То, чем разорено ветхое, само стало новым учреждением во спасение. Но ветхозаветные учреждения были стеною, разделявшею иудеев и язычников. Следовательно, кровь Христова, пресекшая значение ветхозаветных учреждений, разорила и стену разделения иудеев и язычников. И как она же стала новозаветным учреждением во спасение, то стала и центром единения для всех, вступающих в сей новооткрытый путь спасения.

Иудеи сбрасывают ветхое и облекаются в новое кровию Христовою, отменившею все ветхое, а язычники, прямо помазуясь кровию Христовою, облекаются во все новое. Те и другие в крови Христовой находят центр взаимного единения и вместе способ общения в благодатном учреждении, чрез которое, приискренно сочетаваясь со Христом, приближаются к Богу, — оба равно, без преимуществ уже одного пред другим. Стихи 14 —16.

Той 6о есть мир наш, сотворивый обоя едино, и средостение ограды разоривши: вражду плотию Своею, закон заповедей ученми упразднив: да оба созиждет Собою во единаго новаго человека, творя мир; и примирит обоих во едином теле Богови крестом, убив вражду на нем. Той бо есть мир наш , мир между вами, язычниками и вами, иудеями, которые теперь составляем Церковь.

Еще в Ветхом Завете Спаситель назван князем мира (Ис. 9, 6). Ангелы приветствовали Его рождение миром на земле (Лк. 2, 14). Конечно, в том и другом случае разумеется мир всесторонний, ибо есть мир внутренний, в совести, мир с Богом, умиротворение всех движений души. В слове Апостола в настоящем месте хотя и можно доразумевать и мир с Богом в совести,— как условие, но прямая мысль его — о соединении раздвоенного человечества.

В религиозном - существеннейшем отношении оно распадалось на две половины, резко отличавшиеся, состоявшие в непримиримости, и не могли соединиться в том виде, в каком сформировались обе, течением истории, по Божию хотению и соизволению. Обоя сия — Христос Господь сотворил едино, — одно общество, крепким союзом связанное, союзом живым, сердечным, душевным, в коем все члены взаимно сочувственны и сострадательны. - Как это сотворил Он?

— Отменив то, что служило причиною разделения, и обоих исполнив новыми общими началами и силами жизни по Богу, которые сливали души их воедино. Средостение ограды разорив . Оградою народа Божия был закон, по коему они Богу служили и угождали, и коим оправдывались пред Ним во грехах и к Нему приближались. Но этот же закон служил стеною, отгораживавшею народ Божий от всех других народов, гак что ни те, ни другие смешиваться не могли никак.

Господь Иисус Христос это средостение ограды разорил. Как? — Своим пришествием во плоти и крестною смертию. Закон был тень грядущего, тело же — Христово. Когда явилось тело, тень престала. Все ветхозаветные оправдания упразднены принесением в жертву тела Христова. Кровь Христова заменила все прежнее. Отменив же закон, Господь разорил средостение — эту причину немирности двух половин рода человеческого.

Место все так: средостение ограды — закон,— эту вражду, или причину немирности, разорил Господь плотию Своею, — то же, что выше кровию Своею. Но одно отменив или разорив, Господь ввел вместо его другое: закон заповедей ученми упразднив,— внешний чин богоугождения заменив мысленным, духовным, в уме и сердце совершающимся, во всякое время и во всяком месте исполнимым и долженствующим исполняться.

Закон заповедей гласил: дни смотряйте, времена и лета, или: не коснися, ниже вкуси, ниже осяжи и проч.— Его составляла вся совокупность предписаний, определявших все входы и исходы жизни Израиля и дома, и в храме, и в обществе. Но все это было внешнее, — исполнялось телесно посредством вещественных стихий. Этот закон заповедей упразднил Господь ученьми — εν δογμασι.

Не стихийного служения, не внешней чинности требует Он, а законоположил представлять Богу, яко жертву, богоугодный строй внутренней жизни, слагающейся из образа мыслей, чувств и расположений. Этот новый закон жизни о Христе Иисусе весь в едином слове: токмо веруй, и спасен будешь. С таким пояснением: вера же твоя да будет любовию споспешествуема, — любовию, в коей исполнение закона.

Вот δογμα — существо жизни о Христе Иисусе. Вера — мысленное дело, любовь — тоже. Всякого рода внешнее положение не колеблет сего словесного служения. И се есть — поклонение Богу духом и истиною! И язычники имели свой внешний чин религиозный. И они должны были его бросить, и бросали, приступая к Господу с верою. Таким образом — внешнее все брошено и иудеями, и язычниками, а затем обоими принят одинаковый строй внутренней жизни.

Внутри они сочетавались единомыслием, единочувсгвием, единонравием: тут утверждался между ними прочный мир. Но в этом же получились и новые начала жизни для них обоих, слитых воедино. Так новый дух жизни о Христе Иисусе, проникая обоих одинаково, творил мир и из обоих созидал единого новаго человека, шли новое человечество, коего родоначальник и глава — Христос Господь. Но это есть еще низший род мира.

Есть высший — мир с Богом, в коем источник первого. Апостол говорит: и примирит Богови,— сказавши наперед о примирении обоих между собою, не потому, чтоб в этом было начало того, а потому, что в изображении умиротворяющего действия искупления идет от низшего к высшему. Последний предел умирения есть примирение с Богом, дальше которого уже некуда идти. Но в существе дела — тут начало всего.

Примирившись с Богом, верующие умиротворяются в себе, а чрез этот мир мирятся все и взаимно. С Богом мир утвержден крестом, крестного смертию Господа, верою, в силу которой верующий усвояет себе умилостивление Бога, за всех ею совершенное. Но что значит: примирит обоих во едином теле? — Если бы здесь говорилось о примирении между собою иудеев и язычников, то во едином теле прямо указывало бы на тело Церкви; но как говорится о примирении Богови, то слова сии не подают другой мысли, как: примирить в едином теле Своем, принесши его в жертву умилостивления за всех на кресте.