Встреча — это уже военная схватка: войска сошлись, началась битва. Каждый взялся за свою броню, за свои ору­жия, и началась брань: «Михаил и Ангелы его во­евали против дракона». Наступает старшая глава змиева, глава гордости: «Взойду на небо, буду подобен Вышне­му!» (Ис. 14, 14). Поражает эту змиеву главу святой Архистратиг Михаил, защитник чести и славы Божией, поражает отмстительным обоюдоострым мечом, изощренным с одной стороны познанием Бога, Творца своего, а с другой стороны — познанием себя и творения Создателева.

Поражает этим обоюдным ме­чом змия, восклицая: «Господь сотворил нас, а не мы!» (Пс. 99, 3), — и тотчас же подносит свою победную хоругвь, хоругвь белую, к очерненному огнем наказания Божия углю — главе адской, люциферу; хоругвь белую в знак того, что естество ангельское, не отпавшее от Бога, согласно Писанию, есть убеление жиз­ни вечной; хоругвь, украшенную крестом баг­ряным, — в знак того, что ангельское падение и небесные развалины восполнятся святыми людьми, искупленными Крестом и Кровью.

Подносит и знамение победы — пальму, все­гда зеленеющую, никогда не увядающую, в знак своего вечного пребывания и неотпаде­ния от Господа Бога. Лети же, гордостная глава змиева, до са­мых пропастей адских! Возносившаяся до небес, низвергнись до ада (ср. Мф. 11, 23; Лк, 10, 15)! И труп, высившийся на горах, пал под ноги Архистратига.

Топчи же, воевода не­бесный, сего аспида и василиска, попирай льва и змия (см. Пс. 90, 13). Потом сражается вторая глава змиева, глава нечистоты и любодеяния, хотящая по­глотить весь мир своей пастью, ибо «все, что в мире, похоть плоти» (1 Ин. 2, 16), глава помра­ченная, потемняющая ум человеческий мерз­кими телесностями, содеваемыми во тьме ночи, почему эта страсть и названа в Лествице ночной птицей, или совой.

Против этой нечистой главы выступает святой Гавриил, чистый благовестник Пречистой Деве пречи­стого зачатия Еммануилова, вооруженный, как всегда делают ночью, светлым фонарем, тьму нечистоты прогоняющим. И как бы за­став во грехе, обличая, угрожая и воздавая на­казанием, тотчас же предстает с прозрачным или пречистым зеркалом, чтобы эта мерзкая, как ядовитый василиск, главишка, узрев в зеркале свою скверность, сама издохла от сво­его вида. Лежи же мертвой, смердящая скотина!

От твоего смрада отвращаются все целомудрен­ные, стараясь сохранить свою душу, как свечу в фонаре, не омраченной тьмой нечистоты, ежечасно взирая в свое чистое размышление, как в зеркало, и исправляя то, что требует ка­кого-либо исправления. Затем встает на бой третья глава змиева, глава обжорства, пьянства, роскоши, а она силится пожрать и поглотить целые города и места.

Подтверждением этого служит следую­щий пример из Патерика. Один пустынник в странах Египетских, взяв какое-то свое руко­делие, понес продавать его в столичный город Египта, Александрию. Идет по пути, прибли­жается к городу и, уже видя сам этот город Александрию, молится Богу, чтобы Он дал ему пребыть там без соблазнов и возвратиться. И в это время по откровению Божию ему было такое видение: видит змия великого и страшного, столь великого, что телом своим он окружил весь город Александрию, и как бы оградил его стеной, а голову свою обратил внутрь города и, открыв свой страшный зев, пожирал всех людей, старых и молодых, свет­ских и духовных.

В ужасе остановился пус­тынник, рассматривая это чудо со страхом и опасаясь, как бы и самому ему не попасть в зев змея, и вдруг слышит обращенный к нему свыше голос: «Змий, которого ты видишь, — это змий сластолюбия, и если ты хочешь из­бежать его, не входи в город». О, это пасть роскошного, сластного обжорства, которая, по словам апостола (см. 2 Петр. 2, 13)

, погло­щает всех, предающихся повседневному на­сыщению, пусть бы и повседневное, а то и всенощному пьянству, сопровождаемое всем, что потом возрастет в сладострастном сердце. Против этой ненасытной главы змиевой выступает третий Ангел, святой Рафаил, слу­житель Божественных врачеваний, выступа­ет с лекарством, ибо от обжорства и пьянст­ва постоянно происходят болезни не только телесные, но и душевные, почему и предосте­регает Господь: «Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьян­ством и заботами житейскими» (Л к. 21, 34).

Тут-то и необходим добрый лекарь с дей­ственным лекарством. Этот лекарь и есть святой Рафаил, лекарство которого является для змия действительной погибелью, а для людей — действительным лечением. Кладет этот лекарь на горящий уголь сердце, и дья­вол бежит без оглядки, как повествуется в книге Товии: «Дым тот прогонит всякий род де­монский или от мужа, или от жены».

А святой Рафаил не только прогоняет, но и догоняет дьявола, и связывает его как пленного раба: «Поймал Рафаил демона и приковал его в пусты­не выше Египта» (см. Тов. гл. 6). Таким поступ­ком он поучает каждого: полагай сердце твое на горящий уголь любви Божией, а нежность тела твоего, склонного к страсти, испепели воздержанием, а потом «умертви земные члены твои» (Кол. 3, 5)

, будь дымом благоухания, чи­стой жизнью в Боге, и тогда ты поистине нис­провергнешь, победишь, прогонишь дьявола и сможешь связать его, чтобы он более не вре­дил тебе. Сражается четвертая глава змиева, глава сребролюбия, любоимания, многостяжания. И на эту главу извлекает меч вместе с огнем четвертый Ангел — святой Уриил, служитель Божественной любви.

Меч именно для того, чтобы поразить и убить ее, а огонь — чтобы сжечь в прах. И меч, и огонь — это знаки люб­ви Божественной. Кто имеет сердце уязвлен­ное, как бы мечом, любовью, кто имеет серд­це, воспламененное, как огнем, желанием Бога, тот может сказать вместе с апостолом: «Все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа; и Кто отлучит нас от любви Божией: или опасность, или меч?» — ни опасность, ни меч (Флп. 3, 8; Рим. 8, 35).

Потом выступает пятая глава змиева, глава гнева, ярости, лютости на нас вражией, хотя­щая сразу истребить всех нас со света, как просит сей враждебник в откровении святой мученицы Евдокии: «Ослабь немного узы, ко­торыми я связан, и ты увидишь, как в мгнове­ние ока я истреблю на земле род человеческий и не оставлю даже наследия его».