«Не хвали­тесь», — говорит Писание, — «не умножайте речей надменных; дерзкие слова да не исходят из уст ваших; но желающий хвалиться да хвалится тем, что разумеет и знает Господа» (1 Цар. 2,3, 10). Самое великое благородство заключается в том, чтобы угождать Богу, чтобы иметь по­хвалу от Бога и людей за добрые дела и быть светлым добродетелями.

Ибо какая польза быть великим по родству, а по делам очень малым, родством возвышаться до небес, а злой жизнью нисходить до бездны, подобно Капернауму, которому Христос сказал: «И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада низ­вергнешься» (Мф. 11, 23)? Книга родства Христова, как сказано, от­крывает нам некие тайны, которых мы или не знаем, или не пытаемся узнать, исчисляя по именам и по порядку предков Христовых.

Она исчисляет их троекратно по четырнадцать родов, и если сложить их воедино, получается сорок два, по числу станов (или стоянок) из­раильских, которые они имели со времени исхода из Египта и до прихода к земле обето­ванной, ибо они останавливались с промед­лением на сорока двух местах. После такого числа родов восхотел Господь совершить Свое воплощение, чтобы показать, что Он пришел избавить род человеческий от рабства адско­му фараону и привести к обетованию небес­ному.

Мы же посмотрим: всели исчисленные по именам предки Христовы избавились от ада и получили небесное царствие? Нет, только те из них, которые или не согрешили, или, со­грешив, истинно покаялись, умершие же во грехах без покаяния погибли. Сколько же имеется в родстве Христовом таких, которые не согрешили? Не дерзаем исчислить более трех, указанных в самом Пи­сании, где о них говорится: «Не положил пока­яние праведным Твоим Аврааму, Исааку и Иа­кову, не согрешившим пред Тобою» (2 Пар. 36). А сколько покаявшихся?

Иисус, сын Сирахов исчисляет также не более трех, ибо гово­рит: «Кроме Давида, Иезекии и Иосии, все тяж­ко согрешили, ибо оставили закон Всевышнего» (Сир. 49, 5-6). Итак, из столь многих родов, из сорока двух, нашлось только шесть, в спасении кото­рых не может быть сомнения: трое несогрешивших и трое покаявшихся, прочие же под сомнением.

Ибо одни из них умерли идоло­поклонниками, другие скончались в иных тяжких грехах, исключая разве тех, которых покрыло неведомо для нас Божие милосердие, и тех, которые, происходя из тех же домов, были вне линии прямого родства Христова, как, например, Даниил и три отрока, а до них Моисей, Аарон, Иисус Навин и им подобные, а также включая последних совершенных святых, то есть святого Иоакима с Анной, ро­дителей Богородицы, святого Иосифа обручника и Самой Пречистой Девы, превзошед­шей святостью всех святых.

Отсюда с пользой можно видеть, как «мно­го званых и мало избранных» (Мф. 20, 16; 22, 14; Л к. 14, 24). Многие находились в родстве со Христом, но мало получивших часть со Хрис­том; в книге родства записаны, а из Христо­вых Книг жизни изглажены. Заметим здесь: не один из лиц, гордящих­ся высоким родством, исчисляет своих отцов и предков, похваляясь их бывшими высокими санами, почестями, могуществом, но знает ли он наверное, много ли находится среди них таких, которые наследовали царство небес­ное?

Найдется ли их десяток, или, может быть, семь, или пять, или три, или два, или только один? Не большинство ли их, или не все ли они осуждены в муку вечную? Если же их постигла участь погибших в муках, то как может хвалиться внук или правнук теми, ко­торые сочтены за врагов Божиих и причтены к адским бесам? Но хотя бы они и все получили небесное царство за некие свои добродетели, а оставшийся после них на земле наследник уготовляет себе геенну злыми своими делами, то какая ему польза от святости предков, если он сам грешен, и в то время как они ликуют в раю, он отсылается в огонь неугасающий?

Поэтому пусть никто не хвалится ни вы­соким родом, ни святостью предков, но каж­дый пусть мыслит о своей собственной жиз­ни. Ибо как высокородство предков суетно и подлежит изменению, так и святость предков может быть полезной разве только доброде­тельным наследникам, злым же не помогает ни в чем. И наоборот, святость внуков, прав­нуков, поживших добродетельно и угодивших Богу, не поможет праотцам, умершим в тяж­ких грехах без покаяния, ибо и Сам Христос не захотел избавить таковых Своих предков.

Кто более свят, чем Христос9 Но и Он не из­волил оказать никакой помощи тем из Своих предков, которые были осуждены праведным судом Божиим в геенну за премногие и без­мерные прегрешения. Потому убоимся и мы! Если Сын Божий не пощадил многих Своих праотцев по плоти, умерших в грехах без покаяния, то пощадит ли Он нас, далеких и призванных из язычест­ва, если мы не покаемся?

Воистину, не поша­лит, ибо Он Праведен! Рассмотрим в книге родства еще одну тай­ну, являющую нам суету временной жизни. Род Христов описывают два езангелиста — Матфей и Лука. Святой Матфей при каждом упоминаемом лице употребляет слово «родил»: один «родил» того, другой «родил» другого, а свя­той Лука вместо слова «родил» пишет так: «Иисус, начиная Свое служение, был лет тридцати, и был, как думали, Сын Иосифов, Илиев, Матфатов, Левиин» и прочее.

Это место Евангелия в аравийском переводе читается так: «Иисус был Сын Иосифа, который был сын Илия, Илий был сын Матфана, Матфан был сын Левия», — и прочее. Матфей говорит: «родил, родил», а Лука: был; тот словом «родил»вводит в мир, этот же словом был изводит из мира. И тот был, и этот был; ныне же нет ни одного, остались только их имена, записанные в книге, а самих лиц нет ни одного: были, и нет.

«Родился» Авраам, был патриарх Авраам от­цом многих народов, был — и уже нет его. «Родился» Давид, «был» царь Давид»,был» — и уже нет его. «Родился» Соломон, «был» Соломон премудр, «был» — и уже нет его. Родились и все прочие и были одни князь­ями, другие военачальниками, были — и их уже нет. Где их слава, где их честь, где их могу­щество? «Был» — и ныне уже нет.

Все один за другим явились в этот мир, и все один за дру­гим, не весьма долго замедлив, отошли из ми­ра. Одними дверьми рождения вошли в жизнь эту, другими дверьми смерти вышли из жизни. Что же унесли они с собой, что взяли от­сюда? Может быть, богатство или титулы сво­его высокородства? Может быть, сан, красоту лица, крепость тела или премудрость, или иные какие-либо преимущества? Поистине, не унесли они ничего.