Тем не менее, социологическое изучение данного объекта органами юстиции, осуществляющими регистрацию «новых» религиозных образований и контроль над ними, возможно по таким направлениям, как:

— выявление эмоциональной характеристики рассматриваемых проявлений сознания;

— определение границ их распространения;

— интенсивность циркуляции.

Что это даёт для решения вопроса о регистрации? Прежде всего позволяет вынести квалифицированное суждение о доминирующих в некоторой социальной общности настроениях и мнениях о деятельности тех или иных религиозных групп, об информационной обстановке и возможных путях её улучшения. Если все это ? в совокупности ? окажется неудовлетворительным, то возможен и отказ в регистрации. Уже сам факт появления слуха ? стихийно возникшего или преднамеренно распространяемого говорит о том, что интерес людей к важной, по их мнению, проблеме, например, вовлечения адептов в секты остался не удовлетворенным средствами массовой коммуникации.

Таким образом, слухи и другие проявления массового сознания ? некая разновидность информации, распространямой исключительно по неформальным каналам и направляемой на удовлетворение реальной информационной потребности, не нашедшей отклика в иных средствах информации. Это как бы коллективная попытка найти ответ на актуальный вопрос в условиях дефицита достоверных сведений.

Помимо своего права на получение достоверной информации, гарантированного Конституцией РФ (ст.24 граждане также имеют право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом (ст.29). Однако ни органы государственной власти, ни их должностные лица не обеспечивают гражданам возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими их права и свободы практически во всех сферах, в том числе и религиозной. В реальной жизни гражданин остается один на один с нависшими над ним лично, его семьей угрозами со стороны различных деструктивных новообразований.

Отсюда проистекает главная задача исследования социально-психологических проявлений массового сознания, если они становятся объектами изучения органами юстиции: это ? выявить условия и причины возникновения этих проявлений, что даст возможность, во-первых, обнаружить слабое звено в системе передачи сведений и, во-вторых, разработать средства удовлетворения соответствующей информационной потребности. Дело в том, что, порой прослеживается недопустимый разрыв во времени между событиями, начинающими вызывать интерес населения, и официальными сообщениями о них. Так было с «АУМ Синрике», так было и с «Церковью сайентологии» в связи с якобы имевшим место обучением С.В.Кириенко в «Хаббард-колледже» в Нижнем Новгороде. Кстати, напрашивается одно существенное замечание: как в coциологии, так и в социальной психологии изучение спонтанных каналов считается более трудным. Оно требует вхождения в область «незримых» взаимоотношений между людьми, их субъективных побуждений и процессов, протекающих в сознании.

Но есть ещё одна внешняя форма, в которой объективируется общественное мнение: стихийные массовые акции. Общественное мнение, пожалуй, как никакое другое аналогичное образование, ставит современную социальную науку перед фактом: в обществе функционируют не изученные и даже до сих пор не выделенные типы общественного сознания. Носители его ? многочисленные индивиды, объединенные в те или иные группы, но в то же время не имеющие статуса.

В известном смысле они подобны природным явлени¬ям: их мнения как прогрессивны, так и консервативны, а действия могут оказаться как «благом», так и «злом», но их нельзя запретить. В данном случае исследователи сталкиваются с так называемым латентным, то есть не выраженным в официальных каналах, общественным мнением.

Главная причина существования такого явления кроется в некоторых социально-политических моментах, которые не позволяют ему проявиться или ограничивают его практическое проявление. Наличие разрыва между широким общественным интересом и интересом небольшой части общества, осуществляющей руководство нашей жизнью, создает разного рода искусственные препятствия. Их воздвигают специальные учреждения, официальные посредники на пути функционирования общественного мнения.

И тогда социальная общность, не имея возможности воспользоваться контролируемыми каналами массовой информации, избирает стихийно-массовые акции, чтобы высказаться по поводу того или иного вопроса, который вызывает у общности наибольший интерес. Как показывает практика, это прежде всего то, что было закрыто от нее, поскольку держалось руководящим меньшинством в тайне и было отмечено печатью «совершенно секретно». Но чтобы судить о чем-либо, человек не нуждается ни в каких правах, кроме одного права ? жить. Поэтому он высказывается по тем или другим вопросам невзирая ни на какие регламентации и запрещения.

Столь простую мысль ещё полтора века назад сформулировал декабрист М. С. Лунин: Народ мыслит, несмотря на глубокое молчание. Миллионы издерживают на то, чтоб подслушивать мысли, которые запрещают ему выражать.

Все это ставит перед исследователем общественного мнения ? например, о фактах религиозной действительности ? целый ряд специфических задач. Если несанкционированные массовые акции тех или иных религиозных организаций становятся объектом изучения органов юстиции, то их, естественно, интересуют лишь те, которые так или иначе связаны с осуществляемыми этими органами функциями ? регистрацией и контролем. Поэтому спонтанные массовые акции могут представлять интерес как одна из специфических форм общения. Здесь возникает стихийный обмен мнениями, и ситуация общения xapaктеризуется тем, что индивид действует практически без ощущения личного контроля над происходящим. Есть именно массовое поведение, например поддерживающее кришнаитов, сайентологов, иеговистов или, наоборот, выражающее протест против них.