимыми страстями гнева, уныния, плотского или блудного возбешения, и об особенностях общения с ними.

Конечно, если речь идет о группе людей, находящихся в неистовстве, не нам браться за слово назидания и вразумления. Апостол Павел может справиться с толпой, одержимой страстью, но не мы. В Священном Писании, в Книге Деяний апостольских, имеется несколько свидетельств тому, как святой апостол даже намеренно ввергал себя в среду беснующейся толпы, будучи удерживаем учениками от неминуемой смерти.

Есть очень выразительное место в Книге Деяний, где говорится о том, как апостолов Павла и Варнаву в городе Листре [28] язычники приняли за богов, потому что они чудесным образом исцелили хромого. Им даже хотели принести жертву. Они едва сумели убедить язычников не делать этого явно богохульного поступка, и когда словесных доводов уже не хватало, разорвали на себе одежды.

Меня всегда удивляло, как речь апостолов к людям, находящимся в ажиотаже, охваченным идолопоклонническим неистовством, возымела действие. Ведь, как сказано, они едва убедили народ и жреца отказаться от задуманного предприятия. И они добились успеха именно тогда, когда прибегли к столь удивительному ораторскому приему – разорвали на себе одежды и обратились со словом увещевания о том, что Бог свидетельствует о Себе благорастворением воздухов, обильными дождями, Своими благодеяниями к людям и дает познать Свое могущество, и поэтому ни в коем случае нельзя поклоняться тленным человекам.

Если же речь идет о нас, грешных и немощных, то я бы советовал бежать из класса, ученики которого ходят на головах, мечут друг в друга портфели или встречают педагога безумным – даже не смехом, а лошадиным ржанием, не говоря уж о всяких ругательных словах. Нет, мы слабы и немощны, и наше слово да будет сокрыто в глубинах сердец и не изойдет оттуда.

Но когда встречаешься один на один с людьми, тут уж вам и свечи в руки. По крайней мере, к священникам весьма часто приходят и сами люди, одержимые одной из перечисленных страстей, и подводят таковых: мать – сына с исколотой рукой, или муж жену, которая видеть его не хочет, потому что влюбилась и готова гореть на медленном огне за эту свою любовь.

«Батюшка, не слушайте ее, – говорит страдалец. – Она в помрачении, у нее тихое беснование. Только помолитесь, помогите. Ведь трое детей». Часто и наоборот бывает. И тут уж, действительно, бежать с поля боя нельзя. Ну, на священниках лежит особая ответственность, но и особую силу дает им Господь в подобных случаях. Однако и священники, бывает, при встрече со страстным человеком сжимаются в комочек, как тушканчик – как бы тот не пырнул в живот каким-нибудь колющим предметом.

Мне приходилось, надо сказать, и в такой ситуации оказываться. Особенно запомнился случай, когда пришлось мне беседовать с человеком, одержимым винной страстью. Как-то, выйдя из храма, я пытался урезонить молодого человека богатырской наружности. Он был в сильном подпитии и задирал прихожан. Часто люди пьяные принимают священника чуть ли не за патриарха.