Два святых ученика и апостола Христа, Иаков и Иоанн Зеведеевы, ищут сла­вы ближайших бояр Христа, Царя славы. Они хотят быть ближайшими боярами, ибо молят Его, говоря: «Даждь нам, да един одесную Тебе и един ошуюю Те­бе сядева во славе Твоей» (Мк. 10: 37). Иисус же ска­зал им: «Не веста, чесо просита», после чего и предло­жил вопрос: «Можета ли пити чашу, юже Аз пию?

» Апостолы святые просят у Христа Господа престо­лов, владычеств, чести, славы, а Христос Господь не то дает им, чего они просят, но велит им пить чашу, кото­рую Он Сам пьет, как бы говоря: если хотите престо­лов, владычеств, если хотите славы и чести в Моей вечной славе, то необходимо сначала испить Мою чашу, и потом уже получите просимое; пока же чаша Моя не будет вами испита, вы не получите просимого.

Сия же двоица святых апостолов, Иаков и Иоанн, дерзновенно, без сомнений и размышлений, тотчас ока­зались готовыми испить чашу Христову, говоря: «Можева». О, святые апостолы! Но знаете ли вы, что такое Его чаша? Чаша временной Его жизни есть чаша не сладо­сти, но горечи, не меда, но полыни, не сахара, но оцта и желчи, которая была в губке на трость надета и под­несена к устам Его.

Чаша Его не чаша царского престо­ла, но креста, не славы, но бесчестия, не прохлады, но страдания. Об этой чаше Господь вспоминает в самом начале нынешнего Евангелия, говоря: «Се восходим во Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет архиере­ем и книжником, и осудят Его на смерть, и предадят Его языком; и поругаются Ему, и оплюют Его, и убиют Его» (Мк. 10: 33, 34). Вот какова чаша Господня!

Мо­жете ли испить сию чашу Господню, о, святые апосто­лы! Они же ответили: «Можем». Поистине сии святые апостолы достойны высоких престолов и владычеств, достойны великих почестей, славы и восхваления, ибо они не только не отказывают­ся от чаши Господней, не убегают от нее и не удаляют­ся, но даже с любовию и усердием обещают пить ее: «Она же реста: можева».

Здесь у меня есть слово к тем, которые удаляются от чаши Христовой, то есть, от Божественного причаще­ния тела и крови Христовой, и не хотят причащаться их часто. Но что я говорю: не хотят часто; они не хотят причащаться и редко: ни разу в год, в два, в три, как го­ворят мне об этом многие. Некоторые уже не причаща­ются десять лет, другие двадцать, а иные и всю жизнь свою не знают, что значит причаститься Божественных Тайн; разве только, будучи младенцами, когда крестили их, причащались, но и сего не помнят они.

О, какое не­радение о душе своей и не боголюбие! О, холодные, как лед, сердца, не имеющие нисколько духовной теплоты! Итак, я предложу вашей любви в нынешней беседе, как велико приобретение и польза для тех, которые часто причащаются чаши Господней, то есть, Божественных Тайн, тела и крови Христовых, и как велика тщета и ли­шение тех, кто самовольно уклоняется от этого.

Любовь же ваша пусть узнает прежде всего то, что чаша Господ­ня бывает двоякая. Первая — это чаша самих страда­ний и смерти Господней, вторая же — чаша только вос­поминания о страданиях и смерти Господней. Чаша страдания и смерти Господней совершилась на Голгофе, на кресте, а чаша воспоминания о смерти и страданиях Господних совершается на Божественном престоле во святой чаше под видом хлеба и вина, явля­ющихся истинным телом и кровью Христовой.

Сия ча­ша есть воспоминание о смерти Господней, согласно словам апостола: «Елижды аще ясте хлеб сей и чашу сию пиете, смерть Господню возвещаете» (1 Кор. 11: 26). И Сам Христос сказал: «Сие творите в Мое воспомина­ние» (Лк. 22: 19). Апостолам было повелено испить обе сии чаши, то есть, причащаться тела и крови Христовых и пострадать за Христа, и они испили их.

Нас же Господь не принуж­дает пить чашу самих страданий и смерти Его (хотя это и необходимо для истинного христианина, если потре­бует время и случай), не принуждает, повторяю, чтобы мы распялись на вещественном кресте, чтобы мы были прободены копьем и гвоздями, подобно Ему, Господу нашему, и Его святым апостолам, и чтобы мы предали себя смерти.

Господь знает немощь нашу, знает, что слабы и немощны, что не можем мы понести такой тя­готы. Если мы не в состоянии вынести и малой какой-либо обиды от друга или одного какого-либо хульного слова (а все это было бы угодно Христу, когда бы мы претерпели так), то как бы мы могли терпеть в том слу­чае, если бы тело наше было распинаемо на веществен­ном кресте, было пригвождаемо и раздробляемо на ча­сти?

Ведь даже многие святые, не будучи в состоянии понести всего этого, скрывались в пустынях, горах и пропастях земных, как, например, Григорий, чудотво­рец неокесарийский, и прочие. Итак, не принуждает нас Господь к такой нестерпимой чаше, но только же­лает, чтобы мы пили чашу воспоминаний о Его страда­ниях и смерти, то есть, чтобы мы часто причащались Божественных Тайн тела и крови Христовых.

А в чем тяжесть сего, в чем горесть, в чем неудобство? Теперь посмотрим, как велико приобретение и польза от причащения чаши Господней и, наоборот, как велика потеря от непричащения? Сам Господь Своими пречистыми устами так говорит во святом Евангелии: «Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь, имать живот веч­ный» (Ин. 6: 54), — вот в чем приобретение.

Наобо­рот: «Аще не снесте плоти Сына Человеческого и не пи­ете крови Его, живота не имате в себе» (Ин. 6: 53), — вот в чем лишение. Теперь всякий пусть смотрит и рас­судит, что лучше: приобрести ли причащением чаши Господней жизнь вечную, или же непричащением чаши Господней потерять жизнь вечную? Чаша Господня есть жизнь, и жизнь вечная, ибо вкушающий ее, по слову Господню, «жив будет во веки» (Ин. 6: 51).