, он первым увидел наготу деда своего Ноя и возвестил Хаму, отцу своему. Хам же придя тоже увидел и поносил отца. Поэтому-то Ной, когда протрезвился от вина, уразумел бывшее и тотчас предал проклятию Ханаана. Мы же рассудим здесь о том, каким образом в проклятии Ханаана виновником сделался Хам, отец его, который сыну своему, известившему об обнажении Ноевом, не запретил и не наказал его, но и сам пошел посмотреть, как бы похваляя безумный смысл сего малого отрока.

В том, за что отрок достоин был грозного наказания, Хам пред ним умолчал, потворствовал и попустил невозбранно говорить о наготе отца, и даже сам с удовольствием послушал. Таким образом он и подверг сына своего малолетнего Ханаана, а также и самого себя проклятию отца. Отсюда пусть научатся родители воспитывать детей своих с их младенчества (по совету апостольскому)

"в наказании и учении Господни" (Еф. 6, 4), под страхом и грозою, а не в ласкательстве, не давать им самоволия, не попускать, чтобы они творили бесчинства и сквернословия или какие-либо другие нелепые дела, или привыкали к какому-либо злонравию. Ибо кто в чем во время своей юности научится, от того он с трудом и в старости едва отделается, и каково учение в юности примет, доброе или злое, то в нем и пребудет до старости и кончины.

Юный отрок подобен доске, приготовленной для написания на ней иконы. Что на ней в начале иконописец напишет, честное или бесчестное, святое или грешное, ангела или беса, то и останется навсегда. Так и юный отрок: в каком обучении родители воспитают его, каким научат нравам, богоугодным или богоненавистным, ангельским или бесовским, в тех он и будет проводить всю жизнь свою. Портище (одежда)

бело, но в какой сначала краске будет смочено, того цвета никогда не изменить; и новый сосуд, деревянный или глиняный, каким в начале наполнится туком, благовонного ли елея или смрадного дегтя, того запаха никогда не лишится: точно так же и обучение юных. Поэтому детей в их отрочестве следует поучать в добрых нравах угрозой и ласкою, но не столько ласкою, сколько угрозою, так как угрозою юность наказывать полезно, как советует Сирах: "Не даждь сыну твоему власти в юности его, но сокруши ребра того, дондеже млад есть, еда како ожестев не покорится" (Сир. 30, 11-12).

Святой Златоуст уподобил юность коню необузданному и зверю неукротимому. Чем конь удерживается, как не вожжами, уздою и утомлением? Чем зверь (медведь) укрощается, если не железом и биением? Подобно сему и юность нуждается в страхе и наказании, как в узде и вожжах, в запрете и угрозе, как в железных оковах и веригах, а также и в муках от ран.

Хорошо говорит вышеупомянутый Сирах: "Любяй сына своего участит ему раны" (Сир. 30,1). Не одни только родители сами должны наставлять и учить добродетели своих детей, но и приставлять к ним хороших и добрых воспитателей и учителей, чтобы они не только наблюдали за здоровьем и учением отрока, которое ему предлагается, но чтобы смотрели за всеми его делами и словами, сидением и вставанием, хождением и стоянием а также и за его беседою с другими, чтобы тотчас с запрещением исправляли, в чем будет нужда исправления, и чтобы наставляли его во всяком добронравии.

Свирепа юность, говорит святой Златоуст, и многих требует наставляющих: учителей, воспитателей, спутников, писателей. Он же говорит следующее: "Мы подыскиваем хорошего пастуха для ослов и приставника для лошака; но за тем, что нам честнее всего, дабы мы сына своего вверили кому-либо, могущему соблюсти его целомудрие, за этим мы не следим".

Мы же здесь видим, что если бессловесным животным нужен хороший пастух, то тем более для детей. Для тех нужен, дабы они не были растерзаны зверями или похищены вором, а для сих, чтобы они не были развращены злонравными людьми, обокрадены душекрадцами бесами и не были вовлечены в вечную погибель. Страшную вещь рассказывает святой Григорий Двоеслов в беседе с диаконом Петром (в 4-й книге, XVIII главе)

, говоря следующее: "Многим детям преграждается вход в Царствие Небесное, если их плохо воспитывают. В сем городе (Риме) некий муж, известный всем, три года тому назад имел малого отрока годов, как думаю, пяти; отец его по плоти, сильно любя сына, воспитывал его без наказания. Отрок же тот, постоянно видевший только ласку, привык говорить скверные и хульные слова.

И когда какое-либо помышление входило в душу его, оно тотчас выливалось в злословии, к которому он привык; и хулил он не только людей, но, когда случалось, дерзал (страшно сказать!) и на величие Божие, хуля святые вещи, а отец не возбранял ему говорить тех хульных и скверных слов. Во время бывшего три года тому назад здесь мора сей отрок смертельно заболел, и когда отец его держал на своем лоне (

как свидетельствуют бывшие там при кончине сего отрока), пришли нечистые бесы взять окаянную душу отрока. Отрок же, увидев их, затрепетал, закрыл глаза и начал взывать: отними меня, отец, от них, отними! Так вопия ужасным голосом, он уткнул лицо в грудь отца своего, желая скрыть себя. Отец же, видя его трепещущим, спросил, что он видит.

Отвечал отрок, говоря: черные люди пришли и хотят меня взять. Сказав это, он начал говорить богохульные слова и тотчас умер". Да устрашит эта повесть святого Григория родителей, худо воспитывающих детей своих без наказания и попускающих им привыкать к словам и делам небогоугодным! Поистине, такие родители и сами вместе со своими не наставленными в добре детьми праведным судом Божиим преданы будут в руки черных ефиопов, или бесов, для вечной муки.

И как Хам с сыном своим Ханааном наследовал отчее неблагословение, так и они наследуют Божие проклятие, которое Он скажет козлам: "Отъидите от Мене проклятии" (Мф. 25, 41).   События в четвертом столетии третьего тысячелетия   Арфаксад, сын Сима, внук Ноя, имея 135 лет от роду, родил Каинана, а после него и других сыновей и дочерей.