; и еще: «Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоост­рого» (Евр. 4, 12). Образом и знамением мирской еллинской мудрости являются содомо-гоморрские ябло­ки, о которых повествуется, что извне они прекрасны, внутри же них прах смрадный. Образом же и знамением христианской ду­ховной мудрости служит крест, ибо им явле­ны и как бы ключом открыты нам сокровища премудрости и разума Божия.

Мудрость мир­ская исполнена бесполезного праха, а словом крестным мы получили все блага: «Се бо при­пае Крестом радость всему миру». Когда мы видим крест в девических руках святой великомученицы Екатерины, то по это­му кресту знаем и о ее духовной, христианской мудрости. Таковой мудрой деве уподобляется и само небесное царство: «Подобно будет царство небесное девам» (Мф. 25, 1).

Ибо и небесное царство, когда восхочет явиться к нам в по­следний день, возьмет в руки крест, согласно словам Писания: «Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе» (Мф. 24, 30), то есть крест Христов. Оно придет к нам с крестом. И это для пристыжения неразумного мира сего, считающего себя мудрым, и обезумевшего, и для пристыжения бесов и всех осужденных с ними.

Ибо крестом, как крепким оружием, как острейшим мечом, поразит врагов своих и низринет их в геенну. Кто не знает, как постыдила, победила святая великомученица и премудрая дева всю премудрость мира сего силою духовной, хри­стианской премудрости, преодолев еллинских философов, считавшихся мудрейшими? Не знающий же пусть убедится из ее жития.

Нам же, похваляющим ее за премудрость кре­стную, достаточно уподобить ее древней му­жественной Иудифи, которая, будучи умудреннрй и укрепленной Богом, отсекла ночью главу у спавшего Олоферна, страшного и сильного воеводы ассирийских воинов, и от­несла ее в свой город Ветилую. Когда утром постельничий Олоферна вошел в его шатер и увидел господина своего обезглавленным, он воскликнул, плача, громким голосом: «Одна еврейская жена опозорила дом царя Навуходо­носора, ибо вот Олоферн на полу, и головы нет на нем» (Иудифь 14,18).

Полчище еллинских философов, избрав, как бы воеводу, одного мудрейшего из всех, поставили его для прения против одной пре­мудрой девицы. Посмотрим на подвиги того и другой. Один вооружается софистическими силлогизмами, другая принимает, как меч, слово крестное. Тот хвалит идольское много­божие, этаже славит Единого Истинного Бога, Христа, Спасителя мира, добровольно претер­певшего смерть.

Один приводит поэтические басни, а другая возвещает пророческие пред­сказания. Опьянен еллинский начальник филосо­фов своим нечестием, как Олоферн вином, помрачен безумием, как темнейшей ночью, а мужественная девица словом крестным, как острейшим мечом, отсекает как бы голову — его безумное умствование. И был философ безгласен, как немой, не мог сказать ничего против нее, прочие же философы пришли в смятение, шатались как пьяные.

Поглощена была вся их мудрость, и, сами того не желая, они показали, что были побеждены. Таким образом, подобно тому, как в древности «одна еврейская жена опозорила дом царя Навуходо­носора», так и здесь одна христианская дева, святая Екатерина, опозорила дом нечестиво­го царя Максентия. Что я говорю — самого начальника адской тьмы и воеводу полчищ бесовских, старого сатану постыдила, как Олоферна, обезглавила его словом крестным, поразила оружием крестным, победила, главу ему стерла.

Хорошо, мудрая и мужественная девица, ты носишь крест в руке твоей в знаме­ние мудрости твоей, в знамение мужества твоего! Крест также является знамением любви и мученического страдальчества, принимаемого ради любви к любимому. Не крестом ли наяву показал Бог любовь Свою к человеческому роду? Евангелие говорит: «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного» (Ин. 3, 16). На что же Он отдал Его? На смерть крест­ную.

Святая Церковь воспевает в ирмосах: «Положил еси к нам твердую любовь, Госпо­ди, Единородного бо Твоего Сына за ны на смерть дал еси». И Сын Божий умер за нас на Кресте ради любви к нам. Нет больше люб­ви, как не только любить, но и умереть за лю­бимых. Видя крест в девических руках святой Екатерины, мы уже знаем истинную любовь ее ко Христу Богу, Спасителю нашему, ради которой она мученически пострадала за Него, говоря: «Тебе, Женише мой, люблю и Тебе ищущи страдальчествую и сраспинаюся Те­бе».

Неистинна любовь без креста, без страда­ния за любимого. И как о нетвердо веруюших говорится: «Временем веруют, а во время иску­шения отпадают» (Лк. 8, 13), так и о неистин­но любящих можно сказать: временем любят и во время напасти отпадают. Святой Петр вначале, когда еще не утвер­дился крепко в вере и любви, считал себя ис­тинно любящим Господа и говорил: «С Тобою я готов и на смерть идти» (Лк. 22, 33).

Когда же наступило время напасти, время Креста, страдания, мученичества, он тотчас же отпал: «Не знаю Человека Сего» (Мф. 26, 72). Истинна та любовь, которая не бежит от креста, не бо­ится страданий, готова на раны и на смерть ради любимого, которая во время напасти не отпадает, а дерзает. Такую любовь к Господу Богу являет крест, который держит в руках святая великомуче­ница Екатерина, в теплоте духа любви гово­рящая словами Песни Песней: «Возлюбленный мой мне, и я Ему» (Песн. 2, 16).

Возлюбленный мой Христос, Сын Божий, явил мне милость Свою, я же являю Ему любовь свою. Он, лю­бя меня, распялся на Кресте, я же, любя Его, сораспинаюсь Ему на кресте страдальчества моего. Он умер ради любви ко мне, я же уми­раю ради любви к Нему. Он положил за меня душу Свою, и я полагаю за Него свою душу: «Возлюбленный мой мне, и я Ему».

Потому, поис­тине крест носит, как сораспявшаяся Христу, как пострадавшая за Него и умершая ради любви к Нему. Наконец, крест есть как бы скипетр — знак Царства, царства небесного, ибо через крест, через страдания приобретается небесное цар­ство, как и Христу «надлежало пострадать и войти в славу Свою», согласно словам апостола: «Если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим. 8, 17).