всякий владеет этой интригующей интонацией; в чем ее особенность – можно поразмышлять уже после) была одна большая черная улица ... По этой улице шел черный-черный человек. Он остановился у черного подъезда и стал взбираться по черным ступенькам...». Действительно, какой-то совершенно иной мир предстает пред слушателем. Ваша задача, безусловно, не напугать.

Вы и не должны пересказывать никаких ужастиков, но должны заранее обдумать, каким ходом, каким приемом выведете детей к нравственному миропорядку. При этом вы, повторяю, можете пользоваться всеми интонационными «заначками», приемами, действующими весьма сильно, а иногда просто убийственно, если речь идет о вредном воздействии на умы и сердца детей.

Коль скоро мы завели речь о детях, продолжим примеры, касающиеся этой аудитории. Здесь рассказчику большой плод приносит, как и на примере с золотой рыбкой, интонация сказа, переосмысление тех или иных устойчивых сюжетов. Есть, например, советские сказы. Они эксплуатировали в свое время наследие древнерусского сказа, наполняя его новыми реалиями.

Вспомните, откуда это: «Пролетели над могилой Кибальчиша самолеты и покачали крылами с красными звездами, взвились и скрылись в небесной дали. Показались танки Т-34, у могилы дула опустили, отсалютовали и дальше поползли, оставив в земле гусеничные следы. А вот проходили пионеры, салют Кибальчишу отдавали: «Всегда готовы твоими стопами, Мальчиш-Кибальчиш, в бой идти за правое дело! Левой! Левой! Левой!

» [47] И советские идеологи, конечно, очень мудро и расчетливо пускали в ход лиризм такого духовного стиха. Еще с Некрасова пошло это обольщение – использовать религиозные термины в деле просвещения народа чуждой идеологией. Всякие Гриши Добросклоновы [48] ввели Некрасова в грех перед русским мужиком, если тот, конечно, читал Некрасова.

Тем не менее, сам поэт в его творческом замысле всего более уподобляется здесь волку в овечьей шкуре. Применяясь к психологии восприятия нашего слушателя, мы можем весьма свободно кочевать из одного жанрового пространства в другое. Если перед нами разновозрастная аудитория, не будем бояться находить такие жанры и так одушевлять их интонационно, чтобы плод слышания говорил сам за себя.

Предположим, перед вами молодежь, которую сказочками не накормишь. Известно, что уже в подростковом возрасте – пятый, шестой, седьмой класс – дети жаждут коллизий, столкновения. Их интересует драма, борьба, противостояние, поэтому особым успехом пользуются такие сюжеты, в которых сталкиваются добро и зло, положительный и отрицательный герои.

Добавим, что мальчишки и девчонки пятого-шестого класса еще сочувствуют добру, еще не заражены, не расслаблены злом в такой мере, чтобы петь ему дифирамбы. Это старшеклассники находятся в сложном состоянии героев Федора Михайловича Достоевского, они уже способны писать «Записки из подполья», они уже поклоняются незнамо чему, потеряв чистоту сердечную.

Поэтому, оказавшись в аудитории пятого-шестого-седьмого класса, лучше всего выбирать героическую тематику, например, времен Великой Отечественной войны. Сейчас это действует очень сильно, потому что военной эпохе соответствует определенный аромат здорового патриотизма, сердечного воодушевления. И если современный учитель этим владеет и сам в состоянии проникаться духом стихотворения Симонова «Жди меня » или рассказов наших военных писателей, это просто приобретение для современной молодежи.

Там своя интонация, свои творческие секреты, которыми можно и должно овладеть миссионеру, «своему среди чужих, чужому среди своих». «Светало, над болотом поднимался туман. Лишь опытный взгляд мог распознать среди сугробов замаскировавшихся в особых защитных халатах разведчиков-снайперов. К шести часам утра послышался лязг гусениц, медленно подползали «пантеры». Ребята все замерли в окопах. «Внимание, немец идет! Саша, потуши сигарету. Все как один умрем в борьбе за это!» Первые залпы...» – и повествование потекло рекой.

В нашем примере необходимо определенное знакомство с подобной литературой, но на деле все решается за счет интонации, за счет сопереживания, и это не игра. На самом деле у всякого русского человека, даже современного юноши, произведения военной тематики, особенно если в них рассказывается о реальном подвиге, в состоянии вызвать и слезы, и умягчение сердца.

Сегодня такая героика более всего нужна нашим детям, образно говоря, лишенным боевого знамени, лишенным счастья ощущать себя единым, целым народом . Сегодня век уже не «буржуазного индивидуализма», а холодящей душу демонической обособленности друг от друга. Громко сказать нашим слушателям: «Вставай, страна огромная...» – значит взрезать плугом слова некие пласты сознания, которые для нас еще были жизненны.

Обращение к ним было весьма существенно в деле нашего нравственного становления. А вот бедные нынешние детки находятся в этом отношении в вакууме. И повторяю, что нас во всех приводимых мною примерах интересует самая атмосфера рассказа, достигаемая и за счет сюжетики, описываемых словом реалий , и за счет интонации, которая запечатлевает в себе дух эпохи.

Всего труднее прикосновение к библейским сюжетам, ибо велика опасность погрешить в слове и интонации. Эти сюжеты вневременные, назидающие все поколения всех исторических эпох. В обращении с Библией нужна особенная чистота языка, особенная возвышенность духа. Но ни в коем случае не патетика, не слезливость, не сентиментализм, о чем мы беседовали на прошлом занятии.