Поэтому если сердце твое не готово выразить хотя бы малую толику душевного расположения, то лучше вообще не пиши, не тревожь зря человека, лучше помолись о   нем. Может быть, Господь как-нибудь иначе его утешит.  Письмо с этой точки зрения может оказаться и для нас, и для наших адресатов намного значительнее проповеди или другого публичного выступления.

Если лектор плохо знает свой предмет, занудливо объясняет, не беспокоится о   том, как его поймут, то студентам будет скучно, но не больно, это их не поранит. Мы тебе безразличны, и ты нам не нужен. Не будем ходить на твои лекции, и всё! А с письмом всё иначе. Человек обращается к вам, в какой-то мере открывая себя, делясь своими немощами, жалуясь на свои проблемы, выражая свои сомнения. Особенно, если это письма на «Радонеж».

Ведь слышат люди добрые слова по радио и думают, что эти проповедники их поймут. Они не представляют себе, как заняты все батюшки. И вот если мы, помогая священнику, не сумеем отнестись к ним с любовью, то они и в нем разочаруются, и   »Радонеж» больше слушать не захотят, и   в   церковь могут не пойти. Поэтому работа с   письмами, хотя она и тяжелая, и незаметная, может оказаться намного ответственнее, чем работа проповедника или оратора.

С холодным сердцем, без дружелюбного отношения к адресату за нее лучше не браться. 5. При написании письма надо уметь пользоваться клишированными фразами. Что такое клишированные фразы? Это определенные традиционные выражения, с помощью которых оформляются, например, начало и конец письма. Это стандартизированное обращение к адресату, например: «Уважаемый раб Божий такой-то» или «Приветствуем вас, дорогие друзья».

Они могут зависеть от титулов: «Ваше преосвященство...». Или когда мы какое-то прошение пишем на имя ректора: «Его высокопреподобию ректору ПСТБИ прот. Владимиру Воробьеву», – это клишированная фраза, которая даже на специальном листочке вывешена у двери учебной части нашей. Клише – это и униженное, и смиренное обозначение самого себя. Таким клише пользоваться очень полезно, даже если человек на самом деле себя таковым «худым и недостойным рабом» и не считает, но само употребление подобного наименования помогает душе хотя бы на некоторое время наступить на свое высокоумие и гордыню.

Если человек начинает свое письмо к духовному лицу, например, словами: «Пишет Вам недостойный, погрязший в грехах студент Богословского института...», – то это может расположить к себе адресата, т.к. такие слова свидетельствуют, по крайней мере, о том, что человек хотя бы знает, что грехи – это плохо, что в них надо каяться; а тот, кто кается, тот и на самом деле может начать себя видеть ниже других.

Или фраза в конце письма: «Простите меня, грешную, за то, что осмелилась высказать свое мнение по этому вопросу, хотя Вы, наверное, и сами все это уже давно знаете», – тоже может смягчить неприятное впечатление от тех суждений церковных, какие вам пришлось изложить, скажем, по вопросу о программе сексуального воспитания детей. Клишированные фразы могут использоваться для выражения благодарности за полученное письмо.

Это по-разному может выражаться, но, строго говоря, плохо, если такой благодарности совсем нет. Вопрос студентки: «Скажите, пожалуйста, а   разве нельзя писать и с самого начала в жанре эссе, от души, как напишется, без каких-то стандартных фраз?» Все равно какие-то клише мы употребляем. Нам важно знать, какие они бывают. Конечно, письмо должно писаться от души, об этом уже сказано.

Но мы должны знать о некоторых элементарных технических приемах, мы должны научиться владеть этими клише настолько свободно, чтобы это все было «как бы играя, а не выисканно». Помните эти слова святителя Григория Богослова, о которых мы говорили на предыдущей лекции? Между прочим, ранее был затронут очень интересный вопрос о соотношения формального и не формального, внешней украшенности письма и   внутреннего сердечного расположения к адресату.

Это как раз касается необходимости одновременного выполнения четвертого и пятого принципов, их соединения, сочетания. Кстати, к   какой строчке нашей таблицы их можно отнести? Подумайте об этом на досуге. Вообще в качестве домашнего задания можно вам предложить достроить нашу табличку на основании материала настоящей лекции. Попытайтесь сами продумать, как мог бы выглядеть шестой ее столбец. Но вернемся к нашим клише. О них надо еще немного сказать.

К клишированным фразам относятся извинения за задержку в ответе. Я вообще почти все письма с этого начинаю. Хорошо, если такие извинения сопровождаются еще уверениями, что дружба не охладела. Я, например, иногда так пишу: «Вы не огорчайтесь, что мы так долго Вам не писали, во всяком случае, письмо прочитано, мы о Вас помолились; Вы, наверное, почувствовали благодатную силу этой молитвы...».

Понимание этих слов, конечно, зависит от уровня светскости человека. Человек церковный понимает эти слова буквально, и очень часто эта молитвенная связь действительно заменяет письма. У меня есть одна женщина, с которой связь просто поразительная. Мы с нею пишем письма друг другу в один и тот же день. А   с   другой женщиной так бывает: я не сразу читаю письмо, а потом, когда прочитаю (

это всегда бывает как-то связано с церковными праздниками) и напишу ей, когда именно это было, то она мне пишет в ответ, что сразу почувствовала, что письмо прочитано, т.к. ей резко стало легче: «Груз грехов, который был на бумаге, вдруг скатился с души; я поняла, что Вы стали молиться обо мне; меня страсти перестали мучить, молиться стало легче». Т.е.

эта молитвенная связь, безусловно, существует. Но одновременно есть и формальная сторона, связанная с этими клише, в которых мы уверяем, что дружба не охладела, что мы помним об адресате и молимся о нем. Конечно, не все верят в эти молитвы. Но человеку важно, что о нем помнят. Даже нецерковному человеку приятно знать, что о нем молятся. С этим связана и такая интересная особенность византийской переписки, когда на каждое сколько-нибудь значимое речение дается прицельная реакция, доводящая иногда до абсурда основную мысль через выворачивание ее наизнанку.